Она открыла дверь сестринской и заорала.
Любе плохо. Скорее.
Я немного расслабилась. Леша, судя по всему, был в коридоре и ворвался в нашу каморку через пару секунд.
Сердце, Леш. Прошептала, чувствуя, как от недостатка кислорода кружится голова.
Черт, Любка. Выдохнул он, осторожно сгреб меня со стула и на полусогнутых понес меня куда-то, стараясь не трясти лишний раз.
Еще до того, как я начала отключаться, поняла, что умирать мне почему-то не страшно. Нет, страшно физиологически, как и всем, но незавершенных дел у меня здесь практически не осталось. Не за что было цепляться.
Люба! Я слышала, как на меня орали. Костя, коли быстрее. Леша был в ярости. Только попробуй, Безглазова. Борись, кому сказал!
Через некоторое время
Разряд. Давай еще. Еще, я сказал! Алексей держал пластины дефибриллятора.
Но никаких разрядов я не чувствовала, так как несколько секунд назад окончательно покинула свое тело и теперь смотрела на все происходящее как-то сверху и немного со стороны.
Не заводится. В голосе Кости я впервые в жизни чувствовала отчаяние. Обычно, он куда спокойнее.
Адреналин. В сердце. Время еще есть. Леша никак не хотел сдаваться.
Костя передал наполненный шприц, но я знала, что уже ничего не поможет. Себя было не жалко. Жалко было тех, кто сейчас отчаянно боролся за меня, пытаясь вернуть.
Любка, прекрати! Вдруг заорал на меня главный кардиолог области.
Рядом всхлипнула Вера. Костя остановился и закусил губу, глядя, как Алексей упрямо делает непрямой массаж сердца, пытаясь заставить меня ожить.
Леш, все. Наконец, не выдержал анестезиолог и попытался оттащить его от моего тела.
Нет! Он рванул в мою сторону, но Константин удержал. Пусти! И зарядил кулаком, обтянутым перчаткой, тому по лицу.
Рядом в голос завыла Вера, которая до этого отчаянно боролась с собой. Мужчины вдруг как-то обмякли, понимая, что это все.
Любка, как же так, а? Сорвавшимся голосом проговорил Леша, дернул плечом, освобождаясь от Костиного захвата, и подошел к моему телу. Какого черта ты все сердце раздала другим, а себе ни капли не оставила? Обвинительно спросил он меня.
Я безмолвно висела над ним и не могла произнести ни слова. Костя медленно начал собирать разбросанные кругом препараты и инструменты. Вера, рыдая в голос, принялась помогать ему. А Леша Кажется, он еще сам не понял, что плачет. Просто, тяжелые капли вдруг закапали мне на руку. Даже бестелесная я это почувствовала.
Надеюсь, там ты будешь счастлива. Только попробуй в другой жизни растратить себя на других так же, как в этой. Пригрозил мне главный кардиохирург дрожащим голосом.
Я улыбнулась. Они это переживут. И Леша сейчас пойдет и выкурит две сигареты, а потом зайдет в свой кабинет. Я ему в стол печенье положила, а то снова поесть забудет. А я Кстати, не буду же я здесь вечно висеть? Или буду? Говорят, что души и приведения могут какое-то время оставаться в этом мире, особенно их привлекают те места, которые они считают домом. В данном случае, эта больница и была, по сути, моим домом, а та бригада, которая сейчас плакала над моим теломмоей семьей.
Только я начала осматриваться в поисках чего-нибудь необычного (света в тоннеле, например), как что-то меня потащило вверх. Вскинув голову, уставилась на золотистый луч, который тянул меня все выше и выше. Не знаю, сколько это продолжалось, но в голове раздался громкий голос.
Эта не наша. Высший уровень. Голос был женский.
Да быть не может. Удивился второй голос, мужской. Это ж обычная душа.
Ты посмотри на искру, а потом ворчи. Тащи на высший, кому говорю. Поругался женский голос, и меня снова потянуло вверх.
Через какое-то время луч отцепил меня от себя, и я упала на мягкое облако. В облаке было тепло и уютно, ровно до тех пор, пока я не услышала шаги позади себя.
Ох, уж эти стереотипы. Проворчал незнакомый мужской голос. Каждый раз по облакам приходится пробираться.
Я задумалась. Как же так, в облаках не должно быть звука шагов, а сейчас я их прекрасно слышу. Только подумала, как облака исчезли, и я осталась лежать на теплом и мягком гранитном полу.
Мда, со странностями опять. Вновь послышался голос. И почему, как светлая, так сразу блаженная?
Я обиделась и резко повернулась к говорившему, под ногами которого тут же образовались кактусы. Странный мужчина вздохнул и нафантазировал себе тапочки, ибо до этого его пятки были абсолютно голыми.
Обиделась? Ласково проговорил он, как санитар в психоневрологическом. Имя скажешь?
Я смерила взглядом мужчину, стоящего в милицейской фуражке времен союза. Китель с погонами так же присутствовал на нем. А вот ниже ниже болталась простыня до колена, образ довершали мягкие клетчатые тапочки.
А-а? Протянула я и ткнула пальцем в простыню.
Мужчина нахмурился и осмотрел себя.
Ну и фантазия. Пробормотал он, смутившись почему-то кителя. То есть так, по-твоему, выглядит официальное лицо небес?
А как? Поинтересовалась.
Мужчина вздохнул и поцокал языком, а его одежда сменилась на белоснежную тогу до колена. Он удовлетворенно осмотрел себя. Так вот откуда была простыня
Другое дело. Так как тебя зовут.
Л-любовь? Ответила.
Мой собеседник прищурился.
Настоящая.
Я пощупала себя руками и кивнула.
Да.
Любитель тог и тапочек еще раз меня осмотрел и заорал в никуда.
Досье на Любовь! И ему в руки упала папка. Он открыл ее. Любовь Романовна? Уточнил он. Я кивнула. Та-ак, спасенных жизней, добрых дел Да вы что?
Что? Испугалась я.
Пожеланий: «Да храни вас бог» больше десяти тысяч. А молитв за вас сколько? Он покачал головой. Нет. Я не могу это решать. Идемте к главному. Выне мой уровень.
Я насупилась. Что-то я ничей уровень, похоже. Но встать и идти следом за удаляющимся мужчиной мне пришлось. Хорошо, что кактусы к этому времени уже совсем исчезли, а то я тоже была босиком. Только сейчас осмотрела свою одежду. Какое-то платье, типа савана до пят, и все. Белья под ним я не чувствовала.
А главныйэто кто? Поинтересовалась, догнав мужчину.
Бог. Ответил он и перед нами тут же возникли золотые двери.
Ангел девятого уровня, что у вас? Спросил женский голос.
У меня Любовь. Ровно ответил тот.
Чувствовалось, что двери были в замешательстве, но все же открылись через несколько мгновений.
Ангел девятого уровня, проходите. Ответил голос.
Стоило нам зайти за дверь, как мы оказались у подножия большого стула, на котором сидел мужчина с белоснежной бородой. Вот только этот мужчина был настолько большим, что я ему со своим ростом до коленки не доставала.
Отче, ангел склонился, отчего божество поморщилось.
Я кланяться не стала, видя, что человеку богу это неприятно.
Любовь, значит? Бог обратил внимание на меня. Почему нет страха? Вдруг полюбопытствовал он.
Я пожала плечами.
Я ж уже умерла. Чего бояться?
Спорный вопрос. Мягко ответил гигантский старец. Душа бессмертна. Твоя душавечна.
Почему? Удивилась я.
Ты отвоевала себе эту привилегию многими жизнями. Твоя искра чиста перед самой собой. Вот только, вряд ли ты захочешь перерождаться. Задумчиво проговорил он. Что же мне с тобой делать?
Я тоже задумалась.
А можно меня обратно? Спросила с затаенной надеждой. Мне бы только пациента одного на ноги поставить
Он выживет. Отмахнулся старец. А трупы, гуляющие по моргу не самое лучшее зрелище, особенно для сердечного отделения.
Я опечалилась.
И что же мне сейчас делать?
Может быть, рай? Ответил бог. Я поморщилась. Что мне делать в месте, где и без меня всем хорошо? Тогда Архангел! Громко позвал он и перед нами появился еще один мужик. Правда, был он с белоснежными крыльями.
Отче. Коротко поклонился крылатый.
Я только сейчас поняла, почему ангелу пришлось так сильно кланяться. Сила бога неимоверно давила на всех, кроме меня. Почему?
Потому что у тебя нет идолов. Ответил божественный голос и обратился к архангелу. Где сильная душа из наших ищет света?