Да и вообще, будь он колдун, что мне-то делать с этим?! Откажи я таковомусамому истинному и настоящему, тот бы меня давно убил или наслал на Ёльм магическое поветрие! Что вы предлагаете делать в таких случаях? Писать инквизиции, чтобы прислали своего человека? Да пока вашего брата ждать, колдун уже успеет нас всех десять раз убить. А предложишь ему кров, чтобы усыпить внимание до вашего прибытия, так уже вы будете недовольныскажете, что мы ему помогали. А в случае с Йоффой, клянусь, я не мог поступить иначе.
Зимой началось поветрие, да такое страшное, что половина города и округи слегли разом. А там уже начали умирать первые заболевшие. Зараза переносилась так быстро, что мы не поспевали принимать решения, от которых зависели жизни людей. Вот и вышло, что карантин я объявил слишком поздно. Неделю спустя болели девять человек из десяти.
Сразу когда я почувствовал, как ситуация выходит из-под контроля, то безо всяких промедлений написал письмо в Дарвунд с просьбой прислать лекарей и хлеба, затем Калавий резко изменился в лице и гневно воскликнул, знаешь, что мне ответили?! Знаешь?! инквизитор помотал головой, что тяжело сейчас везде, на всё воля богов, а потому ничем они нам помочь не могут! Церковь, призванная защищать, просто бросила нас, хотя чёрным по белому в институциях и буллах Отца-понтифика было прописано право людей получить всю требуемую во время поветрий и других природных бедствий помощь, а на церковь возлагалась обязанность прислать подмогу! Что уж говорить, если даже епископ наш ратушу покинул, когда узнал, что началось поветрие, потому и стоит она сейчас никому не нужная. Ты же сам понимаешь, Реммет, что церковьэто не один человек. Лекарей у вас тысячи, да и готовят их много. И я знаю прекрасно, что кровопускание мало что лечит, если вообще хоть что-нибудь, но ради всего святого! Церковь нас оставила, не прислав в итоге никого, инквизитор! Исчезла непонятно куда, и ни ответа тебе, ни привета! И раз уж ты тут, представитель церкви, то скажи, пожалуйста. Где вы бываете, когда к нам приходят реальные колдуны с ведьмами и терроризируют города с деревнями?! Где положенная нам по институциям помощь во время голода, поветрий, войн и прочих бедствий? Отвечу за тебя, ведь вряд ли сможешь ответить Ничего этого нет! Вас не бывает рядом, когда нужны
А он был! бургомистр показал рукой на Йоффу, по щеке которого снова прокатилась пусть скупая мужская слеза, но явственно свидетельствовавшая о том, что Гундланг был крайне польщён такими лестными словами в свой адрес. Калавий продолжал, когда он пришёл к нам на помощь, в тот самый момент я понял, что, по крайней мере, он-то точно совершенно не злой. В тот день к нему прибежал мальчик, попросивший вылечить его сестру, зная, что он уже излечил нескольких смердов в деревнях. Йоффа сделал это. Тот прибежал в город и воззвал к жителям Ёльма, рассказав, что спасение есть. На следующий день я, еле стоявший к тому времени на ногах от болезни, пригласил его в город, и тогда же он вылечил и меня, и всю мою семью, и никого из нас не сожрало невыносимое пламя Маггота. А после встали на ноги и все в Ёльме, когда я распространил весть о целителе, способном творить чудеса.
Меньше сотни погибло, Реммет. Никогда за все предыдущие поветрия, а я пережил их целых три, не видел подобного чуда. Кстати, возможно, ты удивишься, но до этого я не верил в Трёх богов. Стоило же стать свидетелем чуда, как ко времени окончания поветрия, я поставил свечу около иконы в нашей ратуше, где за всю жизнь За всю жизнь, инквизитор, я ни разу не побывал!
Так что веришь, или нет, хочешь того, или нет, но Йоффа спас весь город, своими целительскими способностями избавил от всяких болезней, и мы благодарны ему за это! И сколько бы я ни желал увидеть в нём врага, не заметил в этих добрых глазах его до сих пор, ибо даже сейчас, Реммет, Йоффа работает за еду, не требуя ничего взамен.
Прошу тебя, Реммет, от лица всего города и от себя лично. Даже не прошу, встал на колени прямо в грязь, я умоляю тебя. Помилуй Йоффу и оставь здесь. Скажи, что он сбежал, а если орден будет интересоваться результатами, то каждый, кто сейчас находится на этой площади, те тоже встали на колени перед Ремметом, за исключением тех четырёх смердов, подтвердит, что ты его увёз за город и казнил. Так что никто тебя за это не накажет. Мы умоляем тебя, Ремметпокорно опустил голову. Следом то же сделали и остальные из числа тех, кто желал защитить Йоффу.
Мягкотелого происходившее в тот момент могло заставить спустить скупую (а может далеко и не самую) слезу, после чего он бы отпустил Йоффу. Жестокий плюнет на всё и отрубит магу голову прямо среди толпы народа в назидание остальным, чтобы неповадно было. Третий трусом не будет, но при виде разгневанной толпы, скорее всего, отступит прочь. Реммет же, не имевший ещё достаточно опыта и цинизма, присущего, как правило, многим его коллегам, обнаружил стойкое желание разобраться в проблеме. Но пусть в голову и начали закрадываться крамольные мысли, присущие только отринувшим, он всё ещё продолжал думать, что в такой ревностной любви людей к Йоффе есть природа колдовства. Рад бы ещё сказать сам себе, что это иллюзия, но защитное кольцо позволяло развеивать любые магические миражи, так что происходящее было самой настоящей, не выдуманной реальностью, и от этого Реммету морально стало ещё тяжелее. Всё-таки, это он защищает людей от зла, а тут, оказывается, натуральный злодей для окружающих это совсем не чародей.
Йоффа, повернулся инквизитор к магу, тебе не стыдно? Снимай заклятье. Я вижу, что ты применил Аэвернэ. Эти люди инстинкта самосохранения напрочь лишенысамый верный признак магического вмешательства в их разум. Будь они не под заклятьем, наверняка бы поняли: церковные легионы, когда придут, щадить никого не станут, если окажется, что они массово стали исповедовать ересь незнания и поддаваться магам безумия. Так что не подставляй их, Йоффаоскалился, снимай заклятие!
В ответ маг только посмеялся.
Не сказать про тебя, что сильно молод. Но быть глупцом в твоём уже без пяти минут зрелом возрастеэто непростительно даже для инквизитора с отшибленными от церковных догматов и кодекса ордена мозгами. В третий раз повторяю, что я отказался от магии безумия! Убереги мой рот от желания повторить это снова и в четвёртый!
Это правда, господин инквизитор, продолжал Калавий, пусть нас хоть четвертуют легионы церкви, но Йоффа не лжёт. Когда он открылся нам, что является магом, многие горожане уже тогда на вече решили любыми средствами защищать его от посягательств церкви и ордена. Я и тогда пытался, и сейчас стараюсь убедить их, что это не выход. Да и сам Йоффа категорически против того, чтобы весь Ёльм защищал его с оружием в руках.
Маг старался выглядеть сдержанным, но скрыть душевное упоение, вызванное его словами, он мог с трудом.
Бургомистр продолжал:
Но горожане не хотят отпускать его именно по своей воле, а не по причине того, якобы мы не можем отдавать отчёт о своих действиях
Ой, так ли? рассмеялся Реммет, полагая, что над ним просто издеваются и насмехаются, не подавая виду.
У вас всегда есть кольцо, чтобы проверитьповёл бровями Калавий, не так ли?
Реммет взглянул на защитное кольцо. Оно действительно позволяло понять, распространена ли магия на исследуемый объект-субъект, или нет. Делалось это просто: кольцо просто прижималось к предмету или человеку, на которого подействовало заклинание, равно и на предполагаемых лиц, владеющих искусством чародейства, которые её использовали. Если магия действительно применялась, то кольцо быстро нагревалось, иногда даже обжигая палец инквизитора, настолько сильную магию иногда применяли некоторые особенно могущественные колдуны. Таким вот способом в сложных ситуациях инквизиторы могли проверить виновных в применении магии, но использовался подобный способ крайне редко: во время проверки защитный щит кольца против магии значительно ослабевал. Понятное дело, что в таких условиях были нередки случаи нападения на инквизиторов, да и сам Реммет пару раз на эту уловку попадался (и, к счастью, выживал), но иных выходов из ситуации порою совсем не было. Поэтому инквизиторы иногда пусть вынужденно, но рисковали, используя кольцо.