Но вот тут-то Тим и сказал:
Только не дом престарелых. Я ещё помню, какие у него были глаза в прошлый раз. Как у перепуганного пацана.
Знаешь, сказала Эми, мне тоже тяжело, но надо ведь что-то делать Я просто не могу.
Тим вздохнул и сказал:
Есть одно место, Эми. Мне рассказывал коллега из агентства новостей, там живёт его мать, ей нравится. Это маленький частный пансион для пожилых людей, его обслуживают роботы.
Эми задохнулась.
Ты с ума сошёл!.. прости. Просто прозвучало дико. Лучше уж дом престарелых, чем бездушные машины.
Не торопись, сказал Тим. Надо спросить у Юджина. Завтра воскресенье, все домавот и поговорим, когда он проснётся. Нетзначит, нет. Будем думать ещё.
У меня уже нет сил, сказала Эми.
Он же твой отец, сказал Тим. И он хороший мужик.
Я его люблю, сказала Эми тоскливо, даже как-то обречённо. Но он меня вымотал, Тим. Он впадает в детство, становится капризным, упрямым и непослушным ребёнком который никогда не повзрослеет Я больше не могу. И я на всё готова.
Ладно-ладно, сказал Тим. Завтра.
И до следующего утра Юджин тщетно пытался заснуть в тоске и страхе: стоило ему задремать, как представлялся робот, вроде Терминатора, с единственным горящим красным глазом, захлопывающий за Юджином больничную дверь.
И Шустрик ворочался и шуршал у себя на матрасике.
* * *
Когда на следующий день Тим спросил, не хочет ли Юджин прогуляться, Юджину стоило очень большого труда не выпалить тут же, что в дом престарелых с роботами он не поедет. Это выдало бы его подслушивание с головой; надо было сделать хитро.
Шустрика возьмём? спросил Юджин, гордясь своим тонким расчётом: ну не потащат же они пса в дом престарелых? И должны будут сказать правду, куда они денутся. Тут-то он им всё и выскажет.
Но Тим неожиданно ответил:
Шустрика? Да запросто. Он же обожает кататься в автомобиле, а без тебя скучает. Забирай его к себе на заднее сиденье.
Юджин растерялся. Повода спорить не было; он с третьей попытки закинул в автомобиль ногуколени что-то плоховато сгибались, быть может, к дождюи обнял Шустрика, который радостно стучал хвостом в ожидании прогулки.
Так-то вот, дружочек, сказал ему в шёлковое ухо. Куда ж это мы с тобой едем?
Из всех мест, куда люди могут поехать, Шустрик боялся только ветеринарной клиники: там ему делали уколы в холку и совали термометр под хвост, что было ужасно обидно. Но на сей раз клиникой ему не пахло. Шустрик ничуть не беспокоился, лизал хозяина в щёку и высовывал нос в приоткрытое окно, пока озябший от сырого осеннего ветра Юджин не прикрутил стекло наверх.
А Тим рассказывал Эмии Юджину тожекакие там удивительно красивые места. Прямо хоть кино там снимай: фотографы из журналов приезжают, делают призовые снимки. Сосны, речка с водопадом, птички поют, лесная тишина Называется «Райский уголок». Можно, если что, снять комнату, остановиться на денёк, на два
Шустрика укачало в машине, и он задремал, а Юджин слушал внимательно и мрачно думал, что никаких сосен с водопадами жителям дома престарелых не видать. Ну разве что из окон. Кто их отпустит бродить по лесу и слушать птичек! Вокруг может быть любой райский уголоквон, у того, куда ездили когда? Месяц назад? Или два уже? Вроде, ещё лето было? Так вот, у того дома престарелых, где каталки по стенамтоже вокруг цветники, и на стенах плющ, и пруд с уточками а внутри воняет хлоркой и грязными памперсами для взрослых, бродят тени, а медсестра смотрела на Юджина, как на старого пса, которого привезли сдавать в приют а то и вовсе на опыты.
Но лес по сторонам дороги и впрямь был хорош. И пахло свежо, сосной. И Юджин даже подумал, чтоне дом, конечно, престарелых, а вот домик бы купить в этой глуши было бы очень приятно. Выпить кофейку с мороженым утром, сидя на крылечке, глядя на эти седые кроны
Приятно, конечно, да невозможно. Старыйкак ребёнок: скажут, что далеко сюда ездить, еду надо привозить за тридевять земель, скорая доберётся, если что, поздно Зря и размечтался.
А машина между тем по берегу вертлявой речки, мимо чудесного водопада, вправду словно с открытки, подъехала к домику в три этажа, тоже открыточному, в весёлом паркеещё и георгины цветут кое-где. Заборвесь ажурный, из тонюсеньких прутиков. И никаких шлагбаумов на въезде, будто и впрямь что-то вроде мотеля, а не дом престарелых.
И надпись над входом, весёленькими голубыми буковками: «Райский уголок».
Ну-ну, подумал Юджин.
Встречать выскочил рыжий шкет. Весь в веснушках, даже уши, и брови рыжие, а глаза голубые, и улыбка, как у Микки-Мауса: два крупных передних зуба, а меж ними щёлка.
Дверь Юджину открыл:
Ого! Собака! Собачище, как тебя зовут?
Юджин мрачно сказал:
Шустрик он.
А Шустрик, наивная душа, немедленно полез лизаться и лапиться, обниматься с этим рыжим. Всю униформуголубой пиджачокобшерстил начисто, а рыжемухоть бы хны. Задаст ему медперсонал
Но рыжий сказал:
Отличный пёс, сэр.
Эми, которая напряжённо наблюдала всё это время, спросила:
Пёсэто проблема, да?
Рыжий и ей разулыбался, как надраенный медяк:
Проблема. У нас тут, знаете ли, две собаки ещё живут, однасовсем крохотная, и целых пять кошек, так что, если Шустрик любит подраться или кошек гоняет, это ещё какая проблема. Придётся подыскивать комнату, чтобы не выходила на сад, а в таких по утрам немного сумеречно.
Вот в этот-то момент с плеч Юджина и свалилась гора страшных снов про роботов и дома престарелыхпотому что не бывает домов престарелых, где живёт целый табун собак и кошек. Это же антисанитарно! Ни одна гвардейская медсестра не допустит.
Эй, парень, сказал Юджин, подай-ка мне руку. Машина у моих модная, слов нет, но такие тесные двери, что прямо и не сообразишь, как вылезти. Вот «Питербилт»дело иное, там просторно, знаешь ли
Вам нравятся грузовики? рыжий, вроде, удивился и обрадовался. Вот же совпадение! Господину Майерсутоже, он собирает модели. Замечательные, хоть в музей, хоть на выставку.
Игрушки, снисходительно усмехнулся Юджин. Я, знаешь, больше сорока лет водил настоящий!
Он расслабился. Ему нравился рыжий, который руку подал удобно и не отнялбудто догадался, что так Юджин доберётся до двери быстрее. Симпатичный мальчишка. Вот и пёс почуял
Хотите пообедать? спрашивал рыжий в это время. У нас есть маленькое кафе, которое нравится постояльцам
А Эми с Тимом удивились. По ним заметно было, что удивились. Потому что, подумал Юджин с внутренним смешком, они-то впрямь думали, что тут дом престарелых! С роботами! Надул, похоже, Тима его приятель в редакции.
В доме, с холода, было тепло, но не душноа пахло хвоей и апельсинами. На ресепшене, на светлого дерева стойке, спала пушистая полосатая кошка, а над ней, на громадном плоском экране, под тихую музыку распускались весенние цветы. Подставку для ключей обвивала цветущая лиана. За дверью из матового стекла, ведущей внутрь дома, слышались весёлые голоса и какой-то шум.
Когда все ввалились в холл, кошка проснулась, выгнулась дугой и пошла по стойке к Шустрику, боком-боком.
Шустрик растерялся и прижался к ноге Юджина: тут ещё подумаешь, кто кого станет обижать!
Рыжий рассмеялся и постучал кончиками пальцев по выгнутой кошачьей спине:
Ай-яй-яй, Карамелька! Разве леди так принимают гостей?
Карамелька устыдиласьи они с Шустриком очень осторожно, соблюдая дистанцию, еле коснувшись, понюхались нос в нос.
Я бы выпил чашечку кофе, сказал Тим.
Эми уцепилась за его локоть, будто испугалась чего-то. Хотя, подумал Юджин, раньше надо было бояться. А раньше ей, кажется, было спокойнее.
Рыжий открыл дверь.
За дверью был большой, ярко освещённый солнцем зал. Розовый в жёлтых листьях ковёр был сложен пополам, а другую половину зала застелили газетами: там шла работа! Широкую стену напротив окна украшала огромная, от пола до потолка, то ли картина, то ли фрескаЮджин не особенно разбирался в живописи, но картина его развеселила, она была совершенно чумовая. На ней сияло громадное апельсиновое солнце в золотых и лазурных ещё не дорисованных небесах, росли какие-то невероятные деревья, то ли сосны, то ли баобабы, скакали разукрашенные индейцы на расписных лошадяхи индейский тотемный столб с солнцем наверху стоял на зелёной лужайке около очень узнаваемого кудрявого водопада. Весь пол рядом занимали банки и баллоны с краской, кисти и некие загадочные штуковины художественного назначения, вроде маленьких лопаточек и щёток.