Ксения ШелковаВилла ГутенбруннСборник рассказов
Le Serpent
В порту Кале царила суета. Множество кораблей стояли на внешних и внутренних рейдах, между ними сновали вельботы и шлюпки Одни нуждались в ремонте, другие загружались и разгружались; шхуны чистили, чинили, приводили в порядок. Шум и грохот стоял такой, что слова, сказанные обычным голосом, расслышать было решительно невозможно.
Трехмачтовый фрегат «Le Serpent» был почти готов к отплытиюждали только капитана, все еще занятого на берегу.
Ольгерд поднялся по сходням, когда его окликнул вахтенный матрос:
Господин Ларсен! Тут какой-то юнец вас спрашивает
Навстречу Ольгерду вскочил и коротко поклонился молодой человек лет семнадцати. На юге Франции часто встречаются такие же смуглые, черноволосые и темноглазые жители, но в этом юноше легко угадывался иностранец. Одет он был дорого, но просто и изящно. Манеры, осанка и чуть надменное выражение лица подсказывали, что он принадлежит к знатному роду.
Если вы к капитану Бару, сударь, сказал Ольгерд, то он скоро будет, вы можете подождать.
Это неважно, торопливо произнес юноша. Он говорил по-французски бегло, но с резким акцентом. Если капитана нет, я попрошу вас Могу я остаться на вашем корабле?
Ольгерда удивил не столько вопрос, сколько нетерпение и дрожь в голосе незнакомца.
Вам надо в Брест? спросил он. Я посоветовал бы вам поискать более подходящее судно. Наш «Змей»военный фрегат, мы перевозим груз пороха. Для пассажиров такая прогулка может стать опасной, знаете ли.
Ольгерд вежливо улыбнулся, считая разговор оконченным. Но мальчишка настойчиво заглянул ему в глазаон был гораздо ниже ростом.
Сударь, я вас очень прошу Я не пассажир. Я хотел бы остаться на судне капитана Бара юнгой, матросом, кем угодно, если позволите. Поверьте, это очень важно для меня.
Он говорил страстно и умоляюще, ухитряясь при этом держаться с достоинством. Юный изнеженный аристократ решился вдруг испытать себя на прочность? Или он всегда мечтал о море и сумел, наконец, сбежать из дому? Что же, не он первый, не он последний. Часто из таких эскапад ничего не выходило, но почему бы не попробовать? Этот мальчишка казался совершенно искренним и вызывал симпатию. Ольгерд протянул ему руку. Вокруг них уже собрались любопытные из команды.
Первый помощник капитана, Ольгерд Ларсен. Здесь это звучит странно, но я не француз. Я датчанин. А ваше имя?..
Юноша, не отвечая прямо на вопрос, признательно поклонился.
Благодарю вас, господин Ларсен. А как вы считаете, капитан Бар не будет против моего пребывания на «Змее»? Ведь он меня совсем не знает
Ольгерд невольно улыбнулся и покачал головой. Капитан Бар, выросший в семье моряков, корсар в третьем поколении, за свои тридцать восемь лет побывал в бесчисленных морских боях. Отличный воин, он был смел, решителен и находчив. И, что немаловажно, удачлив. Казалось, морские боги благоволили к нему, как ни к кому другому. С юных лет он выходил в море и быстро поднялся от юнги до помощника капитана; он не был любителем артиллерийских баталий, противников предпочитал брать на абордаж и всегда лично принимал участие в рукопашных схватках.
Из множества безнадежных ситуаций Бар умудрялся выходить победителемс тех пор, как на собственные средства снарядил первый галиот и предложил свою шпагу королю Франции. Бар ничего не знал и не любил, кроме моря. В тот год, когда английский флот сумел полностью заблокировать Дюнкерк, Бар, к тому времени ставший капитаном фрегата королевского флота, вдруг оказался не у дел. Это время было для них тяжелее изнурительных морских походов и опасных вылазок. Они были заперты в Дюнкерке, как в мышеловке.
Впрочем, Жан Бар недолго засиделся на суше: с началом войны Аугсбургской лиги неугомонный капитан не переставал писать прошения военному министру, предлагая доверить ему эскадру легких военных фрегатов. Они нападали на английские и голландские суда, препятствовали торговле вражеских стран, а захваченные корабли и ценности переходили в казну Франции. Бар считал себя офицером на службе его величества Людовика XIV и вызвал бы на дуэль всякого, кто осмелился бы назвать его пиратом. Бар очень гордился железной дисциплиной в команде: обычные грабежи и мародерство были строжайше запрещены. Горе тому, кто попытался бы скрыть или присвоить хотя бы малую часть добычи! Бар делал все, чтобы понятия «корсар на службе его величества» и «морской разбойник» не отождествлялись.
Но в бесчисленных стычках они теряли людей, да и корабли частенько выходили из строя. Последнее не было проблемой, их капитан был слишком известен и обладал большим влияниемпо его ходатайству тотчас снаряжали новое судно. А вот набирать команду стало сложнее: все знали, насколько Бар азартен и любит риск. Шанс уцелеть, воюя под его началом, был только у самых везучих. А многим капитан отказывал безоговорочноесли это были люди с дурной репутацией, о которых шла слава бунтарей и смутьянов.
После последнего рейда команда «Змея» не досчиталась почти десятка человек. Время военное, тревожное, и в этот раз капитан Бар отнюдь не склонен был осторожничать. За короткую стоянку в Кале они не успели добрать недостающих матросов, так что неопытный, но горящий энтузиазмом новичок им бы пригодился. Этот иностранец казался вполне толковым, авось будет учиться всему быстро и охотно.
Новенький, напряженно улыбаясь, разглядывал столпившихся вокруг моряков. Ему явно было не по себе, хотя он изо всех сил старался выглядеть уверенно.
Эй, парень, тебя как звать?
Франческо Фар фарини.
Фарфарини? Ну и имечко! моряки дружно покатились со смеху.
Франческо вспыхнул, и Ольгерд недовольно покосился в их сторону.
Ну, что языки чешете, заняться нечем? Живо разойдись! Готье, проследи за уборкой палубы! Чтоб до возвращения капитана все блестело!
Матросы во главе с боцманом, козырнув, начали расходиться. Но второй помощник капитана Феликс Морель остановился перед Ольгердом; его красивые дерзкие глаза вызывающе блестели. Морель, будучи родным племянником Бара, перешел с линейного корабля на «Змея» и рассчитывал никак не меньше, чем на первого помощника. Однако Жан Бар был справедлив и беспристрастен.
Я собираюсь посмотреть на тебя в деле, мой мальчик, сказал он Феликсу, едва тот изложил свою просьбу. А до тех пор первым помощником капитана останется Ольгерд Ларсенс ним мы съели не один пуд соли, он плавает со мной уже много лет.
Но, дядюшка Я старше и опытнее вашего Ларсена, я служил на боевом судне
Не о чем тут спорить, Феликс, нахмурился Бар. Свою смелость и находчивость докажешь в бою. Приступайте к обязанностям, сударь мой!
Морелю ничего не оставалось, как поклониться и отойти. Ольгерд хорошо слышал весь разговор и почувствовал, как его обожгли ненавидящим взглядом. Было ясно, что отныне Феликс Морель стал его смертельным врагом. Он пока не вступал в открытые перебранки, но при каждом удобном случае цеплялся к Ольгерду, отпускал ядовитые шуточки в его адрес и пытался спровоцировать на грубость. Как бы Ларсену ни хотелось поставить на место самоуверенного наглеца, он сдерживался: из уважения к Бару и потому, что не желал начинать новую кампанию со ссоры. Это была плохая примета, а моряки, как известно, самые суеверные люди на свете.
Господин Ларсен, сказал Морель, вы не много на себя берете, принимая в команду неизвестного человека? Да еще без ведома капитана.
Позвольте мне самому объясниться с капитаном Баром, сударь. Если вы не заметили, на корабле сильно недостает людей, а нынче последний день, когда мы еще можем принять кого-то. Разумеется, если капитан будет против, этот молодой человек немедленно отправится на берег.
Феликс зло прищурился, но отступил. Ольгерд не сомневался: новичок нимало не интересует Мореля, а является лишь поводом для очередного спора. Ольгерд в который уже раз проклял решение Феликса перейти на «Змея». Он готов был побиться об заклад, что рано или поздно на судне останется только один из них
* * *
Ольгерд задумчиво прохаживался вдоль фальшборта, когда позади вдруг раздался веселый голос: