Гермиона предпочла бы работать одна, но не имела такой возможности, и Пенни была лучшим вариантом напарницы. Они обе работали в Отделе борьбы с неправомерным использованием волшебства, одном из ключевых отделов Департамента магического правопорядка. Что бы ни происходило в мире магии, магглы не должны были о нём узнать. Детское баловство или мошенничество с использованием магиикаждый случай требовал внимательного изучения, расследования и ликвидации последствий.
Параллельно с основной работой Гермиона добровольно вызвалась разбирать архив ДМП и классифицировать законодательные акты, по которым жила Волшебная Британия. Это было муторное, скучное, но необходимое делочтобы общество функционировало, оно должно регулироваться понятными, доступными, прозрачными законами, а тысячелетней давности акты, написанные на латыни, под определение «доступные» или «понятные» не подходили.
Первые годы после победы новый Министр магии Кингсли Шеклболт был занят восстановлением страны: нужно было не только выявить приспешников Пожирателей и определить им меру наказания, но и отстроить разрушенные объекты, обновить защитные чары, убедить волшебников, что они снова могут спокойно спать в своих постелях и что за попытку поесть мороженого в кафе на Косой аллее больше не убивают.
Поэтому после окончания Хогвартса Гермиона занялась не тем, к чему стремилась, правами угнетённых магических существ, а аналитической работой в одном из отделов Департамента магического правопорядка. Кингсли лично объяснил ей, что не может сейчас позволить себе разбрасываться кадрами и отправлять заведомо умную волшебницу в бесперспективный и пока не слишком важный отдел контроля за магическими существами.
Гермиона хотела было спорить, объяснить, что домовые эльфы, вейлы и оборотниэто отнюдь не «бесперспективно», что они угнетены и страдают, но Кингсли протянул ей свиток пергамента. Гермиона развернула его и увидела длинный список имён. Что это? Дети, ответил Министр. Дети, оставшиеся без родителей или близких родственников, не связанные с миром магглов и лишённые минимальной социальной защиты, потому что в нашем мире нет и никогда не было приютов.
В списке было более ста пятидесяти имён. Магические существа имеют крышу над головой, знают, где добыть еду или как на неё заработать, у них есть поддержка общин или кланов. В отличие от этих детей. Учись расставлять приоритеты, Гермиона.
Детьми Гермиона и занялась тогда. Не ими самими, правда: у неё было подозрение, что она едва ли справится с ролью няньки для ста пятидесяти магически одарённых ребят в возрасте от полугода до пятнадцати лет. Она занялась организацией приюта и подобия социальной службы, поставила на уши всё магическое сообщество и за год сумела найти семьи для всех ста пятидесяти детей, а также организовала систему контроля за их благополучием.
В то время у неё появился неожиданный, временами неприятный, но полезный соратникНарцисса Малфой. Она появилась на пороге крошечного кабинетика Гермионы в один из дней, прошла внутрь, поджав губы, без спросу взмахом палочки освободила себе место на стуле и села на краешек. Миссис Малфой, у нас не назначена встреча, холодно сказала Гермиона, чувствуя, как по позвоночнику стекает холодная капелька потаона смотрела на узкое холёное лицо, а видела перекошенную гримасу страха и отчаянья, как тогда, в поместье Малфоев. Простите за вторжение, мисс Грейнджер, уронила миссис Малфой с таким видом, словно делала Гермионе большое одолжение, начиная разговор. Но у меня к вам деловое предложение, от которого вы вряд ли захотите отказаться.
Гермиона не позволила себе резко ответить: «У меня нет общих дел с Пожирателями Смерти», хотя ей этого очень хотелось. Но миссис Малфой была оправдана судом, а значит, нельзя было бросать ей обвинения в лицо. Прошу вас высказаться кратко, миссис Малфой, у меня мало времени. С удовольствием, миссис Малфой улыбнулась короткой, закрытой улыбкой, не показывая зубов, и заговорила: Вы занимаетесь сиротами сейчас, мисс Грейнджер. Позвольте сказать, что у вас ничего не выйдет. Вы пытаетесь навязать волшебникам точку зрения магглов, строите приют, на этом слове она едва заметно поморщилась, но мы не магглы, мисс Грейнджер. Наши дети не растут в приютах. Это не деловое предложение, заметила Гермиона. Скоро будет. Позвольте мне помочь вам в этой работе. Помочь детям. Я знаю всех наиболее влиятельных британских и зарубежных дельцов, всех, кто готов оказывать вашему делу поддержку. Я знаю представительниц всех женских клубов. Всех ассоциаций. И знаю, как с ними обращаться. С моей помощью вы найдёте семьи для всех своих подопечных, и потребность в приюте исчезнет.
Гермиона сомневалась. Даже если от миссис Малфой мог быть толк, она не хотела её помощи. Она не хотела находиться в одном здании с кем-нибудь по фамилии Малфой. И точно не с теми её представителями, которые смотрели, как её пытает Беллатриса. Что взамен?
Миссис Малфой прикрыла рот маленькой ручкой с отполированными почти прозрачными ноготками. Мисс Грейнджер, разве мы можем говорить об обмене услугами, когда на кону стоят жизни сирот-волшебников? если бы не её совершенно холодный взгляд, Гермиона бы ей поверила. Миссис Малфой, не тратьте моё время попусту. Я с трудом верю в ваше бескорыстие. Вас интересует восстановление репутации, не так ли?
Гермиона отвела взгляд, почувствовав, что от этой женщины её начинает тошнитьпричём дело было не в её поведении и не в том, что она сейчас пытается влезть в доверие к новому правительству, в то время как её муж сидит в Азкабане, а сын под домашним арестом. Возможно, причина была в слишком густых духах. Или в совершенной уверенности в своей правоте. Ваше предложение кажется мне слишком обременительным.
Миссис Малфой на полдюйма опустила подбородок и произнесла тихо: Дайте мне знать, если измените своё решение, мисс Грейнджер. Спасибо за то, что уделили время.
Гермиона думала две недели, прежде чем написать ей короткую запискуеё гриффиндорский дух восставал против того, чтобы жертвовать интересами дела ради заботы о собственном комфорте. Да, ей была неприятна миссис Малфой, но если она хотела и могла помочь детямей нужно было дать такую возможность.
Миссис Малфой, несмотря на уничтоженную репутацию, сумела сдвинуть с мёртвой точки неповоротливую машину и запустила процесс, над которым так билась Гермиона. В том, что все дети нашли новые семьи, как минимум наполовину была именно её заслуга.
Когда последний ребёнок обрёл новый дом, а Гермиона закончила отладку системы контроля за приёмными родителями, казалось, что их общение с миссис Малфой должно было закончиться. Но этого не произошло. Гермиона всё ещё не любила её, но по-своему уважала, хотя бы за острые зубы и несгибаемую волю.
Несмотря на то, что серьёзных происшествий не было, Гермионе в этот день так и не удалось обрести хорошего расположения духа. И только после обеда она позволила себе задуматься о причинах своей нервозности.
Да, выходные прошли ужасно, да, Гарри напугал и разозлил её, но дело было отнюдь не в этом.
Вечером ей предстояла встреча, которой она и ждала, и страшилась.
В шесть она закончила дела и, попрощавшись с Пенни, вернулась домой. Тщательно расчесалась, переоделась в маггловскую одежду, выбрав обычные джинсы и клетчатую рубашку, и аппарировала на задний двор небольшого опрятного двухэтажного коттеджа на южной окраине Лондона. Задняя дверь сразу же открылась, и Гермиона очутилась в маминых объятиях, спрятала лицо на плече и замерла, вдыхая самый родной запах на свете. Всё хорошо, милая, прошептала мама и погладила её по волосам, как делала в детстве.
Гермиона отстранилась, вытерла непрошенные слёзы и вошла в дом. Она бывала у родителей очень редко, и каждый её приход был и праздником, и наказанием. Ходить по комнатам родного дома, зная, что она в нихвсего лишь гостья, было больно.
Мама усадила её за стол в гостиной, налила чаю, порезала на кусочки лимонный пирог. Хорошо выглядишь, сказала Гермиона, адресуя реплику скорее столу, чем маме. Та рассмеялась, не поверив комплименту, и спросила: У тебя всё в порядке?