Мать, только не плачь! Сердито воскликнул Карл.
Мужчины этой семьи все свои неприятности всегда срывают на мне! Я как кукла, в которую вы тычете булавками своей злобы; на кого бы она ни была направлена, страдаю я! Я все пальцы исколола, готовя приданое, я успокаиваю Скульда, эту девочку, тебя, и теперь ещё ночь не спать, чтобы хоть что-то успеть
Ну, хорошо, мать, хорошо! С сердитым и капризным, но ласковым выражением обнял королеву Карл. Три дня, так три. Только не плачь и не говори мне всё это!
Чарли, милый, ты полюбишь Моргаузу! Убеждённо произнесла королева. Разве её можно не полюбить? И она искренне в это верила. Сколько браков родители заключают против воли своих детей ради их же пользы! И дети потом благодарят своих родителей!
Да, мать. Конечно. Карл потихоньку вывел мать из комнаты и проводил на женскую половину.
7.
Вернувшись, Карл увидел Олле, который тоже сильно переживал, и сказал, навалившись спиной на дверь:
Олле, пожалуйста, сходи к ней. В последний раз.
К Мэг?
Да. Скажи, что если она передумала, я её прощу, и никогда ни словом её не попрекну. Только пусть скажет, что любит меня И намерения мои не изменилисья люблю её и хочу в жёны. Но если она упорствуетпусть пеняет на себя! Скажешь?
Да. Иду
Не было Олле довольно долго. Дело в том, что Мэг тщательно охраняли, и Олле пришлось проявить изобретательность, чтобы добраться до неё, а потом утешать Мэг, объясняя ей, что Карлпринц, берсерк и лучший на свете друг, но очень вспыльчив и резок, и часто бывает не прав, о чём потом жалеет; и чаще всего это происходит из-за его несдержанности. А Мэг плакала и в тысячный раз повторяла, что всё делала ради мира и спокойствия в Элодисе. «Понимаю, возражал Олле, но с Карлом так: не угадаешь, где промахнёшься, где нет. Теперь он несчастен и способен на всё, и это очень опасно». Прервала их тет-а-тет Анна, сильно волновавшаяся за неё Но волновалась она зря. Мэг оставалась тверда, хоть известие о том, что через три дня свадьба принца, разбило ей сердце.
Олле, тоже переживавший за друга, по-своему попытался ему помочь, и всё рассказал королю. Тот был удивлён и раздосадован, но большой беды в нелюбви Карла к невесте не увидел.
Я ожидал чего-то подобного. Пояснил он. Карл капризный, своенравный и характерный мальчик; до сих пор всё происходило в его жизни так, как он хотел, вот он и нервничает, и злится. Я хорошо его знаю! Ему пора повзрослеть, и женитьбасамая лучшая возможность для этого.
Он может отомстить Моргаузе, и чем это кончится, подумать страшно! Не унимался Олле. Ну, как вы этого не понимаете?!
Ну, что ты! Усмехнулся король. Как бы ни было, а мой сыннормальный, здоровый мужчина. Ты же меня понимаешь! Не может никто, обладая такой красавицей, не увлечься ею! После первой же брачной ночи всё наладится. Вот увидишь! Я прожил на свете не один день; я старше тебя и кое-что знаю о жизни и любви. Ты молод и полон романтики А жизнь намного проще и мудрее. Хорошо, что ты любишь своего принца, и не в обиде на тебя за твою попытку, наоборотблагодарен тебе за неё. Мы же не скажем ничего, ни Карлу, ни королеве, верно? Король подмигнул Олле, и тот был вынужден принять предложение.
Чтобы помучить Мэг, Карл потребовал, чтобы она пела на его свадьбе, и именно поэтому она не поехала в Торхевнен. Получилось же, что он мучил и себя самого В пении Мэг было столько щемящей душу боли, столько чувств, что многие выходили из церкви со слезами на глазах. А сама Мэг пережила такой надрыв, что из церкви бросилась прямиком к обрыву, поросшему сиренью. И случилось так, что в этот момент Юна, тоже всплакнувшая из-за свадьбы Карла, поймала Мэг в последний момент, удержав на самом краю.
Дура! Толкнула Юна девушку. Совсем сдурела?! Но Мэг разрыдалась так, что у Юны защипало в носу, и она неожиданно для самой себя обняла Мэг и тоже заплакала. Несколько минут они ревели, даже не подозревая, что оплакивают одного мужчину.
Я вот любимого потеряла, сердито вытирая слёзы, призналась Юна, и то не прыгаю с обрыва! Подумаешь, переживу. Он ещё тыщу раз пожалеет, что так поступил, только поздно будет!
Он тоже женился? Всхлипнула Мэг.
И прямо сегодня! Нет, каково, а? Ведь ещё недели не прошло, как он клялся, что от меня без ума, и ни за что не женится, бла-бла-бла. И вот он женился, и со мною и словечком не перемолвился! Словно я никто
Мэг вся помертвела. Сегодня женился только Карл Только Карл. И вот эта девушка, и она, Мэг, обе они пережили одно и то же И получили удар в самое сердце от одного и того же человека! Он обманул её, вот и всё. Как Юну Как много, кого ещё. И матушка была права, и вовремя спасла её, Мэг, от падения. Он не любил её, просто хотел похитить её девственность и бросить. Мэг не плакала больше. Она словно умерлахоть и не думала никогда, что такое бывает, если человек ещё жив!
Карл убеждал себя, что ненавидит Мэг и никогда не простит её; он хотел сделать ей больно, и только об этом думал, произнося слова обета Моргаузе. В его словах звучало злое торжество; но когда всё было кончено, он вдруг осознал, что натворил, и стало страшно. Он навеки связал себя с женщиной, которая была ему не нужна!
Моргауза ничего не знала о Мэг и страданиях Карла. В поспешности, на которой настоял принц, она увидела доказательство его страсти, и была счастлива, нетерпеливо дожидаясь конца церемонии. Для неё все происходило слишком медленно! Она не сочла нужным, не смотря на советы кормилицы, изобразить смущение и невинность при поцелуе молодого мужа, а точнеепросто забыла об этом, так велика была пожирающая её страсть. Положенную церемонию поздравления, во время которой вассалы Аскольда приветствовали молодую чету, проходя вереницей по парадной зале, принцесса еле вытерпела. А гости дивились необычайной красоте юной принцессы и признавались друг другу, что не видывали более красивой девушки. В костюме и уборе невесты, украшенная золотом и драгоценностями, в мантии, подбитой горностаем, тонкая и изящная, она была, по признанию отца Марка, как сама Невеста в Песне Песней! Никогда ещё и молодые, и старые мужчины так дружно не завидовали принцу Элодисскому! И все сомнения его родных улеглись при этом: невозможно было поверить, что можно отвергнуть такую девушку. Только Олле был начеку, и когда новобрачные по окончании церемонии ушли в отведённые им покои, он с несколькими людьми расположился у их дверей.
И это спасло принцессе жизнь: когда Карл убедился, что она порочна, он едва не убил её. Услышав её крики, Олле ворвался внутрь и, рискуя жизнью, отнял у Карла новобрачную. С порванной одеждой, с синяками и кровью на губе, она спряталась в покоях королевы, насмерть перепуганная и растерянная Карл же, у которого отняли его жертву, впал в бешенство, и голыми руками покалечил одного из воинов, пытавшегося его удерживать. Им пришлось запереть дверь снаружи и оставить Карла бесноваться в одиночестве. Даже его берсеркское бешенство оказалось бессильным перед дверью из морёного дуба и железным засовом. Выбившись из сил, Карл рухнул на пол и уснул.
Эта ночь была тяжёлой для обитателей Хефлинуэлла. Кормилица Морлан, и даже королева утешали принцессу и говорили, что Карл со временем успокоится, но она испытала на себе его бешенство и неистовство, и не могла уже его не бояться. Сама мысль о Карле приводила её в ужас.
День пришёл, но напряжение не спало. Первым к Карлу вошла королева со словами увещевания и упрёка; но Карл не изъявил ни сожаления, ни раскаяния, ни сострадания. Напротивзаявил, что убьёт Моргаузу, как только увидит, не простит оскорбления и бесчестья ни ей, ни Колю, и хочет, чтобы её с заслуженным позором отправили к отцу вместе с её поганым приданым. Положение казалось достаточно безнадёжным Даже Скульд впервые в жизни здесь оказался абсолютно бессилен.
Глава третья: Прощение.
Ничего не смогли сделать ни Скульд, ни королева: Карл стоял на своём, и был в своём праве. Он имел право, ещё языческое, старое право, изгнать невесту, оказавшуюся порченой, с позором вернуть её отцу вместе с приданым, и Коль не имел оснований оскорбиться и начать с Элодисом свару из-за этого. Принц так же имел право убить Моргаузу, за причинённое бесчестье, чем и грозился, вынуждая принцессу безвылазно прятаться у королевы. В своей извечной привычке врать и изворачиваться, принцесса попыталась клясться, что невинна, и Карл клевещет на неё, но тут сама королева одёрнула её, пригрозив, что этим только сильнее взбесит Карла. Моргауза теперь так боялась Карла, что самый слабый намёк на его гнев усмирял её, как овечку. Принцесса боялась мужа, боялась позора, до смерти боялась возвращаться домой с такой оглаской, и считала себя самой несчастной на свете. Королеву она смягчила, рассказав старую сказочку о насилии; но Карл об этом даже слушать не захотел, когда мать робко заикнулась об этом.