Хочешь спасти её честь? Карл вызывающе картавил больше обычного, рот его, ещё молодой, полногубый и свежий, но точно такой же жёсткий, как у Скульда, привился презрительно и жестоко. Покрыть её распутство? Так женись на ней сам! Я готов был пожертвовать собой ради твоей поганой политики, но честь свою я не продам за всё ирландское золото! Ты и так осквернил моё ложе, сунув мне проститутку в постель! Можешь хоть убить меня, и тем замажь глаза своему Колю!
Если бы на этом острове был ещё один потомок Хлориди, помимо тебя, хоть один, я так и сделал бы! Не выдержал Скульд. Его душила бессильная злоба, и он потерял всякую осторожность. Но ты единственный, и в этом наше проклятие! Хочешь убить Моргаузу? Убей! Я глазом не моргну; ничего другого она и не заслуживает! Но не будь идиотом, возьми сначала от неё всё, что можно: приданое и наследника! А потом можно сделать так, чтобы она скончалась родамиНу, не полный же ты идиот, в конце-то
А я и есть полный идиот. Глаза Карла запылали жёлтым тигриным огнём, и в такие моменты он был по-настоящему страшен; даже маленьким мальчишкой он обращал в бегство противников сильнее и многочисленнее себя, когда глаза его начинали пылать от ярости. Ты мне сейчас такое предложил, что мне блевануть хочется! Да, я её ненавижу, но я не подонок! А ты Ты! Холодная, ядовитая гадина, ты!!! Я знаю теперь, кто ты есть И берегись меня!
Никогда в жизни я не боялся ничего на свете! Бестрепетно глядя стальными серыми глазами в тигриные глаза внучатого племянника, холодно сказал Скульд. Ни нечисти во тьме, ни вражьей угрозы, ни клинка у горла. Многие мне грозили, и все мертвы, а я жив. Ты назвал меня змеёй и сам не понимаешь, сколько в этом правды! Змея, в отличие от тебя, умеет ждать, и нанести один удар, зато смертельный! Лучше бы тебе не угрожать мне, а заняться более приятными делами с молодой женой! Потому, что всё, на что вы пригодны, ты и твой отецэто плодить потомство Тем более, что даже это у вас плохо получается!
Кончилось т-твоё время, старик. Изо всех сил сохраняя контроль над собойвсё же он был старик, и он был дядей короля! пообещал Карл. Ты б-больше не будешь мне с-советовать, и к-командовать мною. Что ты с-сделаешь? Убьёшь м-меня?! Тогда тебе придётся убить и отца м-моего, и м-мать. А п-потомство у нас, м-может, и не ахти, но у т-тебя и такого нет!!!
Да ты и дня не продержишься без моих советов, заика чёртов! Теперь Скульд орал, едва ли не впервые в жизни, весь побагровев в гневе. Ты ещё будешь умолять меня, щенок, чтобы я взял всё обратно в свои руки!!!
Давай, весело фыркнул Карл, д-дожидайся!!! А пока это не случилосьнет б-больше у тебя власти надо мной!..
Карлу легко было вести себя и действовать именно так. У него было ощущение, словно он летит под откос во весь опор на бешеной скорости, и будь что будет. Злость на Мэг и желание отомстить ей ушли, он понял, что потерял её, и не мог это пережить, и не знал, как исправить. Ему казалось, что жизненно важно, чтобы после всего случившегося она сделала первый шаг; почему? Кто знает! Но Карл так свято в это верил, что и не думал попытаться встретиться с нею, только ждал и истово мечтал о ней. Все его предали, кроме Олле; уютный детский мир, в котором было столько любви и безопасности, рухнул, и на его обломках Карл чувствовал себя совершенно раздавленным. Все стали другими, чужими, коварными, даже мама, которая защищала ту, кого он ненавидел Кому было верить, кого любить?! И Карл сидел у себя и накачивался вином, не в силах выйти из замка и взглянуть на людей, знавших о его позоре. А в сердце зрели горечь и злость; злость, которую он пронёс потом через всю свою жизнь.
3.
Моргауза бросила шитьё, встала и, обняв себя, подошла к окошку. Оно было открыто; внизу шелестела и серебрилась листва огромного леса. Моргауза перевела взгляд на шпили низких башен Гранствилла. Смотрела с ненавистью.
Почему? Упрямо спросила она, как спрашивала уже не в первый раз. Почему всё так? Что я сделала?
Это какое-то злое колдовство, детка. Морлан была одна с Моргаузой с этот послеполуденный час. Не может молодой, здоровый мужчина сам по себе возненавидеть такую красавицу! Ведь это жизненное дело, бог ты мой! Когда только такое не происходило, не он первый, не он последний! Ну, поколотил немножко, покричал, да и дело с концом А тутну!
Ненавижу этот мерзкий остров. Монотонно заговорила Моргауза, не слушая кормилицу. Ненавижу это мерзкое королевство. Ненавижу этот мерзкий город. Ненавижу этот мерзкий замок!!! Неожиданно она взвизгнула, взметнула стиснутые кулаки вверх и так застыла на какое-то время, усмиряя бешенство. Потом опустила руки и прошлась по комнате.
Почему ничего не происходит? Спросила в тоске. Я так больше не могу! Зачем я согласилась поехать в это занюханное королевство?! Это всё ты! Обернула она к Морлан. Говорила, что мне лучше всего поехать сюда, что они будут счастливы до небес, что они на руках меня будут носить В итоге я чуть не умерла!!! И опасность ещё есть! Он меня убьёт Ты бы его видела! Это не мужчина, это бешеный зверь! Я никогда в жизни ни за что на свете к нему не подойду, даже если он будет спать, связанный!
А я говорю тебе, детка, это колдовство! Гнула своё Морлан. Кто-то украл его у тебя, моя ягодка. Я слушаю все разговоры очень внимательно, и вот что я тебе скажу Здешние женщиныони все из эльфов. В них во всех течёт кровь Народа Холмов. И потому все ониведьмы. Одна из них и опоила твоего мужаМорлан говорила и говорила, перечисляя различные способы колдовства, рецепты приворотных зелий, различные случаи жизни различных женщин, и осуждая коварство местных ведьм. Моргауза напряжённо слушала её. Она и сама немного баловалась колдовством, полусерьёзно, полушутя, и теперь ухватилась за эту идею, как за слабенькую ниточку надежды.
А что я раньше говорила, то говорю и теперь. Гнула своё Морлан. Ты сама по себе так хороша, что у каждого гостя слюни текли при виде тебя! Если бы твой муж не был околдован, стал бы он обращать внимание на всякие мелочи, заполучив в постель такую красавицу! Дело то житейское! Кто без греха? В наше время непорочную невесту днём с огнём не сыщешь! А сколько из них остаются опозоренными?.. Вот то-то и оно! Поверь, я жизнь прожила, и всякое насмотрелась! Нет, детка, без злого колдовства здесь не обошлось. У тебя есть соперница, из местных, и онаведьма!
Мне бы только узнать, кто она! Прошипела Моргауза. И тогда она пожалеет, что на свет народилась!
4.
Снова, теперь уже в который раз, королева попыталась повлиять на Карла. Использовала слёзы, шантаж: «Ты делаешь меня волосы седыми и приближаешь мою смерть!», попробовала давить на жалость, в красках изобразив, как погибает Моргауза, всё тщетно. Карл стоял на своём, а под конец добавил:
Вот если бы я женился на своей Мэг, всё было бы иначе! Такое возвращение в Ирландию Моргауза бы пережила. Со временем король простил бы меня, и все были счастливы А что теперь?!
Ты рассуждаешь, как мальчик! И эта девушка всё равно тебе отказала, верно?..
Она уже пожалела об этом! Опрометчиво выпалил Карл.
О чём ты, Чарли?
Она знает! Карл уже жалел, что проболтался, и хотел только одного: замять этот разговор. Но королева за эти слова зацепилась. С осторожничав, она не стала обсуждать это с Карлом, но Скульду рассказала. Тот, почти не раздумывая, с торжеством произнёс:
Слава Небесам, мы нашли выход, Зура!
Королева в этой ситуации хотела только одного: чтобы все были целы, здоровы, помирились и никто не погиб. Зура знала точно, что Скульд умеет находить выход из самых запутанных ситуаций, и верила, что он старается во благо семьи и королевства. Во всех критических ситуациях, во время любого кризиса, она обращалась к нему, и не ошибалась Поступила она так и теперь. После того, как Скульд пообещал, что всё будет хорошо, Зура впервые за последнее время вздохнула с облегчением Дай-то Бог, чтобы всё разрешилось!
5.
Мэг сидела на бревне через быстрый и мелкий ручей, впадающий в Ригину, и, разрезая большим и острым ножом, полоскала в реке гусиные потроха. Несколько дней она была серьёзно больнатак сильно потрясло её всё, что случилось, и только вчера вечером впервые покинула постель. Всё время ей не покидало чувство, что матушка ждёт её смерти и считает, что это лучший исход Во всяком случае, никто не пытался ни утешить её, ни помочь. Только Юна дважды заходила к ней, своей подружке по несчастью, и приносила творог, сливки и мёд. Мэг и сама понимала, что умереть ей будет лучше всего; но молодость и здоровый организм победили болезнь. На следующий день был назначен отъезд на остров Торхевнен, и даже той крохи утешения, которую дали бы ей встречи с Карлом, Мэг была отныне лишена. Никто не говорил ей, что происходит в замке, но кое-что она знала, и то, что она знала, внушало ей ужас. Ничему она не помогла, и никого не спасла! Да и что она могла?.. Карл ни разу не попытался поговорить с нею, не послал Олле, не спросил, что с нею Из чего Мэг сделала логичный вывод, что она больше ему не нужна. И всё же ей было больно, что она больше не увидит его! Ему было плевать на неё, но Мэг-то по-прежнему любила его! И знала, что будет любить до самой смерти. Когда бы она не пришла.