1. Ола уходит из дома
Всю ночь напролет Ола блуждала по «Бестмегаломаркету».
Глянцевое великолепие торговых залов и кое-как затертые следы недоделанного ремонта, золотое сияние фасеточных потолков, ползущие со скоростью пролитого сиропа эскалаторы. Словно рыбы в аквариуме, кружат над головами рекламные модули: «Зубная паста «Грандо»залог мужского успеха!», «У меня тоже были мешки под глазами!», «Лови шопинг за хвост и получай мегакэшбек!»
А где-то снаружи, за взбаламученной снежной хмарьюпортал, до которого ей никак не успеть.
Слишком долго она сидела в кафетерии на семнадцатом этаже, за плохо вытертым липким столиком, и тянула чашку за чашкой эспрессо средней паршивости. Выбирала одно из двухпока не оказалось, что выбирать уже не из чего. Новость в «бегущей строке»: «Портал на Долгую Землю входит в фазу схлопывания ». Вот тогда-то она и рванула к выходу, но гребаный Бест не хотел ее выпускать. Лифты не открывались, все эскалаторы работали в режиме подъема, двери вели не туда, лестницы и вовсе куда-то поисчезали. В бутиках продавались футболки размером с оконную штору, пакетики яблочных огрызков, офисная обувь для тех, кто собирается поменять работу, и невидимые фломастеры, которые выглядели, как обыкновенные. Ола металась по торгово-развлекательному лабиринту с тягостным пониманием, что останется здесь навсегда, а потом раздался оглушительный трезвон
«Я успела. Я здесь, а не там. Сука, да заткнешься ты или нет?!»
Не заткнется, пока завод не кончится. То ли дело электронные будильники, рази молчок. Но электроника осталась по ту сторону портала.
Не глядя, протянула руку, схватила дребезжащую заразу, сунула под подушку. С настенного календаря на нее укоризненно смотрела красивая беловолосая девушка с метлой, похожая на Изабеллу. Ничего удивительного, влюбленный художник из Дубавы с Изабеллы Мерсмон и нарисовал свой агитационный шедевр. Надпись готическими буквами: «Консервировать продовольствиетвой общественный долг».
Метла считалась профессиональным символом, хотя пошло это с детских сказок. Толку-то с метлы... Залетевшего в окно медузника и то сподручней выгонять швабройпоражающая площадь больше.
Календарь ей подарили на зимнем продуктовом складе. Консервация-расконсервация продовольствияэто первое, чему Олу здесь научили. Она честно отработала положенные по закону полгода, получила расчет, похвальное письмо и этот самый календарь, и уже предвкушала, как уйдет в отрыв на месяц-другой Но тут-то ее и притянули к ответу за криминал, случившийся, когда она была еще не колдуньей-ученицей, а туристкой с параллельной Земли. Угон военного автотранспорта, совершенный группой лиц по предварительному сговору. С учетом смягчающих обстоятельств, положительных характеристик и поручительства уважаемых представителей магического сообщества, суд проявил снисхождениевместо тюрьмы впаяли ограничение свободы и тысячу двести часов обязательных общественных работ. Нетрудно догадаться, где: добро пожаловать обратно на склад!
Ола понимала, что дешево отделалась. Глупо было рассчитывать, что за угон армейской техники ей ничего не будет. Когда они с Маратом и Эрикой укатили на том вездеходе, местные законы для них не имели значения, словно здесь виртуальная реальность или сон, главноедобраться до портала, пока он не схлопнулся. В следующий раз порталы откроются через двадцать четыре года, пройдет уйма времени. Что бы они здесь ни натворили, с них за это не спросят.
Эрика по дороге погибла. Марат, скорее всего, вернулся домой, он из тех пролаз, которые нигде не пропадут.
Ола тоже вернулась, но в последний момент передумала. Подняла взгляд на новостное табло: «Портал на Долгую Землю входит в фазу схлопывания. Граждан просят не приближаться к порталу и убрать припаркованный около ограждения личный транспорт. Тех, кто прибыл из путешествия в другое измерение, поздравляем с возвращением и приглашаем за покупками! Пока вы отсутствовали, у нас появились новые эксклюзивные предложения и ошеломляющие мегаскидки!!!»и сорвалась, оставив чашку с недопитым кофе. Наяву не было никакой мороки, она знала Бест, как свои пять пальцев, и помчалась к цели кратчайшим путем, наперегонки с еще несколькими посетителями, бросившимися спасать свои тачки и флаеры от эвакуатора.
Мир превратился в смазанную пеструю неразбериху, из расстегнутой сумки что-то выпало, в желудке булькал дрянной кофе, а снаружи было промозгло и скользко, выла сирена, в лицо летела снежная залипуха В оцеплении решили, что ошалелая девчонка с сумкой через плечо спешит отогнать машину. Встрепенулись, когда она проскочила мимо, свалив секцию ограждения.
Вслед ей что-то кричали, но она уже была на площадке, над которой как будто повисла громадная воздушная линза, перекручивающая и искажающая всё, что сквозило с той стороны , жадно глотающая снежные хлопья
Было бы время подуматьона бы туда не сунулась. Но от времени осталась пустая оболочка, а в душе не хуже сирены выла тоска по Лесу, который еще чуть-чуть, и станет для нее недостижим, тогда придется четверть века ждать второго шанса.
Зажмурившись, Ола шагнула в портал.
Следующая картинка: небо с плывущими облаками, она лежит на спине, все тело дико болит, как будто с нее содрали кожу. В глазах двоится, лица как размазанные пятна, но пробившегося через толпу Валеаса она все-таки узнала. Попыталась ему улыбнуться.
Дура,скупо прокомментировал Валеас.
Она не помнила, как потом очутилась в комнате с матрасом на полу и рассохшимся деревянным окном, за которым желтели одуванчики величиной с чайное блюдце. Первые два-три года (стандартных года!) здешней осениэто все еще лето, временами умеренно жаркое, временами дождливое, совсем как июль-август на Земле в северных широтах. Лимоны с апельсинами уже не растут, зато вместо них есть много чего другого.
Не то чтобы Ола находилась на постельном режиме. Если твое телосплошная ссадина, волей-неволей постараешься как можно больше времени проводить на ногах. Вот она и висла на оконной решетке, вцепившись в нее обеими руками, словно тоскующий узник. Часами смотрела на эти шизанутые одуванчики, на траву, в которой что-то шныряло и ползало, на малоэтажные дома с закрытыми ставнями, на видневшуюся за ними серую кайму береговой стены, над которой вздымались кроны деревьеввеличественные, манящие, позолоченные солнцем.
Лес заполучил еще одну колдунью, а что она попала сюда в таком видене его вина, сама до последнего тянула. Возможно, Лес все-таки помог ей, потому что Ола вывалилась из портала не в виде фарша, а живая и относительно целая.
Спасибо, что хоть глаза закрыла, а то я бы намучился с глазными яблоками,недобро глядя на нее, процедил Валеас.В остальном дура.
Я была бы дурой, если бы там осталась.
Тогда ты была бы еще большей дурой,невозмутимо уточнил собеседник.
Ола проглотила обиду: Валеас ее лечил. Без его помощи на восстановление кожных покровов ушло бы столько времени, что хоть стреляйся.
По вечерам смотреть было не на что, кроме звездного неба с ущербной луной и парящих над крышами медузников. Стеклянисто-белесые купола с пучками длинных колышущихся щупалец смутно маячили в ночной темени.
Отродья луны и шлагбаума, подумала изнывающая от скуки Олав первые два дня в голову лезла всякая чушь. На Долгой Земле все шлагбаумы в черно-белую полоску, словно щупальца летучих кровососов.
Над покинутыми домами медузники не задерживались, плыли в сторону Эбы, единственного на Равде населенного пункта. Здешний портал открылся в начале лета посреди картофельного поля, нежданно-негаданно. Картошка пропала, зато равдийское захолустье превратилось в центр торговли и туристического бизнесаили, вернее, в оживленный перевалочный пункт. Вокруг портала выросло множество построек: таможня, склады, офисы, магазины, в стороне раскинулся рынок. Сейчас большая часть этого хозяйства стояла заколоченная, в дальнейшем то ли пригодится, то ли нет. С порталами заранее не угадаешь: есть такие, которые из года в год появляются на одном и том же месте, а еще бывают одноразовыеот чего это зависит, никто объяснить не может.