Внимание Кати отвлекло какое-то постороннее движение. Не отрываясь от дела, она взглянула в сторону и заметила маленького ребенка, стоящего возле мужа. Их называли «детками» за сходство с детьми. Уродливые порождения прорыва ростом до колена взрослого мужчины были покрыты, словно одеждой, кожистым «плащом», что усиливало их сходство с одиноким ребенком, бредущим по улице. Как они попадали сквозь купол, никто не знал, но при всяком прорыве две-три «детки» обязательно обнаруживались в городах.
«Малыш» протянул руки, чтобы ухватить Максимилиана за ногу и одновременно раскрыл огромную пасть с острыми зубами. Катя повела одной рукой, выбросила ладонь в сторону «детки» и несколько острых лезвий разрезали создание на мелкие части. Князь, обернувшись, благодарно улыбнулся ей. Становилось светлей, поток чудовищных созданий иссякал, место прорыва сжималось и исчезало. К Максимилиану подбежал капитан стражи, что-то сказал ему, указывая на центр города. Тот подошел к Кате, попросил:
Теперь уже не страшно, справишься? Я отойду ненадолго, там что-то неладное прорвалось.
Он быстро поцеловал ее и вместе с капитаном Смирновым побежал по улице. Еще несколько минут переливался купол защиты, потом тварей не стало и с громким хлопком защита отключилась. Посыпалась на мостовую зола от сгоревших чудовищ, мелкий дождик тут же разводил из нее серую грязь. Мимо Кати пролетел сверху какой-то небольшой, продолговатый уродец и упал в грязь, успев зацепить ее плечо острым жалом. Уродец забился, сжимаясь в комок, у Кати вдруг закружилась голова, она хотела шагнуть в сторону дома, но ноги ее подкосились и она упала на мостовую.
Князь Максимилиан несколько минут разбирался с пробившимся через защиту огнедышащим ящером, которого не могли уничтожить стражники. Затем поздравил стражу с удачной обороной от тварей и пошел к себе в дом. Моросил дождь, смешиваясь на мостовой с золой и сажей. Он не сразу заметил, что впереди кто-то лежит. В груди его образовался лед, стало тяжело дышать. Он бежал и говорил себе, что не могло случится ничего страшного, затем упал на колени, гладил Катино лицо и умолял не умирать.
Улицы города были пустынны. Он подхватил жену на руки и бросился к дому. Ворвался, чуть не выбив дверь и закричал:
Лекаря! Быстро бегите за лекарем! Княгиню ранила тварь!
Глава 11
Прибежавший лекарь, он же аптекарь Ерофей Платонов, был мрачен. Он тут же напоил Екатерину зельями против ядов, долго сидел рядом с ней, пытаясь разобраться с ее состоянием. Катя была бледна и неподвижна, ее холодные руки бессильно лежали на постели, время от времени она вздрагивала и пыталась о чем-то сказать, не открывая глаз.
Ваша Светлость! испуганный дворецкий вбежал в гостиную, рукой показывая на окна. Максимилиан подошел, отодвинул занавесь и выглянул во двор. Там, из открытого прямо у входа в дом скорохода выходил Император, за ним выбегали Императорские гвардейцы. Князь развернулся и вышел из гостиной. Отдав по дороге распоряжение перевести жену в спальню, он вышел на лестницу, по которой уже поднимался Владимир и настороженно приветствовал неожиданно нагрянувшего государя. Годунов, холодно разглядывая князя, спросил:
Что у вас случилось? В городе пусто и грязно!
Мы только что отбились от прорыва, Ваше Величество. сухо доложил Максимилиан.
Император, глядя ему в глаза, скомандовал:
Нужно поговорить, пока наедине, а там посмотрим.
Они прошли в кабинет, князь остался стоять у двери, Владимир, шагая от одной стены до другой, начал разговор:
Я прибыл сюда из-за необходимости принять решение о судьбе графини Екатерины Шумской, ныне твоей супруги, князь. Барон Волков на допросах в Тайном приказе упорствует и говорит, что собирал доносы на известных людей, чтобы передать их через Шумскую ищейкам франков и германцев, разумеется, за деньги. Он показал, что обучаясь в Варяжской Академии Екатерина Шумская имела любовную связь с сыном графа Павла Ланевского, который, нуждаясь в деньгах, обещал свести Волкова со знакомыми германцами, что могут заплатить за эти доносы золотом. Шумская, якобы, обещала барону хорошо поторговаться в цене.
Максимилиан слушал Императора вначале с удивлением, однако же к концу его речи он уже полыхал гневом. Его бывший друг не смог удержаться и лично прибыл, чтобы отнять у него жену, придумав для этого причину, унижающую ее.
Моя жена никогда не имела любовной связи с Ланевским или с кем-либо другим. И с бароном Волковым они впервые встретились при вступлении графини в наследство, а пока она училась, Волков, как опекун, не прислал ей ни одного рубля и не узнавал о ее нуждах. Все его речинавет на невинную и желание отомстить, ибо графиня вскрыла злые намерения при опекунстве барона.
Пусть будет так. Владимир упрямо взглянул на князя. Тогда мне следует поговорить с самой Екатериной Шумской.
Она уже не Шумская, Ваше Величество и поговорить с нею вы не сможете. При отражении прорыва моя жена была ранена и сейчас находится без сознания.
В дверь постучали и на пороге кабинета с виноватым видом показался дворецкий:
Ваше Императорское Величество! Ваша Светлость! Позвольте сказать! Там профессор Бернс, желает помочь в излечении Ее Светлости!
Ланселот Бернс прибыл в Белоярск скороходом два дня назад и поселился в небольшом, уютном гостевом дворе. От князя Алсуфьева он знал о замужестве Екатерины Шумской и очень надеялся, что его бывшая ученица согласится поговорить с ним и принять его объяснения и извинения. В тот день, когда в Академию к нему пришла Инес, умоляя его забыть о том, как она разорвала их помолвку, торопясь броситься в объятия графа Суэйро, в душе его пробудились прежние воспоминания. Он вспомнил свои наивные мечты и надежды на счастье рядом с той, которую любил. Теперь же ему было понятно, что его бывшая невеста послужила графу временной игрушкой и Инес согласна на брак с ним, бароном, лишь для того, чтобы скрыть свой позор. Он же не находил в своей душе прежних к ней чувств, другая девушка была все это время рядом с ним и о ней он думал постоянно.
Бернс сказал Инес, что он уже женат и у него есть маленький сын. Безутешная бывшая невеста удалилась, вытирая слезы со своих прекрасных глаз. Ланселот же поторопился домой, надеясь, что Катя выслушает его и поймет. Увы, его ждала лишь короткая записка, в которой она писала, что не желает стоять на его пути к долгожданному счастью.
В день прорыва Ланселот с другими чародеями стоял под куполом, вливая свою силу, а когда прорыв свернулся, он услышал о ранении княгини Шереметьевой и отправился в дом князя.
Максимилиан с радостью принял предложение о помощи профессора Бернса. Он слышал от жены о большой силе ее учителя и его огромном опыте.
Пройдемте к Екатерине Алексеевне. пригласил он Ланселота. Наш лекарь затрудняется что-либо сказать о ее состоянии, а она не приходит в сознание.
Они прошли в спальню, туда же за ними следом зашел Император. Бернс сразу же принялся осматривать раненую, поднимая ее веки, считая удары сердца. Владимир, стоя у постели, жадным взглядом смотрел на княгиню, на ее бледное лицо, распущенные по подушке русые локоны, хрупкие плечи. Максимилиан стиснул зубы, ему хотелось закрыть жену от Годунова, от его явного мужского интереса. Вместо него это сделал профессор, без всякого объяснения укрыв Екатерину одеялом до самого подбородка. Он аккуратно влил ей в рот несколько ложек зелья, потом положил пальцы на ее виски и, прикрыв глаза, молча сидел какое-то время рядом. Вздохнул, повернулся к Максимилиану.
Все наладится, Ваша Светлость, ваша супруга выздоровеет. У нее крепкий организм и он хорошо справляется с ядом твари, которая ее ужалила. Мы, к сожалению, мало знаем об этих существах. Страх перед ними заставляет нас уничтожать их, но никто не смеет пленить хотя бы нескольких, чтобы изучить их яды. Поэтому от укусов и отравлений лечить сложно, от них чаще умирают, особенно люди больные, старые и просто слабые.
А ребенок? Ребенок княгини не пострадал? пронзительно глядя на профессора своими темными глазами, спросил Император.
Нет. покачал головой Бернс. Малыш оказался крепким, а материнская любовь очень сильной. С ребенком все в порядке, он защищен от яда.
Раздался тихий стон и Екатерина открыла глаза. Ничего не понимающим взглядом обвела всех, кто стоял рядом с ее постелью.
Княгиня! громко спросил Владимир, пытливо вглядываясь в серые, замутненные болью глаза. Вы хорошо знакомы с Игорем Ланевским, вашим бывшим однокурсником?
Екатерина молчала, собираясь с мыслями, потом с трудом проговорила:
Нет, я плохо его знала, мы почти не общались. Гораздо лучше с ним была знакома Линда Ферхоф, спросите о нем у нее.
Ее сознание вновь уплыло в темноту, накрывшую мир теплой, ласковой пеленой.
Император развернулся и вышел, бросив на прощание
Я вернусь позднее.
Ланселот Бернс и Максимилиан сидели в кабинете князя с бокалами в руках. Они беседовали уже долгое время, обсуждая интересные им обоим темы. Бернс рассказал Шереметьеву о своей ученице, не скрывая, что любит ее.
Я был полнейшим дураком, князь. И она правильно сделала, что полюбила вас, вы не сделаете такой глупости как я, не станете бояться своих чувств. Меня предали однажды и я стал опасаться сердечной привязанности. А Екатерина сама, очевидно, когда-то обожглась на том же. Гордой и сильной девушке это послужило уроком, она держалась независимо от мужчин и не старалась нравиться им. Такие сильные натуры никогда не предают близких, чаще сами бывают преданы. Берегите ее. Если не возражаете, я поживу в городе, пока ваша супруга выздоравливает.
Максимилиану нравился Катин учитель, он видел в нем благородство, богатый опыт и большой ум, ему не хотелось терять такого человека, едва встретив его на своем пути.
Оставайтесь, профессор. А еще подумайте над моим предложением. Я давно хотел открыть в Белоярске магическую школу. Быть может, сделаем это вместе, а вы пойдете работать ректором?
Владимир Годунов сидел в одной из комнат в подвале Тайного приказа. Перед ним на жесткие стулья были усажены бывшие однокурсники графини Шумской Линда Ферхоф и Игорь Ланевский. Испуганные, с дрожащими руками, они подобострастно смотрели на Императора, пытаясь угадать, что от них требуется. Тот же смотрел на них жестким, вымораживающим взглядом и молчал. Затем, раздвинув губы в пренебрежительной усмешке, лениво проговорил:
Я хочу, чтобы вы оба сейчас вспомнили время, когда обучались в Варяжской Академии и рассказали мне о вашей однокурснице, графине Екатерине Шумской. Все, что знаете, без утайки и без вранья. А я узнаю, когда вы будете врать, это мой Императорский дар.
Шумская, эта серая мышь? Да что о ней говорить? зачастила Линда, льстиво улыбаясь Годунову. Только и делала, что училась, да еще подрабатывала в городском архиве, денег-то ей не слал никто. Нищая, она и одевалась в сплошную серость, лишь бы подешевле, ела только в столовой, куска хлеба не на что купить было. И не дружила ни с кем, не общалась, держалась ото всех в стороне.
Отчего же не общалась, говорят, у нее были любовные отношения с вашим другом, Игорем Ланевским. Как же вы, граф, известный сердцеед, наследник богатой семьи, любимец многих красивых женщин, обратили внимание на такую серенькую девицу? Годунов жестким взглядом уперся в глаза сидящего напротив мужчины. Тот судорожно сглотнул и проговорил:
По полнейшей своей глупости, Ваше Величество! С дружками как-то выпили хлебного вина, да о девицах заговорили. Посмеялись, что в Академии девиц-то немного и осталось, почти все уже в отношениях замечены, разве что серенькая мышка Шумская ни с кем не встречалась. Вот я и взялся исправить это, поспорил с ними, что уложу Шумскую к себе в постель. К тому же она серенькой от нужды была и от недоедания, а если бы ее одеть хорошо и кормить, как следует, то она бы расцвела.
Ну и как, выиграли спор? ледяным голосом спросил Император.
Выиграл, выиграл, я точно знаю! ехидно проверещала Линда.
Император смотрел на Ланевского, не отводя взгляда. Тот съежился и еле слышно просипел:
Нет, она убежала от меня, а потом и вовсе исчезла из Академии.
Ты же нам всем сказал, что переспал с Катькой, тебе по спору дюжина бутылок франкского вина была поставлена! возмутилась Линда Ферхоф, однако Император грозно взглянул на нее и она замолчала.
Так кто же из вас сочинил ложный донос барону Волкову о том, что Шумская живет во грехе с Игорем Ланевским?
Побледневшая Линда Ферхоф уже не скрывала своего страха. Губы ее дрожали, казалось, еще немного и она упадет без сознания.
Это вы, баронесса Ферхоф, следили за Шумской и другими учениками в Академии, отцы которых были хорошо известны всей Империи. Вы обещали барону Волкову договориться с родственниками вашего отца, барона Алекса Ферхофа, о выкупе у него папок с доносами, для передачи их германцам или другим заинтересованным лицам за немалые деньги. А вы, Ланевский, передавали Ферхоф порочащие сведения о своих друзьях и знакомых и получали от нее оплату в деньгах и доступе к ее телу.
Император встал, ударил в ладоши. В комнату вошел Глава Тайного приказа Алексей Вяземский.
Допросите этих двоих еще раз как следует, ибо нет в них смирения сердца и чистоты помышлений, запишите все, что они скажут, потом ознакомите меня.
Глава 11
Всю ночь Максимилиан просидел рядом женой, лишь иногда смыкая усталые глаза. Он смотрел на ее бледное лицо и всем сердцем желал, чтобы она очнулась, открыла свои серые глаза и улыбнулась ему. Весь мир сейчас сузился до их спальни, до постели, в которой лежала его жена, до них троих, Кати, его самого и их будущего ребенка. Он поверил профессору и надеялся, что Катя скоро придет в себя. Но она не очнулась до самого утра. А утром в город пришли они.
Высокие мужчины и женщины шли со стороны Сварогова леса, где стояли два капища, Сварога и Макоши. Защита города пропустила их, не заметив, и длинная вереница странных людей прошла по улицам к дому князя Шереметьева. Там они остановились и стояли молча, глядя на окна дома, лишь ветерок трепал полы их широких одежд и дети разного возраста иногда переступали с ноги на ногу, держась за руки взрослых.
Слуга, пришедший в спальню, шепотом рассказал Максимилиану о странных людях, что стоят неподвижно в рядом с княжеским домом. Князь выглянул в окно и ему стало не по себе от представшей картины. Высокие, бледные, беловолосые люди в серых просторных одеждах все как один смотрели на него. Он попросил воды, чтобы умыться, переоделся в свежую рубашку и камзол, подошел к постели, поправил одеяло, поцеловал жену и направился к тем, кто терпеливо ждал его на улице.