Действительно, для чего паровой котел? Раздумывая, Родичкин пришел к выводу, что Кайль всех дурачил, не доверял он и Пронину, хотя и похлопывал его по плечу. Все сплавлял «налево».
Как видишь, с шофером глухо, подытожил Миронов. Так что придется все начинать почти с нуля.
В плане намечаемых действий Родичкину отводилась отработка конкретного фактахищения десяти кубометров обрезных досок.
Зная номер, машину в городе найти не сложно. Родичкин довольно быстро установил, где она «прописана». В назначенный час приехал в автопарк, встретился с шофером, но оказалось, что тот ничего не знает ни о стройматериалах, ни об организации с редкостным названием. Пронин так описал шофера: возраст около сорока лет, невысокий, лысоватый, с хмурым конопатым лицом. А этотполная противоположностьмолодой парень, высокий, со смешинкой в голубоватых глазах. Явная неувязка.
Опять осечка, выслушав доклад Родичкина, с огорчением сказал Миронов. Ну, ловкачи.
Одной из исходных позиций, на которых Миронов строил свою версию, было предположение, что именно водитель машины 3142 должен вывести на Кайля.
Ладно, пока выясняем с машиной, сказал майор, ты, Володя, поищешь дачу Кайля. Она где-то в окрестностях Соснова. Не исключено, что там и доски найдешь.
Родичкину пришлось поколесить. Наконец в одной из официальных бумаг местной власти он встретил знакомую фамилиюКайль. Ему выделялся участок земли и разрешалось построить домик дачного типа.
Дорожка вела через сосновый бор, спустилась в низину, потом повернула на взгорье. На его восточном склоне среди золотистых деревьев открылся двухэтажный дом оранжевого цвета.
Ишь ты, какой красавец, присвистнул Родичкин. И во сне такой не приснится
Он обошел вокруг высокого частокола. Дом и впрямь добротный, с верандами и мансардами, обшит вагонкой. И стекло необычноесветло-синее вперемежку с зеленым, набранное в причудливый орнамент. Под домомгараж, во дворе «Волга».
Родичкин свернул на аллею, которая привела его к небольшому живописному озеру. На крутом берегуеще одна делянка, обнесенная колючкой. За ней штабеля стройматериала: бруски, доски, шифер, вагонка.
«Садовый домик» принадлежит Кайлю, докладывал Родичкин начальнику ОБХСС, а участок на берегу озераГрилову.
В исполкоме не обратили внимание на излишества? поинтересовался Миронов.
Есть документ, предписывающий привести строение в соответствие с проектом, но он лежит без движения.
Ясно. Теперь берись за шофера.
Где же его откопали?
Далеко, Володя. Упекли на Смоленщину. На уборку урожая.
Когда выезжать? Родичкин встал, расправил плечи.
Сегодня. Сейчас же
Миронов пригласил своего заместителя капитана Батанова, и они вновь прошлись по всей цепи предположений и выводов.
Шофер Власов должен замкнуть цепь, сказал Алексей Павлович. И, подкрепив свои предположения некоторыми доводами, продолжал:Психологию Кайля понять нетрудно. Он расчетлив и коварен, просто так ничего не делает. И никому не доверяет. Даже самым приближенным. Миронов говорил зло, коротко, рублеными фразами. Одних держит в страхене уговаривает, не предлагает, а покупает. Онвласть. Попробуй ослушаться. Других разгоняет по белу свету. Захотели шофер очутился на Смоленщине. Ищите его. Так что каждый у него на крючке. Но ничего, последнее слово за нами
Миронов помолчал, постукивая пальцами по столу.
Коварен и хитер, проговорил как бы про себя. Норовит обскакать.
Что ты хочешь этим сказать? насторожился Батанов.
Дело пополнилось новыми документами, подтверждающими связь Кайля с сотрудниками некоторых правоохранительных и других государственных органов. Пополнился и список «работающих» в ОТО родственников и приятелей весьма влиятельных должностных лиц.
У Кайля осведомителей больше, чем ты, Анатолий Григорьевич, думаешь, сказал Миронов. Целый штат. Он знает все. Знает, что мы предпринимаем фиксирует каждый наш шаг.
Его бы энергию да в мирных целях
Офицеры в деталях обсудили план. Они ровесники, во многом схожи. Батанов, может, чуть выше ростом, такой же плотный, но несколько медлительный. И судьбы их во многом схожи. Батанов тоже служил в разведке, командовал отделением. Оба действовали на завершающем этапе войны, только на разных фронтах: Мироновна 1-м Украинском, а Батановна 1-м Белорусском. То, чем они сейчас занимаются, во многом сродни боевому поиску. Только их нынешнее дело проходит через невидимый фронт.
Водитель Власов, надо полагать, не главный козырь в игре? осведомился Батанов. Так, мелкая сошка
Для кого как. Кайль прекрасно понимает, что мы рано или поздно выйдем на Власова, что тот может «расколоться», покажет, куда возил стройматериалы, и подтвердит это на очной ставке. Поэтому он предпримет все, чтобы отвести от себя удар.
Капитану Батанову вместе с активистами общественной группы, созданной при ОБХСС, нужно было круглосуточно вести наблюдение за ленинградским домом, где постоянно живет Власов.
Ты-то, Анатолий, знаешь Кайля? извлекая из папки конверт, поинтересовался Миронов. Вот его фотография.
Как-то видел, ответил тот, искоса рассматривая снимок. Мельком, правда. Теперь имею полное представление.
Учти, он хромает. В аварию недавно попал.
Миронов взглянул на часы: рабочий день близился к концу.
Будем завершать. Удовлетворенный, он стал наводить порядок на столе;Да, для всех наших, рай-отдельских, ты уехал по туристской путевке.
Батанов с удивлением посмотрел на своего начальника.
Так надо, Анатолий. Понял? Миронов встал.
Куда я уехал? уточнил Батанов.
Скажем, в Прибалтику. Идет? Вот и хорошо. Еще раз проинструктируй своих ребят, растолкуй, что к чему.
Все, товарищ майор, будет исполнено, четко ответил Батанов.
Оставшись один, Миронов немного расслабился.
Кажется, все предусмотрено, все тщательно продумано. Выбор любого из вариантов будет зависеть от того, как поведет себя Власов.
К полудню Родичкин добрался до села Заборье, что на Смоленщине, где по всем предположениям должен быть Власов. Его опознали по фотографии.
Да, есть такой, сказал старший автоколонны. Работает. Вызвать?
Увидев обэхээсника, Власов растерялся, подался назад всем корпусом, спорно от внезапного удара. Не ожидал такой встречи, даже мысли не допускал, что понадобится милиции, что тайна, которая связывает его с Кайлем, рано или поздно откроется. Лейтенант спокойно беседовал с Власовым, убеждал его, что бояться нечего, что, если он не будет давать ложных показаний и не станет скрывать следы чужих преступлений, ничего страшного не произойдет.
Ив самом деле, я-то какое совершил преступление, соглашался Власов. Сделал всего-навсего несколько рейсов. А каких, куда? Не мое собачье дело
Власов не юлил, с явной неохотой, но правдиво отвечал на вопросы Родичкина, говорил сдержанно, предельно кратко«да», «нет», «не припомню», «может быть», «кажется, так». Поначалу не все, естественно, хотелось ему выкладывать дотошному лейтенанту, но тот, судя по всему, располагал убедительными фактами. Поняв это, Власов рассказал, откуда и куда возил доски, назвал людей, помогавших грузить и разгружать машину.
Но одновременно Власов чувствовал, как что-то подступает у него к сердцу. «Не подвох ли? забилась тревожная мысль. Не перевернут ли все? Не свалят на стрелочника? Тогда как? Кто заступится? Кайль? Нет, Тот скажет, я, мол, предупреждал»
Обходительный лейтенант тем временем все оформил и сказал:
Подпишите, пожалуйста, протокол.
Власов подписал.
Что ж, идите, проговорил Родичкин и, Глянув на часы, заключил: Собирайтесь, поедем в Ленинград. С начальством я улажу.
Как в Ленинград? затравленно взглянув на офицера, опешил Власов. Прямо сейчас? Вместе с вами?
Родичкин сделал вид, что ничего не заметил.
А что? улыбнулся он. Вдвоем веселее. Доро-га-то дальняя. Завтра, даст бог, доберемся.
Власов медлил. Такой вариант его явно не устраивал. «Нет, ехать сейчас нельзя. Тут что-то не так. Влип все-таки. Зря, видно, все выложил. С Кайлем шутки плохи. Онто наверняка знает, что легавый сюда подался. Не ради же прогулки за тридевять земель пожаловал. Да и стелет-то больно мягко»