– Кроме того, на прошлой неделе ее забрали за неуплату кредита. – Бросив взгляд на старика, он добавил резким тоном:
– Я ведь не сам влез по уши в долги, у меня была масса помощников. – Он закурил новую сигарету. – Да сверх того этот дважды ублюдок утащил мои тапочки.
– Тапочки, мистер Мэллори?
Тот кивнул.
– Махнуть Дорин на бутылку доброго бурбона, – сделка честная, но эти тапочки дороги мне как память. Я не разлучался с ними четырнадцать лет. – Он помолчал. – Чертовски дольше, чем с Дорин.
– Вы могли б купить другую пару.
– Я только‑только успел их разносить.
– Погодите‑ка, дайте сообразить, – сдвинул брови Иезекииль. – Вы четырнадцать лет носили тапочки, которые жмут?
– Двенадцать, – уточнил Мэллори. – Последние пару лет они стали мне впору.
– Почему?
– Потому что Дорин не подметала пол за все те годы, что я прожил с ней.
– Я про то, почему вы не пошли да не обзавелись парой тапочек, которые вам впору?
Мэллори поглядел на старика долгим взглядом, тяжко вздохнул и поморщился:
– Знаешь ли, я терпеть не могу, когда мне задают подобные вопросы.
Иезекииль рассмеялся.
– Ну, в общем, мне подумалось, что лучше дать вам знать, когда начнутся жалобы насчет двери.
– А почему бы тебе самому ее не перекрасить? В конце концов, ты все‑таки уборщик.
– Я работник санитарной службы, – уточнил старик.
– Какая разница?
– Центов тридцать в час или около того. И дверей не крашу. Дьявол, да у меня со старости руки‑ноги уже так закостенели, что едва хватает сил таскать швабру по коридору!
– Десять долларов, – предложил Мэллори.
– Двадцать.
– За двадцать я могу нанять твоего приятеля.
– Верно, – признал Иезекииль, – зато он понаделает ошибок в словах.
– Тогда с какой же стати ты его рекомендуешь?
– Он аккуратный и нуждается в работе.
– Ага, – иронично усмехнулся Мэллори, – проницательность детектива подсказывает мне, что рисовальщик вывесок, не знающий правила правописания, должен хвататься за любую работу, которую ему предложат.
– Пятнадцать, – пошел на уступку Иезекииль.
– Двенадцать, и сможешь посмотреть все грязные фотки, которые я сделаю во время следующего расследования по бракоразводному делу.
– По рукам! – воскликнул старик. – Давайте скрепим сделку глоточком спиртного.
– Но денег тебе придется подождать до следующей недели, – заметил Мэллори, передавая ему бутылку.
– Да что вы, мистер Мэллори, – произнес Иезекииль, отхлебнув из горлышка. – Неужто так трудно раздобыть двенадцать зеленых?
– Это зависит от того, прекратится ли этот чертов дождь вовремя, чтобы Акведук просох к завтрашнему вечеру. – Детектив недовольно фыркнул.
– Где это видано, чтобы в канун Нового года шел дождь?
– Так вы снова ставите на Пролета?
– Если ипподром придет в божеский вид.
– И вас не смущает, что он проиграл восемнадцать заездов кряду?
– Ни чуточки. Я бы сказал, что по статистике он должен выиграть хоть раз.
– Заплатите мне до заезда, и я все сделаю за десять долларов, – решился Иезекииль.
Мэллори с ухмылкой полез в карман, выудил несколько скомканных банкнот и через стол швырнул две из них старику.
– С вами не больно‑то поторгуешься, мистер Мэллори, – заметил тот, прикарманивая деньги.