Спасибо, нормально.
И хорошо. Сейчас прокачу вас на лошади, и мы дома. Не доводилось ездить в телеге?
Не доводилось.
Вот теперь и восполним этот пробел. Давай сюда сумку. О, Боже! Какая тяжелая! Там кирпичи?
Нет, продукты, улыбнулась Тамара. Толстухин отец понравился ей с первого взгляда. Светлана Петровна явно удалась не в него. Значит, в свою мать, Анну Ивановну? Интересно, и какая она, эта Анна Ивановна? Такая же мутная?
Тамаре было известно, что родители дядюшкиной жены всю жизнь проработали зоотехниками в местном совхозе и год назад дружно вышли на пенсию, решив попытать силы в возрождавшемся фермерстве.
Теперь у них большое хозяйство. Папа писал, что в этом году построили парники, расширили огород, купили вторую корову и четырех поросят, с гордостью рассказывала Светлана Петровна. Так что бездельничать тебе у них не придется. Будешь помогать по хозяйству, ходить в лес за ягодами. При деле скорее отвлечешься от своей ипохондрии. Да и подучишься кое-чему, что должна уметь любая хорошая хозяйка. Ведь родители не учили тебя делать на зиму заготовки?
Зачем их делать, если можно купить?
Не болтай чепухи! Нельзя сравнивать то, что куплено, с тем, что выращено своими руками.
«Что-то, толстуха, я в дядюшкиной квартире не заметила ничего, что было бы выращено твоими руками. Никаких заготовок».
Тамара ангельским взором посмотрела на Светлану Петровну:
Ладно, я буду копаться на огороде и ходить в лес за ягодами. Но, надеюсь, у меня будет свободное время?
Никто не намерен эксплуатировать тебя как батрачку, фыркнула фрекен Бок, так что свободного времени будет более чем достаточно. Главное, использовать его с умом. А то ты целыми днями валяешся на кровати, вместо того чтобы заняться чем-то полезным
«О, Господи! еле сдержала себя Тамара. Заколебала! Ты когда-нибудь сможешь поговорить со мной по-человечески? Не поучая?! Хотя бы с месяцок отдохну от вашего общества», мечтала она с ногами устроившись на жидкой подстилке из сена, покрытого драным, насквозь пропитанным влагой ватником.
На следующий день Светлана Петровна собиралась отчалить в Ленинград. Через неделю она уходила в отпуск и проводить его у родителей не собиралась.
У дяди много забот, в том числе и из-за тебя, сообщила она Тамаре. Я должна быть рядом с ним.
«И слава Богу», обрадовалась девочка.
На свою мать фрекен Бок походила лишь внешне. Тоже не отличалась худобой и маленьким ростом. В резко очерченных чертахволевом подбородке, тонких губах, большом крючковатом носу тоже проглядывало нечто мужеподобное, а движения были так же угловаты, как у дочки. На этом сходство и заканчивалось. К своему удивлению, Тамара обнаружила, что Анна Ивановна умеет улыбаться. И ее улыбка, совсем не походит на те вымученные гримасы, которые выдавливала из себя Светлана Петровна в кабинете у следователя или на комиссии по установлению опекунства.
Как только телега остановилась возле крыльца, Анна Ивановна подбежала к Тамарев первую очередь не к своей дочери, а к Тамаре! крепко прижала к себе, ткнулась губами в щечку, и девочка сразу отметила, что от этой пожилой женщины пахнет по-домашнему и по-деревенски. Почему именно такпо-домашнему и по-деревенски, Тамара ответить не смогла бы. Но этот запах был ей приятен.
Здравствуй, Томочка. Здравствуй, родная Здравствуй, Света. Как доехали?
Спасибо, ма. Хорошо.
Ой, девочка, милая! Да ты ж вся окоченела! Петя, Светлана! Куда смотрите? Промочили девчонку насквозь!.. Пошли скорей в дом. Обогреешься, наденешь сухое. Покажу тебе твою комнату. Здесь твои вещи? Анна Ивановна подхватила с телеги маленький чемоданчик с Тамариными пожитками.
В комнатушку, устроенную на чердаке, пришлось подниматься по крутой деревянной лестнице, и было заметно, что этот короткий подъем дался Анне Ивановне нелегко.
Уф! Старая я уже по таким лестницам ползать, сказала она, пристраивая чемоданчик на тумбочке, установленной возле старинной, с никелированными шариками, кровати. Для тебя-то это не препятствие. Вспорхнешь по лестнице и не заметишь.
Когда на улице вёдро, здесь круглый день солнышко, сообщила Анна Ивановна. Нравится комнатка?
Здесь очень уютно, кивнула Тамара. Спасибо.
На столе, накрытом салатного цвета скатеркой, пластмассовая вазочка с букетом садовых цветов. Рядом дешевая китайская магнитола. На кресле стопка потрепанных книг.
Сразу бросалось в глаза, что к ее приезду готовились. И ей было приятно почувствовать это после месяца полного отчуждения в обществе дяди и его толстой жены!
Ну, распаковывайся, переодевайся, Анна Ивановна провела большой жесткой ладонью по влажным Тамариным волосам.
Хорошо, Анна Ивановна.
Говори проще, Тамарочка: тетя Нюра и дядя Петя.
Хорошо, тетя Нюра, улыбнулась Тамара.
И подумала, что этот дождливый денек стал для нее по сути первым светлым днем после смерти родителей. Оказывается, люди умеют быть приветливыми.
* * *
Для того, чтобы ожить после месячной летаргии, оказалось достаточно всего лишь встречи с Кириллом, а это совпало еще с одним приятным событиемполчаса назад домоправительница, поцеловав на прощание мать и отца и смерив строгим взглядом Тамару, размашисто пошагала в Неболчи, спеша на ленинградский поезд. Никто не вызвался ее проводить, и, как показалось Тамаре, это здорово подпортило фрекен Бок настроение.
«Так тебе и надо, Толстая Задница! Проваливай!»
Тетя Нюра, можно на речку?
Сходи, милая.
Тамара положила в пакет томик с «Цивилизацией статуса» Роберта Шекли. Пакет она подложит под себя, чтобы не сидеть на влажной земле. А книжку Это будет первая книжка, которую она прочитает с тех пор, как случилась трагедия.
«О, черт! И когда же получится не вспоминать об убитых родителях постоянно?»
Тамара, сразу за огородом тропинка. Прямо по ней, никуда не сворачивая, дойдешь через бор до ручья.
У меня все равно нет купальника.
Купальник остался в Тярлеве, в платяном шкафу в ее комнате. Дядя с толстухой, когда перевозили Тамарины вещи, почему-то оставили его там. Так же, как и компьютер. И телевизор. И книги. И магнитолу.
Узкую безымянную речку, которую здесь называли ручьем, от маленькой, в двенадцать дворов, деревни Капраново отделяла неширокая полоса соснового леса. Но в тот вечер до речки Тамара так и не дошла.
Привет! раздалось за спиной, и она чуть не подпрыгнула от неожиданности. Безлюдный вечерний лес, узенькая тропинка, и вдруг прямо над ухом это звонкое «Привет!».
Тамара отпрянула в сторону и, стремительно обернувшись, чуть не приняла боевую стойку.
Ей улыбался долговязый паренек лет шестнадцати в вареных джинсах и красной цыганской рубахе, завязанной узлом на животе.
Я тебя испугал?
Дура-а-ак! облегченно пролепетала Тамара. Так и заикой можно сделать.
Ну, извини. Улыбка не сходила с открытой добродушной физиономии. Голубые глаза; россыпь веснушек вокруг вздернутого носа; ниспадающий на лоб чуб вьющихся льняных волос. «Ну прямо Иванушка-дурачок из сказки», поразилась Тамара.
Как у тебя получилось подкрасться так незаметно?
Просто ты о чем-то задумалась. Вот и не слышала. Еще раз извини
Ты ведь только вчера приехала? К бабе Нюре? Надолго? Тебя как зовут?
«Послать этого Ванюшу подальше и идти читать книжку? Или познакомиться?.. Нет, все же послать... Нет, все-таки познакомиться. Какой бы он ни был, этот деревенский Иванушка, а в его компании будет веселее.
Тамара, представилась она.
А я Кирилл.
Вовсе и никакой не Иванушка. И вовсе не деревенский, как это выяснилось уже через десять минут.
Я из Москвы Здесь нахожусь под надзором бабулибез устали молол языком ее новый знакомый. В этой деревне лишь в трех домах живут круглый год, а в остальные приезжают только на лето У нас собралась неплохая тусовка: две сестренки из ДмитроваМаришка и Ленка, Толстяквообще-то его зовут Саней, Наташкаее дом через один от тебя Спим до двух дня, а по вечерам всей тусой отправляемся в Неблочи.
Сначала смотрим какое-нибудь дурацкое видео, потом дискотека, потом все идут на костер. И так до утра Пойдешь с нами, Томка?
Не знаю. Если отпустят.