Скрипач по-прежнему благожелательно смотрел на выступавшего, едва улыбаясь уголками рта.
Ну и, наконец. Нам следует не откладывая провести серию показательных акций устрашения. Так мы напомним, что хозяева в городемы, как бы кому-то ни хотелось думать иначе. Поэтому в целом наши дальнейшие действия выглядят так. В каждый комитет мэрии нам надо внедрить своего человека. И не просто сошкой какой-нибудь, а в руководство. Выяснить, какие есть вакантные места. И на каждое из нихсвоего. А нет местсделать так, чтобы были. Нескольких человек обязать вступить в партию. В «Великую Россию», естественно. Она сейчас на подъеме. Организовать там свое ядро, которое будет в состоянии либо навязывать свои решения, либо срывать чужиенам не выгодные. А от партии на ближайших же выборах избраться в городской парламент. Чтобы иметь влияние на всевозможные законодательные решения. С ментами снова начнем дружить. Точнее, сделаем так, чтобы они сами начали. И прибегут, голубы. Лучше быть живым, здоровым и богатым. Понятно, да?
Собравшиеся переглядывались, перешептывалисьи растерянность на лицах сменялась злобной радостью.
Далее, продолжал новоявленный стратег. Всякий разброд и шатания прекратить. Стихийные банды хулиганья либо привлечь, повязать делом и заставить работать на нас, либо проучить так, чтобы никогда больше поперек дороги на нашей территории встать не посмели. Наши бригады упорядочить. Основной ударной силой будет команда Вити Спеца. Наши силы быстрого реагирования, так сказать. Остальных привлекать по мере необходимости. Но в своих районахиерархия власти. Ячейки со звеньевым подчиняются ответственному за район. Онилично мне. Каждую пятницусовещание. Подведение итогов и выработка плана на следующую неделю. И не пищать, если хотим сытно есть и мягко спать. Чтобы все непонятки между районами или между командирами разруливатьнужен смотрящий. Он не будет руководить никакой структурой, потому что он выше этого. Вне политики, а значит, не у власти, в полном понимании этого слова. Но он всетаки высшая власть, блюститель воровского закона. Следовательно, его слово и есть закон. Я прошу уважаемого Скрипача донести нашу просьбу о назначении смотрящего до ближайшего воровского схода.
Лукавый старичок несколько раз тихонечко хлопнул ладонями.
Поаплодировал.
И подумал про себя: на глазах растут люди
Ну и еще. Никто просто так не возьмет наших людей в мэрию. Ни один торгаш не станет платить долю. Ни один мент не возьмет под козырек, если они не будут нас бояться. Поэтому планируем показательно жестокие акции
При этих словах собрание не выдержало. Грустные еще недавно братки ревели во всю силу луженых глоток:
Замочить пару мусоров!
Порезать на ремни первого попавшегося беспредельщика!
Порвать!
Глаз на жопу!
Сжечь на хер всю городскую думу вместе с депутатами!
Похоронить!
Круглов смотрел на это воодушевлениеи у него отлегло от сердца. Ведь самое сложное в условиях кризисапринять решение. А выполнениеэто уже, как говорится, дело техники. Но палить вместе с депутатами всю городскую думуэто, пожалуй, уже перебор. И он поднял руку, привлекая внимание расходившихся братков:
Стоп! Не перегните палку! Все нужно делать умно. Не с бухты-барахты. Не подставляться, не светиться раньше времени. Не давать возможности объединить усилия всем противостоящим нам сторонам. Не то власти скорешатся с ментами, а ментыс отморозками. С них станется. И тогда нам действительно кранты. Но так не будет. Нам нужен очень грамотный план действий, и мы его сейчас продумаем.
Он помолчал, отдуваясь. И тыльной стороной ладони протер лоб.
Уфф От этих базаров в глотке совсем пересохло. По рюмахе, братва?
Глава втораяСКОЛЬКО СТОИТ ДРУГ?
Да, слушаю. Нет, не Тихонович. Тимофеевич. Да, это глава администрации Амжеевского района. Что вы хотели? Не понял Кто это гандон штопаный? Сами вы приятно познакомиться В общем так, никакого депутата Михайлова я не знаю. Следующий звонок будет записан на магнитофон и передан в милицию. Нет, это не по мне тюрьма плачет. По мне не плачет. А вот вами милиция займется Да. Зарубите себе это на длинном любопытном носу. А что кедровник? Растет. Ничего с ним не сделается. Нет, и со мной не сделается. И вообще это дело не ваше. Адью.
Вертяков раздраженно швырнул ни в чем не повинную трубку.
Опять начинается, бля!
Дурацкие письма, звонки, попытки вытащить на свет божий давно, казалось бы, похороненную историю. При этом открытым текстом намекают на Михайловаэто совсем плохо. Значит, пошли круги по воде, как ни старался он все это замять на корню.
Вырубку заповедного кедра в районе давно прекратили, а за каждого убитого в результате возникшего конфликта мужика выплатили родственникам солидные деньги. Селяне вполне могли московской комиссии настучать, замутить небольшой шантажик, но предпочли синицу журавлю, и шума по поводу убиенных поднимать не стали.
Московские командированные, с грехом пополам доехав по глубокому снегу до деревни, убедились в том, что техники нет, что к деревьям приколочены таблички с надписью «Заповедник», и даже разговаривать ни с кем из жителей не стали. А что им разговаривать с нищими? Они с Вертяковым и поговорили за рюмкой чаю, с трудом поднялись после этого, похлопывая по оттопыренным карманам, набитым хрустящими зелеными портретами заокеанских президентов. Комиссия эта, разумеется, понастрочила в отчетах то, что нужно было Вертякову.
Вырубки, мол, нет, заповедник восстановлен в прежних границах, а застреленные крестьяне умерли оттого, что спьяну начали бузить и неосторожно перестреляли друг друга из гладкоствольного охотничьего оружия.
Но, похоже, родственники убиенных крестьян передумали Или их на это подбивает кто-то. Пришли, бля, как ходоки к Ленину, и говорят: недовольны! То ли еще денег хотят, то ли решили дать делу законный ход
Черт их пойметмямлят, козлы деревенские!
И брата нет, как назло. Он бы их построил
А не так давно Вертякову донесли, что Москва намеревается заслать к ним очередную комиссию по проверке работы комиссии предыдущей. И больше всех пыжится пресловутый депутат, народный избранник Михайлов, которому район немалые деньги ежемесячно платит как раз за то, чтобы никаких комиссий не было.
Сам он при этом, конечно, делает вид, что всеми силами сдерживает новую проверку, но для пущего сдерживания не мешало бы, мол, обеспечить мероприятие финансово. Понятно, что это обычное вымогательство, но с другой стороныпопробуй не дать. И уплывают в Белокаменную денежки, и всякий раз, отправляя с нарочным тугой сверток, горючие слезы льет Борис Тимофеевич. И душит его прегромадная жаба. И теплится призрачная надежда, что, получив искомое, все же успокоится господин Михайлов и поумерит хотя бы на время свое служебное рвение.
Сволочь
Борюня поднял глаза и уткнулся взглядом в мутные глаза завоевателя Сибири. Вышитый на ковре Ермак безучастно смотрел сквозь Вертякова, будто нарочно не замечая главу администрации. В упор ведь не видит, сука, мелькнуло в голове у главыв вечность смотрит. Что ему наши проблемы?
Тем не менее самого Бориса Тимофеевича эти проблемы касались все более плотно. Очень неважно шли дела у районного босса в последний год. Стопроцентные, казалось бы, аферы, или, как их сам Вертяков именовал, «проекты», все чаще завершались сплошным геморроем.
Прошлым летом было совершено нападение на «Мерседес», везший очередную мзду в область: кто-то подстроил аварию и прикарманил больше ста тысяч зеленых американских рублей. Потомоблом с французским детским домом, потом трагедия в кедровнике и очень дорогов прямом смысле словаобошедшаяся Вертякову московская комиссия.
В начале года строительная фирма «Терем» в очередной раз перешла дорожку районной администрации, выиграв тендер на строительство на берегу Томи зоны отдыха с мини-аквапарком, финансируемое голландцами.
Вертякову не перепало ни копейки.
Несмотря на все старания верной Эллы Арнольдовны, пытавшейся соблазнить начальника областного отдела образования, район не получил и заказа на поставку яиц для школьных завтраков. Амжеевская же птицеферма фактически принадлежала Вертякову, выкупившему контрольный пакет акций через подставных лиц. Пока что от нее одна головная боль