Рита поцеловала в макушку Дэниэла, взяла детей за руки и вывела их из подвала. Дэниэл же еще долго оставался там. Он приготовил сухой хлор, пару мешков шпаклевки и краску, чтобы позже покрасить стену и заставить одним из старых шкафов, которых в подвале было предостаточнобракованную продукцию своей фирмы иногда Дэниэл забирал домой.
Глава 8
Возмездие. Начало
Что чувствует тот, кто лишает другого человека жизни? Наверняка каждый, кому довелось это сделать, переживает этот момент по-разному: примерный семьянин, сидевший за рулем и случайно сбивший пешехода по вине самого пешехода, всю свою жизнь будет чувствовать угрызение совести, а в момент самого происшествия ему захочется провалиться под землю или вернуть время вспять, чтобы оживить того человека.
Маньяк, убивающий запланировано и не впервые, наслаждается тем, что делает, получает моральное и сексуальное удовлетворения от ощущения того, что чья-то жизнь находится в его власти.
Пьяный муж, сгоряча стукнувший свою вечно кричащую и всем недовольную супругу по голове, не рассчитав силу, в то мгновение, пока она падает на пол, чувствует себя альфа-самцом и готов бить себя в грудь, как вожак в стае горилл. Но, как только лужа крови говорит ему о том, что, сколько не тряси свою бедную женушку, она уже не очнется, он начинает истошно рыдать, просить прощения, а зачастую и вовсе лезет в петлю или стреляет себе в висок.
Солдат, убив своего первого врага на войне, проходит три степени осознания произошедшего: страх от того, что он лишил кого-то жизни, адреналин от того, что он сам оказался сильнее и победил, и понимание, что это придется делать еще много раз, а значит, стоит смириться. Со временем солдат воспринимает своих жертв, как работу, не предавая значения тому, что этой работы становиться больше с каждым днем. Конечно, если в военной форме на поле боя не находится маньяк, о котором сказано выше: тот от этой работы продолжает получать удовольствие.
Дэниэл не относился ни к одной из этих категорий. Нет, он не получил удовольствие от того, что замуровал заживо свою бывшую любовницу, у него в трусах ничего не шевелилось, когда она царапала стену и стонала за ней. Быть может, он даже не до конца осознал, что сотворил. Главное, что Рита и дети рядом. А для того, чтобы они оставались с ним, он готов был пойти на все.
Уставший и измотанный, Дэниэл проспал больше двенадцати часов. Он так решил, исходя из изменений на циферблате. Однако, когда он готовил себе обед, в дверь позвонил курьер, который привез очередную партию книжек. Дэниэл, провожая курьера, бросил беглый взгляд на подобие будки, которую, он решил, надо все-таки достроить, иначе среди соседей пойдут разговоры.
Мистика, ужасы. Все, как и полгода назад.
Макс, шепнул Дэниэл и, улыбнувшись, понес книги в комнату сына.
Лампа снова горела, а Макс, чья левая рука лежала под одеялом, держал в правой руке сборник страшных рассказов Стивена Кинга.
Дочитываю то, что не успел прочитать, сказал Макс.
Сынок! воскликнул Дэниэл и бросился на кровать обнимать сына. Да, определенно, оно того стоило.
Спасибо за книги, пап, сказал сын.
Все, что хочешь. Для тебявсе, что только пожелаешь, Дэниэл не мог скрыть радости от того, что к нему вернулся Макс, пускай даже тот Макс, который был у него уже после аварии. Он заметил, что зеркало в ванной сына снова завешано. Зачем, сынок? спросил Дэниэл. Неужели ты все еще боишься маму?
Не маму, пап, сказал Макс, а Мартина.
Мартин? удивился Дэниэл. Сынок, это мама тебе о нем рассказала?
Нет, я сам его помню.
Но это ведь невозможно!
Все возможно, когда это происходит у тебя в голове, ответил сын.
Дэниэл хотел было возразить, но понял, что нечем. Он все еще не решил для себя: его семьяэто плод его больной головы или призраки, которые приходят к нему с того света. А может быть, он сам умер тогда, и теперь бродит неприкаянным призраком, как ходила героиня Николь Кидман вместе со своими детьми? А может, он умер тогда зимой на кладбище, когда заледеневшими пальцами рыл себе могилу? События того времени очень смутно вспоминались ему. Но как же он тогда смог пригласить, а затем и замуровать Сюзан? Она то точно была живой. По крайней, мере до вчерашнего дня. Так ему казалось.
Проведя какое-то время с сыном, Дэниэл пошел в свою комнату. Он переоделся, чтобы сходить в магазин. Все это время он чувствовал на себе взгляд, словно за ним кто-то следит. Он привык, что Рита может появиться в любой момент и в любом месте в доме, особенно когда Дэниэл принимал ваннуона любила приходить в эти моменты, или ему хотелось, чтобы так было. Но сейчас было что-то другое. Казалось, зеркала следят за ним. Снова страх на долю секунды завладел Дэниэлом. Но разве можно напугать человека, который каждый день видит своих мертвых близких, да еще и столь тесно общается с ними? Ему было нечего терять, и он это прекрасно осознавал. Все, что можно было, уже потеряно: жена, дети, работа, а теперь даже любовница. Причем последней он лишился практически добровольно.
Дома закончился кофе. Хоть по факту Дэниэл жил один в доме, кофе расходовался так же много, как и когда в доме обитала вся семья. Кофе, молоко, сосиски, спагетти, соус Стандартный набор одинокого мужчины. Он был гладко выбрит, густые волосы аккуратно причесаны, одежда была всегда чистой и выглаженной. Неудивительно, что Сюзан понадеялась на второй шанс с ним. Глупая Сюзан. Глупая и несчастная.
Выходя из магазина с покупками, Дэниэл столкнулся с пожилой дамой. Он извинился. Однако она никак не отреагировала. Дэниэл обернулся ей вслед и был очень удивлен: на улице был конец апреля, а женщина была одета в теплое пальто, шапку и сапоги. «Чекнутая, подумал Дэниэл и улыбнулся, кто бы это говорил».
По дороге домой ему встретился молодой высокий парень, лет двадцати, не больше. Он шел странной походкой, казалось, что он едва касается земли. Но Дэниэла поразили его глаза: они были мутными, словно парень был слепым. Дэниэл уже видел такие глаза: когда Рита шла на него в детской комнате, где, якобы, лежал в кроватке их не рожденный ребенок. Это мертвые глаза. Когда парень прошел мимо Дэниэла, тот снова обернулся и замер от увиденного: на затылке у него была огромная дыра, намного больше той, что была у самого Дэниэла почти год назад.
Он не живой, пробормотал Дэниэл и поспешил к себе в дом.
Зайдя на кухню, он увидел пузырек с таблетками, раствором из которых не так давно наполнил самый верхний кекс для Сюзан. Выпить пару таблеток? Почему ему вдруг стали видеться на улице мертвецы? Хотя, то, что он их видел в доме его не смущало, ему это даже было необходимо. Но это другое. Зачем ему видеть чью-то мертвую бабушку?
Рита! закричал Дэниэл. Рита, ты здесь?
Ее нет здесь, милый, услышал он голос ласковый и жестокий одновременно. Медленно обернувшись, Дэниэл увидел перед собой Сюзан. Она выглядела именно так, какой он ее оставил в той стене, прежде чем заложить последние верхние кирпичи. Язвы вокруг рта побледнели, перепачканная тушью кожа на лице была сухой, взъерошенные волосы торчали в разные стороны, сзади на них, кажется, висел небольшой кусок скотча. Неужели Сюзан смогла выбраться? Это невозможно. У нее не хватило бы сил и размаха, чтобы выбить кирпичи. Он сам слышал, как она затихла после долгой и бесполезной попытки освободиться. Но сейчас она здесь, стоит перед ним.
Как ты здесь оказалась? спросил он.
Ты меня пригласил, разве забыл? ответила девушка. Ты налил мне дорогого вина, что было исключительно в твоем стиле. Я-тонаивная дураверила, что ты меня еще любишь и хочешь вернуть, забыв обо всем, что произошло. Почему мыженщинытакие доверчивые и глупые?
Сюзан стала ходить вокруг Дэниэла, что пугало его не на шутку. Он снова позвал жену, чем вызвал злобный смех у Сюзан. Ее улыбка растянулась до кончиков глаз, как это бывало с Ритой и с Молли, и тогда Дэниэл обратил внимание на ее пальцы: они были счесаны, ногти сломаны, но ранки не кровоточили, а обсохли белыми краями. Не было сомнений: Сюзан была мертва.
Кричи, кричи, Дэнни, сказала она растянутыми в улыбке бледными губами, я тоже пыталась кричать. Чем ты мне заткнул рот? Творожным кексом твоей жены? Ты же свихнулся, Дэнни Тыполный псих, но оттого приятнее будет тебя пугать и наказывать