Аида.
Что, Хасан? Она зла. Вы чего тут на ровном месте развели какую-то муть? Да он его просто на мушку взял.
Как это? спрашивает Хасан.
Как это? спрашиваю я.
Да блин, закатывает она глаза. Ну, ясно же, что любой писатель где-то халтурит. Статейки, рассказики, памфлеты. И люто себя за это ненавидит, потому что не для этого, видите ли, он был рожден. Он просто в масть попал, как вы не въезжаете? Хасан, серьезно, если я этого мужика провороню, ты меня сам на свидания будешь водить. Только с тебя, кроме твоей бороды, ничего не возьмешь.
Борода Хасана сегодня нарасхват.
У меня нет оснований так думать, говорит Хасан.
Думать как? еще больше злится Аида. Головой?
Думать, что это ложная тревога. А если это утечка?
Хасан, конечно, это ложная тревога. Ты знаешь, сколько людей в курсе о Доносчике?
Нет.
Нисколько, говорит Аида. Раз-два и обчелся. Ты, я, твой хозяини все. Мне обидно, что меня не посчитали. Я даже шефу ничего не говорила, потому что собиралась ему сюрприз сделать. Объявить, что твой наниматель новую книжку замыслил. И напишет он ее в этот раз не за два года, а за два месяца, потому что наконец одумался и понял, как удобно работать с призраками.
Я, значит, всего лишь призрак.
Но
Хасан, хватит. Кто, ради бога, по-твоему, мог слить инфу? Мы же все взрослые люди.
Окна авто покрываются испариной. Из ресторана выходит высоченный (выше верзилы) субъект, по виду профессиональный спортсмен или внебрачный сын Джеймса Бонда.
Твою мать, шипит Аида сквозь зубы и прячется за сиденья. Это он, это он. Еще не хватало, чтобы заметил меня в вашем катафалке.
Субъект, не обращая внимания на потоки дождя, шагает к своему запредельно дорогому автомобилю.
Твою мать, уже тише повторяет Аида. Ты посмотри, Хасан, чего ты меня лишил. Это что, Бентли? Или Мазератти? Я в них вообще не в зуб ногой.
Автомобиль с утробным гулом удаляется из виду.
Стоит ли поставить в известностьначинает Хасан.
Ты в своем уме? взрывается Аида. А если у него сердечный приступ случится? Тогда не видать нам ни Доносчика, ни всего остального. Она вздыхает. Этот Горазд Знатныйкто он такой?
Мы пожимаем плечами.
Контакт его есть? спрашивает Аида.
Да, он дал мне визитку.
Я роюсь в бумажнике и радуюсь, что не исполнил обещание уничтожить карточку Горазда. Хоть какой-то вещдок. На секунду кажется, что карточка испарилась, и сейчас детективная линия обратится в мистическую. Но нет, визитка на месте.
Я протягиваю ее Аиде, в темноте салона она касается моей кисти своими прохладными пальцами. Хасан предупредительно включает свет в салоне.
И что, спрашивает Аида, я должна с этим делать? Здесь нет телефона.
Я принимаю карточку назад. Действительно, только имя: Горазд Петрович Знатный. Странно, я раньше не обратил внимания.
Подведем итоги, говорит Аида. Мое мнение, что вам обоим нужно принимать новопассит. Вероятность утечки стремится к нулю. Нам бы, конечно, побеседовать с этим Гораздом, но он, я так понимаю, не абонент. Я бы поставила на то, что всех нас ждет светлое будущее, и в ближайшие полгода мы нормально так заработаем. Но. Я на себя ответственность брать не буду. Посоветуюсь с шефом, посмотрим, что он скажет. Я все равно в понедельник хотела поднять тему Доносчика. Поэтомудо звонка.
Хасан кивает. Мне становится еще тревожнееза себя и всех нас.
Всё, говорит Аида. А теперь везите меня домой.
Она откидывается на спинку кресла и закрывает глаза. Хасан послушно заводит автомобиль, мы медленно и печально катимся по пустеющим улицам.
Может быть, я действительно перегнул палку? спрашиваю я Хасана.
Он не отвечает.
Долго еще? сонным голосом спрашивает Аида.
Почти приехали.
Дождь перестал.
Я здесь выйду, говорит она.
Зачем? Пара кварталов осталось.
Затем, огрызается она. Прогуляюсь.
Тормозим.
Проводить тебя? спрашивает Горазд.
Нет, Хасан, от тебя мне больше ничего не нужно. Пауза. От вашей компании я бы не отказалась, нам есть, что обсудить.
Я не сразу понимаю, что Аида обращается ко мне. Насколько я помню, в течение разговора она ни разу на меня не посмотрела.
Что? Да? Конечно. Хорошо.
Она выходит из автомобиля, я следую за ней. Хватаю остывший кофе из подстаканника, чтобы чем-то занять руки. Прощаюсь с Хасаном. Мы шагаем по пустому, будто взлетная полоса, переулку. Аида неспешно идет на высоких каблуках, смотрит прямо перед собой. У нее греческий нос, сложная прическа и по-прежнему скверное настроение.
Значит, зря я поднял тревогу? спрашиваю я.
Вовсе нет, неожиданно отвечает она. Вы все правильно сделали. А вдруг он на самом деле что-то знает?
Да, но откуда?
Ей, однако, уже наскучило это обсуждать.
Я читала Антитезу, говорит Аида.
Да? И как вам?
Рукопись попала ко мне через третьи руки. Я даже хотела ее перекупить у вашего издателя. Но сами понимаете, Доносчик приоритетнее. И речи быть не может, чтобы в Бестселлере вышел роман призрака, который работает на нас. Журналисты обязательно все разнюхают.
Хоть она и говорит прямо, я все равно ощущаю, что она мне сочувствует. Сейчас она уже не та железная леди в подпитии, которая легко и просто поставила на место Хасана.
Понимаю. Бизнес, ничего личного.
Вроде того. Но на вашу симпатию я не рассчитываю. Ведь я могла бы порекомендовать роман кому-то из коллег.
Она замолчала, ожидая моей реакции.
Пожалуй.
Так вот, отрезает она. Я этого не сделаю. Потому что вдруг когда-нибудь нам удастся удачно переиздать Антитезу. Когда уже отгремит Доносчик.
Вот стерва. Ну ладно. Мы во дворе закрученной неимоверной спиралью высотки. Она походит на гирлянду или сталагмит. Я только сейчас понимаю, что мы так ничего и не успели обсудить. Поэтому абсолютно логичным выглядит, что я следую за ней. Мы заходим в стерильно чистый подъезди молчим. Поднимаемся в лифтеи молчим. Все это мне не нравится. Но я опасаюсь показаться невежливым. Она отпирает дверь в квартиру, закрывает ее за мной, но не включает свет. Руками оплетает мою шею, виснет на мне.
Стоп, говорю я.
Она тянется к моему лицу, я чувствую еще свежий перегар, отступать мне мешает запертая дверь.
Стоп, повторяю я, стоп.
Пауза. Аида включает свет. Она растрепанная, румяная, красивая. Но я бы никогда не изменил Лиде. (Господи, что за бред? Это говорит человек, который за двенадцать глав упомянул свою жену в лучшем случае триждыпримечание редактора).
Что? спрашивает она.
Я думал
Ты думал, я тебя на совещание сюда привела?
Ну
Слушай, не ломай комедию. Ведь молчаниезнак согласия.
Она разматывает шарф, стягивает обувь на каблуках.
Короче, она рассматривает ногти, богато украшенные маникюром, я в душ, в холодильнике шампанское, спальня прямо по коридору и направо.
А что с Гораздом делать? тупо спрашиваю я.
Ты достал. А что с ним делать?
Я тебя спрашиваю.
Всё, я ушла.
Она, оступаясь, идет в направлении ванной. Хлопает дверь, шумит вода. Длинный, словно ракетная шахта, коридор ведет к той самой спальне, куда она меня зазывала. Но у меня другие планы. Вернее, их отсутствие. Я ухожу.
Да. Конечно. Я ухожу.
Глава тринадцатая
После того, как я сдал Горазда с потрохами, подсознательно ожидаю ответной реакции. Очередного выпада, который еще больше испортит мне жизнь. Но удивительнодела идут на лад.
Человек в трубке называет мое ФИО.
Да, это я.
Он представляется адвокатом и с величайшим прискорбием сообщает, что Нина Олеговна Стеблина скончалась.
Нина Олеговна Стеблина? спрашиваю я.
Он не ожидал такой реакции и, видимо, подумал, что я просто не расслышал.
Да, говорит он, к величайшему сожалению трагически скончалась Стеблина Нина Олеговна.
Перестановка слагаемых не дает эффекта. Я опасаюсь, что если сейчас скажу, что не знаю никакую Нину Олеговну, то его удар хватит.
Хм, говорю я. Это кто-то из моих родственников?