Ну, рассказывай, «подтолкнул» его отец.
Герман серьезно посмотрел на родителей и рассказал, что произошло за последние три дня. Во время его рассказа, Марта, периодически, вздыхала и ужасалась. Марк же, серьезно слушал сына, не перебивая его. Когда Герман замолчал, Марк несколько минут пристально смотрел сыну в глаза, невозможно было понять, о чем сейчас думает Марк, выражение его лица не говорило, абсолютно ни о чем. Таким он был всегда, когда дело касалось серьезных вопросовуверенный, непоколебимый и никаких внешних эмоций, абсолютно никаких, всегда спокоен внешне, и никто не мог понять о чем, он думает на самом деле. Марта же, не скрывала своих эмоций, но пока, не вмешивалась в разговор мужчин.
Герман, строго, но спокойно сказал Марк. Ты, понимаешь, о чем ты говоришь? Я бы принял любой твой выбор, каким бы он не был. Ты уже взрослый и тебе решать, как жить дальше, но Настя, по сути, еще ребенок! Разве так я вас воспитывал?! И речь здесь, не только о законе, речь о марали! Ты ведь не сестру в дом привел, ты просишь удочерить тебе жену!
Я все понимаю, отец. Я никогда не перечил тебе, не стану делать этого и теперь. Я уважаю, принимаемые тобой решения. И если, ты скажешь«нет», я просто уйду. Уйду вместе с Настей. Если мне не удастся подкупить опекунский совет, я буду ждать ее возвращения из интерната. Я никогда не откажусь от Насти и не оставлю ее. Никогда, серьезно сказал Герман и посмотрел отцу в глаза. Я очень люблю ее, папа. Очень люблю. Я не смогу жить без нее.
Герман. Марк серьезно смотрел на сына. Ты уже «испортил» эту девочку?
Да, виновато ответил Герман и опустил голову.
И тогда, ты уже знал сколько ей лет?! Марк был в смятении.
Да, ответил Герман, посмотрев на отца.
Марк сурово смотрел на сына.
Иди, Герман, я должен подумать, строго сказал он.
Герман послушно встал и пошел к себе в комнату.
За исключением почти двух лет разгульной жизни, он никогда не спорил с отцом, да и его братья и друзья тоже. Все зналиМарк сделает так, как решит сам. Спорить и уговариватьбесполезно, да это было и не к чему. Маркмудрый и уравновешенный человек, никогда не принимал поспешных решений, все «взвешивал» и обдумывал, он прислушивался к мнению близких людей, но решение всегда принимал сам и всегда оказывался прав.
Сегодня речь шла не о делах, а о судьбе Германа и Насти и Герман очень надеялся не только на разум отца, но и на его отцовское сердце.
* * *
Пока Герман разговаривал с родителями, я места себе не находилаходила по комнате из угла в угол, а когда он вошел в комнату хмурый и серьезный, я все понялазнакомство не удалось.
Гера, я подошла к нему и взяла его за руки. Все плохо, да?
Он обнял меня и поцеловал в щеку.
Все будет хорошо, девочка моя. Я все равно никому тебя не отдам, прошептал он.
Я видела, как он расстроен и не стала больше ни о чем спрашивать.
«И так все понятно» подумала я.
* * *
Когда Герман поднялся наверх, Марк сидел и долго думал о том, как ему поступить. С одной стороныбыло возмутительным то, что сын привел в дом столь юную девушку. С другойон видел, как сильно Герман любит Настю, он изменился рядом с ней, стал серьезнее и ответственнее. Настя для него не очередное увлечение, он, действительно, серьезно любит эту девочку. Но, как допустить, чтобы сын стал жить с ребенком? А что будет, если не допустить? Он и так с ней уже живет. Марк впервые был в таком замешательстве. Он вовсе не был интеллигентомчистоплюем, нет, на нем самом было не мало грехов, но он всегда вел себя достойно: никогда не порочил честь женщины, а дети для него, вообще, были делом святым. Марк с надеждой посмотрел на Марту. Она и сама была в недоумении, но Марта очень сильно любила своих сыновей и, в отличии от Марка, думала, в основном, сердцем, когда речь шла о детях.
Ты знаешь, Марк, заговорила она. Это, конечно, все несколько неординарно, и очень ужасно, все то, что произошло с Настей. Она, конечно, еще очень юнна, но подумай, что будет с ней в интернате, среди жестоких брошенных подростков, что там могут сделать с ней. Герман любит ее, ты сам это видишь. Он же, не силой ее привез. Может, стоит дать им шанс и не ломать им обоим жизнь.
Марта, но она еще очень маленькая и глупая, может она, вообще, не осознает насколько все серьезно. Она не хочет в интернат, это понятно, но
Марк, перестань. Ты же знаешь Германа, он не сделал бы столь серьезный шаг, если бы не был уверен в Насте. Насколько бы сильно он не был влюблен, он не поступил бы безрассудно в такой ситуации, уверенно сказала Марта. Ты же можешь все это уладить. Ты ведь и сам хочешь счастья Герману, так пусть они будут счастливы, а ты сделай так, чтобы не возникало вопросов по этому поводу.
Марк прислушивался к Марте, когда речь шла о детях. Сам он воспитывал сыновей жестко и позволял материнской любви и заботе уравновешивать такие вопросы.
Ну, что ж, сказал Марк. Мы на самом деле, еще совсем не знаем эту девочку, а своим сыновьям я доверяю, как себе. Герман, наверняка, осознает, что он делает.
Марта заулыбалась и поцеловала Марка.
Законнее и надежнее, продолжал Марк. Удочерить Настю, нежели «покупать» опекунский совет, который может поменяться или «перепродаться» за четыре года. Так и поступим.
Что скажем сыновьям и друзьям? поинтересовалась Марта.
Пока ничего, ответил Марк. Кроме того, что Настя невеста Германа и теперь она член нашей семьи
* * *
Герман не спал всю ночь. Он думал о том, что будет завтра, когда он осознавал то, что отец может не пойти ему на уступки он, обнимая Настю, крепко прижимал ее к себе, боясь даже думать о том, что их могут разлучить
Я проснулась рано, Герман по-прежнему не спал.
Привет, рыбка моя, он поцеловал меня и старался улыбаться, но я видела, что он переживает.
Герман, ну не переживай так, тихо сказала я, коснувшись ладонью его щеки. Я обязательно вернусь к тебе, если ты станешь ждать меня. Ты будешь ждать меня, Герман?
Чего бы не решил отец, я не оставлю тебя, Настенька. Я всегда буду рядом с тобой. Я буду ждать тебя всю свою жизнь, если это будет нужно. Мне не нужен никто, кроме тебя. Я очень люблю тебя, девочка моя и никому тебя не отдам, он поцеловал меня в щеку и крепко обнял меня
* * *
Часа через полтора, мы к тому времени уже встали и оделись, в дверь постучали.
Войдите, хмуро сказал Герман, решив, что это Туся пришла звать нас к завтраку.
Доброе утро, дети, в комнату вошла Марта.
Доброе утро, почти одновременно ответили мы с Германом и растерянно посмотрели на Марту.
Герман, отец ждет тебя внизу, спокойно сказала она.
Герман посмотрел на меня и вышел из комнаты. Марта осталась и внимательно смотрела на меня, я продолжала стоять в полной растерянности, совершенно не понимая, что говорить и, что делать.
Ну, что Настя, давай знакомиться, сказала она, видя мое замешательство.
Я, сначала очень стеснялась, не зная, как ее называть и, как вести себя с ней. Но, Марта оказалась очень мудрой и доброй женщиной, она сама вела разговор и скоро я уже не чувствовала себя, так скованно. Мы проболтали часа два и она ушла к себе, предупредив, что вечером будут гости
* * *
Доброе утро, папа, хмуро сказал Герман, спустившись в гостиную к отцу.
Доброе утро, Герман, ответил Марк. Ты на работу едешь? как ни в чем не бывало, спросил он.
Герман же, терял терпение от неизвестности.
Что ты решил, папа? прямо спросил он.
Марк серьезно посмотрел сыну в глаза.
Я доверяю тебе, Герман, и желаю вам счастья, ответил он.
Спасибо, папа, я верил, что ты поймешь меня, серьезно сказал Герман и крепко обнял отца.
Герман и Марк уехали на работу, я почти весь день провела в комнате, спустившись лишь пообедать. Чувствовала себя неуверенно и одиноко, когда вернулся Герман, я облегченно вздохнула.
Привет, моя маленькая, он нежно поцеловал меня в щеку.
Привет.
Ты что, целый день провела здесь?
Я промолчала.
Настюш? Герман посмотрел на меня, он понимал, что я очень стесняюсь и поэтому сижу в комнате.
Не дави на меня, Герман.