У черта на рогах, трус несчастный! сказала Фрида с издевкой. Ищите своего гомика сами! А я занята!
Я снова схватил ее за запястье и потащил к машине, затем втолкнул на переднее сиденье. Когда мы отъехали на десять ярдов, Фрида вдруг вытянула ногу и нажала на педаль тормоза. Край рулевого колеса вонзился мне в желудок, и я резко и болезненно ударился лбом в ветровое стекло. Позади нас послышался душераздирающий скрип тормозов, сопровождаемый еще более душераздирающим гудком.
Вы едете не туда, невозмутимо сказала она. Разворачивайтесь!
Загоняя машину в ряд стоящих вдоль обочины авто, я начинал чувствовать симпатию к бармену Барни. Поэтому, прежде чем посмотреть на Фриду, я осторожно прикурил сигарету. Она сидела сложив руки на груди и смотрела прямо перед собой в ветровое стекло, тихонько насвистывая что-то себе под нос.
А не соизволите ли вы назвать мне адрес, чтобы я смог отыскать его сам? рассудительно попросил я. Тогда вы могли бы спокойно вернуться в бар и продолжить издеваться над стариной Барни.
Я уже решила: останусь с вами, заявила она, не поворачивая головы. Я сегодня еще даже не начала пить, а у вас денежки шуршат. Я видела, как вы ими бросались, когда мы уходили из бара! Один из приятелей Клайва должен был отвалить на месяц на Восток, поэтому он разрешил ему пожить в своих апартаментах. Это в районе новостроек в Уилшире. Я скажу, когда мы окажемся там.
Уж пожалуйста, прочувствованно попросил я. То есть я хотел сказать, лучше уж скажите, чем снова давить на тормоза, ладно?
Бедненький Рики-Тики! Сильно ударился головкой? Фрида медленно повернула голову, посмотрела на меня и громко зевнула. В следующий раз я сорву с себя юбку, выскочу из машины и заору, что меня насилуют!
Да кто тебе поверит! Ты на себя-то посмотри! хрипло рассмеялся я.
Серо-зеленые глаза ярко сверкнули.
А что вас заставляет думать, что у меня под юбкой что-то надето?
Мы с ревом рванули с обочины, словно космический корабль со стартовой площадки, и, когда на всей скорости влились в поток машин, где-то позади снова раздался надрывный скрип тормозов. Оставалось только надеяться, что это не был тот же самый парень, что в первый раз. Через пятнадцать минут я припарковался перед новым многоэтажным зданием с приятным чувством выполненного долга. Всю дорогу Фрида вела себя мирно: тихонько мурлыкала что-то себе под нос и указывала направление. Нам пришлось очень долго простоять перед светофором, но Фрида даже не сделала попытки расстегнуть «молнию» на юбке.
Она провела меня через вестибюль к лифту. Через несколько секунд дверцы лифта раздвинулись, и оттуда вышла толстая, вульгарно разодетая женщина. Бросив взгляд на Фриду, она недоуменно пожала плечами. Я заметил, что серо-зеленые глаза неожиданно сверкнули в ответ, и преисполнился сочувствия к ничего не подозревающей толстухе, но было слишком поздно.
Пардон, обратилась к ней Фрида с видом примерной ученицы, Барни Глутинос на десятом или на одиннадцатом этаже?
Прошу прощения? Выщипанные брови толстухи приподнялись чуть ли не на четверть дюйма. Кто, я не расслышала?
Глутинос. Фрида заговорщически подмигнула ей. Вы же его наверняка знаете, милочка. Он специалист по абортам.
Лицо женщины застыло, и по четырем слоям густо наложенной косметики пошли трещины.
Боюсь, я понятия не имею, о чем вы говорите, сказала она ледяным тоном.
Неужели? Фрида по меньшей мере пять секунд пристально смотрела на заплывшую жиром талию дамы, потом снова понимающе подмигнула. Я поняла, душечка. Вы в конце концов решили оставить ребеночка?
Я шагнул в лифт и забился в уголок: Фрида нажала на кнопку с цифрой «10». Дверцы лифта закрылись, скрывая от нас остекленевший взгляд женщины и ее искаженное ужасом лицо. Фрида беззвучно насвистывала какой-то мотивчик с довольной улыбочкой на лице, словно кошка, которая добралась до сливок. Когда лифт доставил нас на десятый этаж, она вышла первой и двинулась по застланному толстой ковровой дорожкой коридору. Когда я ее догнал, она уже нажимала на звонок.
Вы полагаете, нас ждут? с невинным видом спросила она.
Этот Джордан что же, ясновидящий? огрызнулся я.
Значит, возможно, у него вечеринка? Фрида надавила на дверь кончиками пальцев, и она широко распахнулась. Не хотите ли поменяться со мной одеждой? Она бросила на меня вопросительный взгляд: глаза ее были широко распахнуты и излучали невинность. Я хочу сказать, если у Клайва вечеринка, то вы будете чувствовать себя таким одиноким и неприкаянным
Нажмите на звонок! рявкнул я. Мы же не хотим напугать его до полусмерти, верно?
Говорите за себя! огрызнулась она и вошла в квартиру.
Я последовал за ней. А что еще мне оставалось делать, черт возьми?! Фрида резко остановилась посреди гостиной, да так неожиданно, что я чуть было не наскочил на нее.
Включайте габаритные огни, буркнул я.
Рик? сказала она каким-то чужим голосом. Я ведь сильно нализалась, правда?
Пожалуй, согласился я. Но с девушкой такой, как вы, разве можно быть хоть в чем-то уверенным?
Наверняка я нагрузилась под самую завязку, напряженно прошептала Фрида. Или, может быть, это какое-то психоделическое похмелье? То есть я хочу сказать, вы ведь не видите того, что мне мерещится, верно?
Где? занервничал я.
За кушеткой. Ее голос повысился на октаву. На полу!
Кушетка представляла собой какую-то нелепую лежанку на высоких ножках, покрытую шелковым покрывалом с чередующимися широкими полосами черного, оранжевого и алого цвета. Я мысленно отметил, что за ней что-то лежит, потом почему-то отбросил эту мысль. Это же смешно! Какой дурак захочет лежать лицом вниз на ковре за кушеткой, совершенно обнаженным, да еще с пистолетом в правой руке? Я автоматически добавил мысленно, что его правый висок представляет собой кровавое, обожженное порохом месиво.
Хотелось бы мне, чтобы мне это померещилось! прошептала Фрида. Это ведь Клайв Джордан, и он мертв, верно?
Думаю, да, сказал я. Похоже на самоубийство.
Слабое мяуканье напугало меня так, что я постарел сразу на десять лет. Маленький черный котенок с большим белым бантом вокруг шеи появился из-под кушетки и осторожно направился к нам. Фрида наклонилась, взяла его на руки и начала нежно гладить по голове.
Тише, тише, приговаривала она ласково. Тебе больше нечего бояться, котеночек! Ты тут был совсем один и Рик!
Угу! Мне потребовалось сделать усилие над собой, чтобы прекратить пялиться на тело, лежащее на полу, и вместо этого посмотреть на Фриду.
Смотрите!
Она протянула мне котенка, и мне понадобилось добрых пять секунд, чтобы понять, о чем это она, черт бы ее побрал! По большому белому банту, завязанному вокруг шеи котенка, шла надпись. Я чуть было не свернул себе шею, стараясь ее прочесть. И тут я почему-то от души пожалел, что ввязался во все это. Надпись была незатейлива. Она гласила:
«На память капризному мальчику. С любовью. Леонард».
Глава 3
Я, черт возьми, хочу убраться отсюда поскорее! сказала Фрида тихо, но решительно.
Ладно, ответил я ей, через минуту.
Я не хочу иметь к этому никакого отношения! Когда она пристально посмотрела на меня, ее серо-зеленые глаза стали огромными. Давайте уйдем отсюда!
Сейчас, сказал я, опустившись на колени рядом с телом.
Тело было еще теплым, не окоченевшимвсе говорило за то, что Джордан явно был мертв всего несколько часов. Под запекшейся кровью, месивом, вылившимся из пулевого отверстия в виске, кусочками раздробленной кости вперемежку с хрящом и каким-то желеобразным веществом я рассмотрел грязноватый налет черного пороха, прилипшего к опаленным волосам вокруг раны. Если не считать этого, на теле больше никаких повреждений не было. Я поднялся с колен и решил произвести беглый осмотр квартиры. Спальня как спальня. Рубашка, галстук, нательное белье и носки были аккуратно разложены поверх покрывала на кровати. Вешалка с костюмом висела на ручке встроенного шкафа. В бумажнике, лежащем на бюро, не оказалось ничего особенного; наличностьдвадцать пять долларов. В ванной комнате пол под душем был еще влажным. Кухнябез единого пятнышка, словно никто не заглядывал туда вот уже целую неделю. Если Джордан оставил записку перед самоубийством, то она наверняка должна была лежать на видном месте.