Джулия Кармайкл приняла предложение занять одно из кресел у окна и неуверенно присела на самый край. Я захватила свою записную книжку и принялась помечать важные моменты её рассказа.
Прежде чем мы начнём, я бы хотела сказать, что очень рада вашему приходу. Я говорила искренне. Можете быть уверены в конфиденциальности нашей беседы. Всё, сказанное в этом кабинете, ни за что не выйдет за его пределы, так как я очень уважаю тайну клиента. Я не буду вас торопить. Можете начать самостоятельно. Если будет становится сложно, не волнуйтесь, я подхвачу. Вы тоже можете задавать мне вопросы. Любые. Неважно будут они о наших беседах или о моей личной жизния постараюсь на них ответить. Вам всё ясно, миссис Кармайкл?
Женщина неуверенно кивнула и выглядела так, будто не до конца уверена в том, что сделала правильный выбор, придя сюда. Работать с ней придётся долгоона не из тех, кто раскрывается в первые пять минут разговора, но моей задачей было помочь ей справиться со своими демонами. А, насколько я поняла, демоном был её муж.
Отлично. Тогда сперва расскажите мне о себе. Откуда вы, где работаете, о своих хобби. Я нарочно опустила тему семьи, чтобы не рубить с плеча. Это было её больным местом, к которому ещё нужно уметь грамотно подобраться, иначе она окончательно закроется.
Заход издалека всегда срабатывал. Джулия упомянула свои детские годы, учёбу в колледже, работу медсестрой в реабилитационном центре. Платили там немного, но ей нравилось приносить пользу тем, кто в ней действительно нуждался. Спустя двадцать минут мы подобрались к её любимым занятиям. Она упомянула художественную литературу и вязание, а также то, что времени на них почти не хватает, ведь на первом месте всегда идёт забота о семье.
С этого места и стоило начинать то, ради чего мы здесь собственно и собрались. Я впервые решилась обратиться к ней по именитакой приём всегда вызывает большее доверие пациента, нежели обращения на «мистер» или «миссис».
Джулия, расскажите подробнее о своей семье.
Выражение лица женщины тут же изменилось, как будто дёрнули переключатель. Её подбородок еле заметно подрагивал, руки она держала под коленями, скрывая дрожь то ли от меня, то ли от самой себя.
Насколько я понимаю, у вас есть дети?
Двое. Женщина наконец расслабленно улыбнулась. Мартину двенадцать, он очень самостоятельный. Всегда всё хочет делать сам, даже если у него не особенно получается. А Лора, наоборот, мамина дочка. Ей только-только исполнилось восемь, и она ходу не даёт ступить. В магазин хвостиком увяжется, даже если на пять минут, домашнее заданиесразу ко мне, даже если сама прекрасно справится. Мне нравится, что, хотя бы Лора ещё тянется ко мне, но боюсь, чтобы она не выросла полной противоположностью Мартину. Женщине тяжело приходится в жизни, если она не может постоять за себя.
Явная интерпретация на саму себя. Вот он, момент, когда пора выводить на сцену мистера Кармайкла.
Вы имеете ввиду её отца?
Лёгкая беседа о прошлом Джулии пошла на пользуона даже не дёрнулась при упоминании о муже. Она прикрыла глаза, будто затянутую рану вскрыли вновь, и медленно кивнула.
Расскажите мне о нём, Джулия.
Его зовут Лоренс. Мы познакомились во время учёбы, он учился на хирурга и был на два курса старше. Я и помыслить не могла, что такой как он смог бы обратить внимание на такую, как я, Джулия осуждающе обвела глазами свою длинную мужеподобную рубашку и широкие джинсы. Будущие хирурги не западают на обычных медсестёр, если только это не костюм из магазина для взрослых.
Она усмехнулась своей шутке и продолжила:
Мы встретились случайно. Знаете, как бывает? Столкнулись в коридоре, как в заезженных мелодрамах. Учебники разлетелись по полу, мы кинулись их поднимать и столкнулись лбами. Не встреча, а набор клише. Но тогда это казалось таким романтичнымпервый парень, который всерьёз начал ухаживать за мной. Уже через год мы поженились и всё было более, чем прекрасно. Со временем Лоренс стал первоклассным хирургом, практиковал в государственной больнице, потом открыл частную практику. В деньгах мы не нуждались, он постоянно предлагал бросить работу и стать домохозяйкой, но мне хотелось чувствовать себя нужной. Даже когда родился Мартин, а затем и Лораничего не изменилось. В мире столько людей, которым нужна наша помощь, я просто не могла сидеть дома и вести хозяйство.
И как Лоренс отреагировал на это?
Сперва он полностью меня поддерживал. Ему даже нравилась такая позиция, он же врач, сам клялся спасать людям жизни.
Но со временем всё изменилось. Констатировала я. Джулия кивнула.
Я не помню, в какой именно момент жизни нас развернуло на 180 градусов. Всё было прекрасно, но за одну секунду полетело к чертям собачьим.
Женщина смущённо посмотрела на меня из-под неаккуратной чёлки.
Извините.
Наша беседа на то и рассчитана, чтобы вы выпускали пар. В этом кабинете можете ругаться, сколько душе угодно.
Думаю, что Лоренс стал меняться после смерти одного из пациентов. Молодой мужчина шёл на поправку, а потом понадобилась срочная операция, которую он не пережил. Это как будто сломало Лоренса. Он приходил домой не в настроении, всё чаще озлобленный и даже в ярости. Критиковал всё, что я делала, будь то по дому или по работе. С ним стало невозможно разговаривать без крика. Детям тоже доставалось, Джулия машинально натянула рукава на кулаки, но до рукоприкладства он не доходил. Мартина и Лору он никогда пальцем не трогал
В отличие от вас.
По щеке Джулии стекла одинокая слеза, оставив мокрую дорожку.
Первый раз это случилось, когда пациент снова умер у него на операционном столе. Всем хирургам приходится несладко, смертьобычное дело, когда борешься с ней каждый день. Но вторая гибель пациента за такой короткий срок была непосильной ношей для Лоренса, ведь десять лет никто не погибал во время его операций. В тот день он пришёл домой пьяный, не знаю, где успел добраться до такого состояния после смены. Дети уже легли, а я названивала ему, потому что он не брал трубку. Будь это в любой другой день, я бы так не беспокоиласьбыть женой врача, значит быть готовой к его постоянному отсутствию, опозданиям на ужин и двухдневным сменам. Но в тот день его ассистентка сама набрала мне после операции и рассказала о трагедии. По её словам, Лоренс выглядел разбитым, бледным и слегка сумасшедшим. Вот я и пыталась дозвониться до него, чтобы поддержать и остановить, если он решится на какую-нибудь глупость.
Джулия перевела дух, глотнула воды, которую я заранее приготовила для неё на столике, и продолжила вспоминать самый худший день её жизни.
Он ворвался в дом, когда я оставляла ему тринадцатое сообщение. Сходу начал кричать и переворачивать стулья, не слушая мои просьбы остановиться и не будить детей. Он толкнул меня на пол и принялся бить ногой по рёбрам
Удары чёткими картинками мелькали в моём сознании, переключаясь как кадры беззвучного фильма.
Он колотил и по лицу, и по телу.
Сама не помню, в какой момент затаила дыхание и схватилась за подлокотник кресла, чтобы справиться со своими эмоциями.
В тот день он отработал меня, как боксёрскую грушу, и в пьяном угаре отправился спать. Я молила Бога, чтобы дети ничего не услышали и не вышли на шум из своих комнат. Отец, который колотит их матьне самый лучший пример воспитания. Он так и оставил меня лежать в гостиной, истекая кровью.
И вы не обратились в полицию? Или в скорую?
Он был моим мужем, как будто в оправдание произнесла Джулия, мужчиной, которого я любила, без которого не могла жить. Первой мыслью было защитить детей и его самого. От себя, от полиции. Я начала оправдывать его в ту самую минуту, когда боль в рёбрах начала стихать и когда на следующее утро он встал передо мной на колени и просил прощения так, будто я смысл его жизни.
И вы простили его?
Боль на лице женщины сменилась чем-то другимухмылкой с привкусом осуждения. Она заглянула в глубину моей души, будто мы поменялись с ней местами и жертвой стала я.
У вас есть любимый человек, мисс Андервуд?
Да.
Если вы испытываете настоящее сильное чувство по отношению к нему, вы поймёте меня. Это желание быть с человеком каждую минуту жизни невзирая на его ошибки.