Сделать шаг вперед в отношениях с парнем, которого встретила на первом курсе экономического факультета.
Из своего прошлого больше всего я жалела о том, чего не испытала до до того, как Жених нашел меня, потому что он забрал все мои первые разы и извратил их, превратив в нечто ужасное и жестокое.
Сжав губы, я посмотрела вниз. Я положила руки на бедра и провела ими верх до самой талии, задумываясь над тем, как я выгляжу обнаженной.
Честно говоря, я не могла себе этого представить.
Даже в интимные моменты с мужчинами, с которыми я встречалась на протяжении этих лет, я не смотрела на себя. Если уж совсем честно, то я даже и не раздевалась полностью перед кем-то.
На то были причины.
Точнее, их было всего две.
Мне стало неуютно от того, куда завели меня собственные мысли, и я опустила руки, приводя себя в чувства. Быстро закончив с умыванием, я вышла из ванной и выключила свет.
Прежде чем забраться в незнакомую кровать, я еще раз прошлась по гостиной и кухне, ощущая холод пола голыми ногами. Заметив ключ, который мама оставила на стойке в кухне, я сделала для себя пометкудобавить его на свой брелок. Рядом со стойкой была дверь. В каждых апартаментах был свой выход на старую деревянную лестницу, ведущую на общий балкон.
Я остановилась около двери и проверила все замки, убедившись, что они заперты. Мой желудок скручивало от нервов. Ощущая себя ужасно нервной, я еще раз повернула ручку, просто чтобы удостовериться. Определенно заперта. Вздохнув с облегчением, я отправилась в кровать, натянула теплое и уютное одеяло до самого подбородка и уставилась в темный потолок. Даже после изматывающего пути, всех нервотрепок и бесконечного разбора вещей, я никак не могла уснуть.
С девятнадцати лет сон стал редким гостем, потому что он был единственным временем, когда я не могла себя защитить. На протяжении недели я боролась со сном каждой клеточкой своего организма, прежде чем все же проваливалась в него, о чем впоследствии горько жалела.
Но я все же задремала и это случилось, как и всегда.
Его лоб прижимается к моему, и я знаю, что он не готов меня отпустить, и мне в нем это нравится. На самом деле, я люблю это.
Тебе нужно зайти обратно, говорю я, проводя руками по его груди. Предстоит еще много чего выучить.
Да, бормочет он в ответ, но не уходит. Его губы скользят по моей щеке и наконец, находят мой рот. Он нежно целует меня и спустя мгновение углубляет поцелуй, затягивая меня до такой степени, что я уже готова умолять его забыть об учебе. Но вот он отрывается и поднимает забытый мною рюкзак. Он вешает мне его на плечо и вытаскивает волосы из-под лямки.
Позвонишь мне попозже?
Попозже будет уже совсем поздно, но я соглашаюсь.
Будь осторожна, говорит он.
Я улыбаюсь в ответ, потому что это у него опасная работа, когда он не на учебе.
Ты тоже. Я машу ему и отворачиваюсь, потому что если я этого не сделаю, то он не отвернется первым, и мы так и продолжим стоять на ступеньках университетской библиотеки, целуясь остаток ночи.
Я преодолеваю половину лужайки, когда он кричит мне в след:
Позвони мне, детка, я буду ждать.
Я с улыбкой машу ему в ответ и торопливо продолжаю свой путь вдоль здания лаборатории по тропинке, что ведет на парковку. Уже поздно, солнце давно село, а звезды скрылись за облаками. Парковка почти не освещена, потому что три из пяти фонарей не горят, а у колледжа никак не дойдут руки их заменить. Осталось всего несколько машин, и спустившись по ступенькам, я вижу среди них свою, там же, где припарковала ее.
Я замедляю шаг, подходя еще ближе. Темный рабочий фургон стоит рядом с моим «Фольксвагеном» со стороны водителя. Раньше там его не было, и я ощущаю смутную тревогу.
Я закусываю губу, подходя ближе к фургону, и пытаюсь рассмотреть, есть ли в нем кто-то. Впереди никого нет. У меня возникает ужасная мысль. Что, если кто-то прячется сзади? Я тут же отбрасываю ее, потому что даже учитывая все то, что говорят о Женихеэто уже моя личная паранойя. Это просто фургон и мои нервы на пределе.
Не глупи. Говорю я сама себе, проходя между своей машиной и фургоном. Остановившись около водительской двери, я достаю портфель и открываю передний карман, чтобы достать ключи.
И тогда я слышу тихий звук от скольжения металла по металлуэто дверь открывается позади меня. Время замедляет ход. Ключи выпадают из руки, когда я разворачиваюсь. Меня окружает странный запах, и я открываю рот, чтобы вдохнуть, но сама того не понимая, делаю свой последний вздох. Сильная рука держит меня. Страх дает мне силы увернуться. Но вторая рука обвивается вокруг моей талии, сжимая правую руку. Странный горьковатый запах теперь повсюду, он печет в носу и горле, и я открываю рот, чтобы закричать, а сердце рвется из груди. Я пытаюсь поднять ноги, чтобы дать отпор, но уже слишком поздно.
Не борись со мной, шепчет он мне на ухо. Никогда не борись со мной.
Я резко сажусь, хватая воздух жадными вдохами, и осматриваю темную незнакомую комнату. Сердце в груди бьется с такой скоростью, что мне становится плохо. На мгновение я не понимаю, где нахожусь. У меня уходит несколько секунд, чтобы понять, что я снова в своей комнате в округе Беркли, на верхнем этаже «Скарлет Венч».
Просто кошмар, прошептала я, заставляя себя лечь обратно в постель. Вот и все.
Кошмары будут обычным делом, так говорил мой психотерапевт. Скорее всего, они продолжат преследовать меня остаток жизни, потому что подсознание все еще пытается справиться с произошедшим. Я вижу их минимум трижды в неделю, но уже давненько не снилась именно та ночь.
Теперь я точно не смогла бы уснуть, поэтому следующие часы просто смотрела в потолок до тех пор, пока рассветные лучи не проникли сквозь маленькое окно напротив кровати. К тому моменту кошмар окончательно меня отпустил.
Я сомневалась, что смогу опередить маму и спуститься вниз первой, поэтому приняла душ, высушила волосы, а потом сделала небрежный пучок. Январь здесь был гораздо прохладнее, чем в Атланте, поэтому я выбрала теплый черный свитер и теплые лосины, которые не особо красили мои бедра, но были очень удобными.
Прикрывая рот от зевоты рукой, я прошла обратно в ванную и остановилась, осматриваясь вокруг.
Черт, пробормотала я, поняв, что оставила косметичку в сумке, которую забыла на заднем сидении машины.
Я развернулась и пошла обратно к кровати, где стояли мои тапочки. Обувая их, я могла представить как мама закатила бы глаза от моей обуви, но эту привычку я не могла побороть, даже когда на улице шел снег. Я достала связку ключей из сумочки и взяла ключ от квартиры.
Вместо того, чтобы воспользоваться главным выходом, я пошла к лестнице для персонала. Когда холодный утренний ветер встретил меня там, я поежилась. Тапочки шлепали по ступенькам лестницы, которую никто не отапливал в зимнее время. Пересекая веранду, я прицепила новый ключ на свой брелок.
Дыхание вырывалось из меня клубами пара, пока я обходила гостиницу и пересекала двор. Роса на траве чувствовалась ледяной даже сквозь тапочки. Я шла к машине, которую оставила позади сарая для карет, радуясь, что гости не были ранними пташками. У меня еще оставалась надежда, что я успею накраситься, прежде чем нужно будет помогать маме подавать завтрак. Я остановилась перед машиной.
От увиденного челюсть просто отвисла.
Боже правый.
Я моргнула, потому что не могла поверить своим глазам, хотя зрение у меня было хорошим. Желудок скрутило, а ком подступил к горлу, когда я подошла еще ближе к машине. Под моими ногами зазвенело стекло.
Стекло, которое должно было находиться в окнах моей машины, а не на земле.
Окна машине были разбиты. Все до единого.
Глава 3
Не могу поверить, что это произошло. К нам никто никогда не вламывался, мамино лицо побагровело от гнева. Просто невероятно.
Мы стояли плечом к плечу около моей машины. Я хотела загнать ее в каретный сарай, чтобы гости не заметили, но мама решила подождать полицию. К тому же, сидения были полностью в стекле, а я не хотела провести остаток дня, вытаскивая осколки из задницы.
Маму тяготило ожидание. Я хотела поскорее подать завтрак гостям, чтобы они не оставляли плохих отзывов из-за задержки. Хотя это мы их вынуждены были ждать, потому что пара с рыжеволосым ребенком увидела мою разбитую машину и теперь переживала за собственную. Я не могла винить их за это, но было странным, что повредили именно моюведь рядом стояли и более дорогие.
Например, «лексус» моих родителей.
Ну, серьезно, если кому-то бы и пришла в голову идея взломать машину? Зачем им выбирать «хонду аккорд» вместо «лексуса» или «кадиллака»?
Преступникам округа Беркли стоило сменить приоритеты.
Мама Я покачала головой и сложила руки на груди, понимая, что нам осталось ждать не так уж долго. Полицейское управление находилось на нашей улице. Мне жаль. Гостям не стоит это видеть и волноваться о своих машинах
Почему ты извиняешься? Она нахмурилась и положила руку мне на плечо. Это не твоя вина, если только ты сама не встала среди ночи и не разбила свою машину. В таком случае, нам придется поговорить.
Несмотря на ситуацию, на моих губах появилась ухмылка.
Нет, это была не я, сухо ответила я. Но жаль, что я не поставила машину в сарай.
А почему ты должна была это делать? мама приобняла меня за плечи. У нас никогда не возникало проблем с ворами и вандалами. В других частях города были случаи, но не здесь.
Ну, конечно. Еще бы с моим везением в первую же ночь после возвращения домой какой-то засранец не разнес мою машину.
Я отстранилась от мамы и заправила выбившуюся прядь волос за ухо. Хотелось поднять камень и запустить его в машину от ярости. Автомобиль был застрахован, но я не планировала возиться со всем этим в ближайшее время.
Хорошо, что я не поддалась порыву, потому что на подъездной дорожке как раз появился белый с синим джип. Вероятно, офицер полиции не понял, если бы увидел, как я кидаюсь камнями в свою же машину.
Надеюсь, офицер милашка, сказала мама.
Я повернулась к ней, мои брови приподнялись.
Что? мама запустила руку в волосы и усмехнулась. Мне нравятся мужчины в форме.
Мама, от удивления у меня глаза чуть не вылезли из орбит.
И, если я правильно помню, тебе тоже нравились парни в голубом, продолжила она, расправляя кардиган, а я все еще пыталась сдержать удивление.
Боже ты мой, неужели мама хочет поднять эту тему?
Она приподнялась на носочки, осматривая джип, который остановился около моей машины.
Так что, может, тебе понравится и этот.
Я была готова провалиться сквозь землю.
Мне бы хотелось увидеть тебя замужней и счастливой женщиной, прежде чем я отправлюсь к праотцам, продолжила мама.
Мои щеки запылали при взгляде на нее. Мама что, выпивает по утрам?
Ох, по голосу было слышно, что она разочарована. Он очень привлекателен и даже немного молод. Но, думаю, ты могла бы встречаться с парнем помоложе. Кажется, это сейчас модно, так ведь? Он
Мама, прошептала я, закатывая глаза.
На ее лице тут же появилось невинное выражение. Я сделала глубокий вдох, повернулась и увидела офицера полиции. Моя челюсть едва не ударилась об асфальт.
Удивление на лице копа становилось все более явным по мере его приближения к нам. Он замедлил шаг, и мое сердце сжалось в груди. Полицейский Он был так сильно похож на парня с занятий по экономике, на того самого, которого моя мама упоминала несколькими секундами ранее.
Это не мог быть он, но
Сходство было поразительным.
Те же светло-каштановые волосы, коротко подстриженные по бокам. Очень широкие плечи. Даже в темно-синей форме и жилете было понятно, что и фигура у него отличная. Накачанная грудь переходила в тонкую талию и крепкие бедра.
Но они были схожи не только телосложением. Эти глаза, боже правый, светло-голубые глаза возвращали меня в прошлое, лишь линия квадратной челюсти стала немного мягче.
Он был слишком похож на Коула Ландиса.
Я сделала шаг назад, сердце готово было вырваться из груди. Я не могла смотреть на него, потому что видела лишь Коула.
Но это был не он. Полицейский слишком молод, а Коул был на два года старше меня, когда мы познакомились в конце первого курса. Сейчас ему должно быть тридцать два, а этому парню едва ли было двадцать пять.
Офицер внимательно посмотрел на машину, подходя ближе к нам.
Миссис Китон?
Это я, мама вышла вперед, оставив в покое свой кардиган. Это я звонила утром, но машина принадлежит моей дочериСаше.
На красивом лице офицера появилась уверенность.
Саша Китон?
Я напряглась, словно невидимые струны натянулись на спине. Теперь мне стало понятно его удивление. Даже несмотря на то, что тогда он, скорее всего, ходил только в старшую школу, абсолютно все в этом городе знали, кем я была.
Потому что я была единственной, кому удалось сбежать.
Паника нарастала в глубине моего живота, разъедая меня изнутри, словно кислота. Перед глазами проносились заголовки газет. Невеста, которая выжила. Та, что пережила Жениха.
Мне не стоило возвращаться сюда.
Инстинкт подталкивал меня, но вместо того, чтобы развернуться и убежать в свою комнату, я сделала глубокий вдох, как много-много раз советовал мне терапевт. Подавляя панику, я подняла подбородок и не собиралась сбегать. Мне нечего скрывать. Не после десяти лет, которые я провела, скрываясь и теряя время, которое могла бы провести со своей мамой.
Я могла сделать это.
Секунду за секундой паника отступала, ослабляя хватку настолько, что я смогла заговорить.
Полагаю, вы знаете меня, так что у вас есть преимущество.
Офицер открыл и закрыл рот. Прошло несколько мгновений.
Я офицер Дерек Брэдшоу, сказал он, наклоняя голову направо. И я рискну предположить, что это не вы так постарались над своей машиной.
Напряжение немного отпустило нас. Я покачала головой.
Не-а. Мне нравились окна.
Это вполне понятно. Он начал обходить автомобиль и достал из внутреннего кармана небольшой блокнот.
Дверь гостиницы открылась. На крыльцо вышел мистер Адамс, он отдыхал вместе со своей пожилой женой.
Миссис Китон? Извините, что прерываю, но телевизор в нашей комнате не работает. Мы пытались позвонить администратору, но никто не ответил.