Конечно, я прочитал 35-й сонет, «Звезду». Аннушку расколбасило, и на несколько часов я поверил в то, что женщины любят поэзию. По крайней мере, пытаются ее понять. Нет, как ни крути, а хуже всего тогда, когда ты женщине читаешь. Даже не важно, что́. Все равно рано или поздно будешь выглядеть дураком. На какой-то момент ты поверишь в то, что тебя слушаютведь ты говоришь не о том, чтО нужно купитьрыбы или мяса, вина или водки. В худшем случае тебе это припомнят. В лучшемнет. Или наоборот.
Тапки плавали не как рыбы, а скорее, как корабли. Что-то не так. Выпрыгнув из ванны, я нашел в себе силы взять совок и вычерпывать эту мочу. Курго слабо стонала. Кайф! Кайф от того, что у меня есть кто-то дома. Чем отличается Содерберг от Тарковского? «Я хотел, чтобы у меня дома был живой человек!» Живой!
Телефон включен. ЦАП. Знаешь ли ты, что такое ЦАП? Цифрово-аналоговый преобразаватель. А почему она не ту музыку слушала, не ту, что мне нравилась? Дерьмо. Любовь меня захлестывает, словно говно в прорванной канализации. Никуда не деться от этой гребаной любви. Придется любить Курго.
И на кой черт я стал принимать эту ванну? Нет, лучше просто потрахаться. Поток сознания. Шифт-эф-двенадцать. Ты могла бы сказать «нет», а могла бы сказать «да». Если бы ты что-либо говорила, то это означало бы, что ты есть. Тебя нет, ты фантом. Все вы фантомы.
Я есть. Удивительная мысль. Прежде всегоЯ. Есьм. С этой мыслью я выкарабкался из ванны и рухнул в постель (как ни странно, она была разобрана). Через какое-то время подобралась и Курго. Снова мысли о сексе. Зачем? Не лучше ли спать? Трахнуться можно и завтра.
Я попытался вырубиться. Нет, однако. Фигушки. Ленка надела мой халат и, выйдя на балкон, созерцала грозу. Небо раскололось надвое, и гром колотил по мозгам, как тяжелый рок. А музыка ей не нравилась. Пришлось ее сменить. Ей не вкатил, видите ли, ранний «Дженизис». «Уотерсмудак, вот Гилморэто кайф». Детка моя, Уотерс и Гилморэто персонажи из «Пинк Флойда», а не из «Дженезиса». Солнышко, ты хочешь шестидесятых. Пожалуйста. Великого и ужасного Элвиса у меня нет, но есть «Каннибалы». «Дорожный урод». Вау!
Кому-то из нас пора к психиатру. На «Мэри» она затащилась. Или это был уже другой альбом? Мэри, о Мэри. Ну да какая разница. Я все-таки вырубился.
* * *
Сколько открываний выдерживает коробочка от дисков? Перезагрузим, брат. Хо-хо, быть звездой. Хо. Встань и будь звездой. Слимовские прочнее, хотя должно быть наоборот. Ноорея. Модернисты переворачиваются в гробах, я переворачиваюсь в постели. Слабый намек на пробуждение. От одной двадцатой к одной десятой. Система потихоньку загружается. Где синеквадратные индикаторы? Так. Стоп. Обнаружено новое оборудование. Рядом какая-то протоплазма в виде тела. Я не один. Ого, кажется теложенского пола. Я не один! Проверим, женского ли, а не среднего или какого-либо иного. Ожегшись на молоке, дуем на воду.
Однажды у меня было одно такое романтическое пробуждение. Мой друг (на тот момент он был мне другом) жил в общаге. Не в какой-нибудь общаге, а в общаге ЛИКИ. Кто там не былпусть даже не пытается понять, что это такое, а лучше почитает Лема. Или, на крайний случай, Лукьяненко. Приехали мы туда уже изрядно нагруженными, поднялись на хрен знает какой этаж и врубили саунд. Лазерного у меня тогда еще не было, и там я впервые услышал 44,1. Меня зарубило. Понимая, что теряю контроль, как ворона, вообразившая себя авиалайнером, собрал мозги в кучу и потребовал девушек. Хотя бы одну, для общения. Это оказалось непросто, но в конце концов желание гостя было исполнено. Все, что я помнюэто как мы пытались прикурить. После третьей попытки я хотел было предпринять четвертую, но Серж, поглядев на меня глазами Кашпировского, негромко приказал: «Спать», и легко перевел меня в состояние «офф». Еще смутно помню таракана, вытанцовывающего на фэйдерах «Прибоя». Когда я очнулся, не имея ни малейшего представления о том, сколько прошло времени, было полутемно и горизонтально. На «Прибое» никто не танцевал. Зато рядом лежала девушка. Судя по всему, очень красивая. По крайней мере, у нее были длинные мягкие шелковистые волосы темно-каштанового цвета (так мне казалось в сумраке), и стройная фигура. Ага, стал соображать я, значит, эта Ира, или Надя, или Анжела, или как там ее, благосклонно отнеслась ко мне (про сержевский гипноз я не удосужился вспомнить), и вот мы здесь. Я нежно ее погладил. Девушка не то чтобы дала недвусмысленно понять, что ей это приятно, но ее малозаметную реакцию я принял за добрый знак. А что было-то, а? Да ничего ж не быломы лежим в одежде. Во романтика, тантра для мачо и мачихи. Значит, все впереди! Я стал делать то, что описывать не буду, все равно вырежет цензура, ведь я не Генри Миллер. Раздался всхрап пополам с басовым всхлипом, и девушка повернулась на спину.
Это был Серж.
Думаю, я побил все рекорды по скорости собирания и ухода из гостей.
Я стал изучать тело. Тело как тело, неплохое, хоть и далекое от идеала. Вопрос: впрочем, что такое идеал? (Речь идет о теле другом). Почему я задался этим вопросом с бодуна? Ладно, хрен с ним, идеализмом. У этого тела есть один существенный плюсоно материально. Наверно, его можно трахнуть. О-о, наконец-то! Сейчас Леночка проснется, и скажет: «Любимый, я так тебя хочу!» Стоп, затормозил я себя, не расслабляйся. А может, это какая-то сирена. Заткни уши. (А член спрятать в футляр?) Скептицизм, и еще раз скептицизм. Теперь я смотрел более критично. Ноги хороши, оч-чень хороши. Голова вроде на месте (в физическом смысле). Прыщики на спине. А. Взгляд остановился на жопе. Жопа как жопа. Впрочем, нет. Попка. Попусенька.
Выпить, покурить, или разбудить эту нимфу, дабы предаться любви? У меня есть правилоне будить женщину, сонэто свято. Но Кургоисключение. Если ее не разбудить, она будет спать часов до семи, вечера, естественно. Потом она встанет (процесс пробуждения займет часа два, а то и два с половиной), что-то сгрызет и потребует какой-нибудь малоизвестный альбом «Джой Дивижна». Притом что альбомов «Джой Дивиждна» раз, два, и обчелся. После этого, после долгого психологического тренинга, вырубится опять.
Снедаемый сомнениями, я вновь поглядел на тощую Ленкину задницу. Этолюбовь?
Нет (я узрел на полу сигарету, нашлась и зажигалка, закурил), никакая это не любовь, а грязная похоть. Предположим, лежало бы тут какое-нибудь другое тело. Будь оно мало-мальски привлекательным, я так же его бы восхотел. Вот примитив. Нет, надо с этим барахлом завязывать. Поститься. Не есть, не пить. Не трахаться. Не чесаться, не пердеть, не писать, не какать. Не дышать. Не жить. Это, конечно, не выход. Во всех религиях есть одна и та же фишка: жизнь в нашем трехмерном миречто-то вроде ссылки, или экзамена. В буддизме выходит так, что нужно пройти это единожды; и если ты во второй раз сюда попалзначит, сделал что-то не то. По другим религиям, ты должен очень много раз воплощатьсяпричем не обязательно в человека, ты можешь стать собакой или одуванчиком. Бусидо. Готовься к смерти. Жопа. Жопа? Анальный секс мне нравится.
Я пнул Ленку. Ей очень не хотелось просыпаться, зато мне хотелось. Не буду же я овладевать этим спящим теломсмахивает на какое-то извращение. У Бунина был подобный рассказикя читал его в детстве, и по-детски воспринимал это сочинение как порнуху; таким образом я приобщился к литературе. Принцесса послала меня на хрен, и я опять задумался.
Спящий человек невинен. Убитьгрех, но убить спящегодвойной грех. Человек должен осознать свою смерть. У него должно быть время, чтобы подготовиться к этому процессу. Вообще-то надо быть готовым всегда. Пути Господни неисповедимы. Точка сборкиспособность индивидуума осознавать определенный поток событий. Тот, чья точка сборки воспринимает определенный, конкретный человеческий поток событий, и есть человек. Чтобы быть уткой, нужно воспринимать другой поток событий, соседствующий с нашим, человеческим, иначе утки не проявлялись бы в нашем мире. Во умняк. Это все не мои мысли, об этом я прочитал в философских книгах. Однако вставляет. Попробуйте еще раз перечитать этот абзац, особое внимание уделите уткам.
Она проснулась. Проснулась! При этом, правда, мне пришлось приложить немало усилий, как нравственных, так и безнравственных. О, пробуждение женщиныэто такое шоу. Шоу маст гоу он! Сколько раз я был свидетелем этого зрелищаи до сих пор мне интересно, не наскучивает ни капельки. Самую шизофреническу ночь я провел с некоей Таней; у меня был замысел лишиться посредством еедевственности. Но она просто вырубилась. Зато утром я увидел то, что не смог бы экранизировать даже дядя Линч. Женщине нужно 45 минут для того, чтобы привести себя в порядок. Это касается не только Тани, а и всех женщин, я засекал. Академический час. Откуда, кстати, взялось это понятие, академический час, сорок пять минут? Не иначе, его придумали женщины.