делает все письменные упражнения на отлично, но не учит слова.
Завершающей же минуты мне хватало на то, чтобы, лучезарно улыбаясь во все свои тридцать два зуба, повторить пункт 2 об успехах и способностях, сформулировав его другими словами, дабы закончить на позитивной ноте, при этом добавив, что я вижу у ребенка интерес, так что «мы непременно будем работать и дальше».
Только тогда я могла, сердечно распрощавшись, наконец, умчаться в закат, к такой манящей меня сдобе с повидлом. Каюсь, в такие моменты я мысленно проклинала всех вокруг: чертовых детей, что сами не могут в подробностях рассказать родителям о том, как проходят уроки; чертовых родителей, которые в своей наивности полагают, что у меня есть неограниченный запас свободного времени и огромное желание неспешно рассуждать с ними об успехах их детей; чёртового администратора, которая составила мне расписание без окон, четыре группы подряд с двух до девяти; и чертову вселенную, которая по закону подлости украла у меня так необходимые мне четыре минуты, и теперь оставшегося времени хватало уже только либо на йогурт, либо на чашечку ароматного кофе.
Глава 11. После бала
После успешно проведенных занятий, всех преподавателей школы ждала вторая часть Марлезонского балетаобзвоны. Освободившись от уроков, каждый учитель был обязан сесть за стол в свободном кабинете и, вооружившись телефоном и ручкой, по очереди обзвонить родителей всех школьников, которые в тот день отсутствовали на занятиях. Следовали вежливо осведомиться о причине такого поведения и занести полученные сведения в специальную таблицу прогульщиков. И вот тут я взбунтовалась. Банальная арифметика, с которой я была в ладах еще со школьной скамьи, подсказывала мне, что в день я провожу примерно по пять занятий. Если учесть, что каждая группа в среднем насчитывала пятнадцать человек, из которых двое или трое стабильно отсутствовали, складывалась совсем не радужная картина. Выходило, что ежедневно, вместо того, чтобы сразу по окончании учебной смены мчаться домой на кухню, а затем к дивану усмирять свои базовые потребность есть, пить, спать и ничего не делать после работы, я должна была, взяв в руки телефон, совершить порядка пятнадцати звонков для выяснения всех обстоятельств пропажи ребенка. Закладываем в среднем по пять минут на звонок при удачном стечении обстоятельств (будь то моментальный дозвон или слабая словоохотливость родителей, которым некогда засыпать меня множеством вопросов о том, как вообще успехи у их чада). К своему ужасу, я получила итоговый результат в один час пятнадцать минут сверхурочно затраченного времени, неоплачиваемого и абсолютно бесполезно проведенного с точки зрения моих житейских потребностей.
Мне никак не удавалось понять, почему это не может делать администратор или специально делегированный для этой цели человек, скажем, методист по посещаемости. В итоге я просто уходила домой, проставив в таблице минусы напротив фамилий тех, кто не пришел. Так продолжалось пару месяцев, пока меня не вызвали в кабинет директора для серьёзного разговора, где ткнули лицом в бумагу под названием «Рабочие обязанности преподавателя лингвистической школы». Что ж, в мире, где учитель превратился в этакого робота-многостаночника по оказанию образовательных, административных и рекламных услуг без права на свободное время и личную жизнь, меня неудержимо тянет расхохотаться каждый раз, когда я слышу, что учительэто тот, кто учит детей.
Глава 12. Двигатель торговли
Первым, что я услышала на общем собрании коллектива, посвященного началу нового учебного года, были слова директора:
Коллеги, мы собрались здесь для того, чтобы оказывать образовательные услуги.
Иногда мне казалось, что я и впрямь непрерывно предоставляю услуги, только рекламного агента. Чего только нам, как преподавателям, не приходилось рекламировать детям.
Из имеющего хоть какое-то отношение к английскому языку, на первое место выходили продажи книг. Английские пособия для чтения в адаптации и в оригинале, с дисками и без, учебные пособия по грамматике, фонетике и рабочие тетради с упражнениями всех мастей, которые «вы всегда сможете выбрать на ваш вкус и приобрести у стойки администратора».
Следующими в списке рекламных товаров значились путешествия. Трехнедельный летний языковой лагерь в местном пансионате, десятидневные каникулы в Чехии с возможностью языковой практики с носителями языка, целый месяц летних каникул на Мальте с обучением в интернациональной языковой школе, и Рождество в Лондоне с возможностью пожить в принимающей семье.
Этим спектр туристических направлений, которые мы рекламировали ученикам, не ограничивался, просто туры утрачивали свою языковую направленность. Далее в ход шли летние поездки на Черное море и экскурсии в Москву и Санкт Петербург для школьных групп.
Далее по популярности следовали билеты в клуб на дискотеки по случаю большой пятерки английских праздников: Хэллоуина, Дня Благодарения, Рождества, Дня Святого Валентина и Пасхи. Каждый раз, когда увлекшись образовательным процессом, я в очередной раз не успевала разрекламировать детям новые мероприятия, администратор встречала меня на выходе из кабинета с разочарованием в глазах:
А что это из ваших ребят билеты опять никто не берет?
В дальнейшем поездки за рубеж стали вообще отдельной рекламной акцией. В один прекрасный день наша директор решила распространить свое умение вести бизнес на смежные сферы деятельности и открыла собственное туристическое агентство. Все преподаватели получили огромную стопку анкет, которые они должны были раздавать во взрослых группах. Опросники были на русском языке и включали в себя вопросы о предпочтениях в отдыхе, плана на отпуск, и странах, которые они хотели бы посетить в текущем году. Помимо анкет, преподаватели выступали и в роли промоутеров, оповещая о десятипроцентной скидке для всех, кто приобретет путевку в школьной турфирме, предъявив при этом договор на обучение и чек об оплате.
Глядя на весь этот разноцветный конвейер глянцевых буклетов, красочных афиш и печатных листовок, я только и успевала мысленно удивляться и восклицать:
Подумать только, а я ведь наивно полагала, что педагог нужен для того, чтобы преподавать английский язык!
Глава 13. Танцуй, пока молодой
Отдельным номером концертной программы в нашей школе было участие преподавателей в тех самых дискотеках. Официально они назывались Holiday Party. В течение года насчитывалось с десяток таких мероприятий: Осенний бал в честь Дня Знаний, Хэллоуин, День Благодарения, Рождество, День Святого Валентина, Пасха, майские выходные, и прочие раскрученные праздники. В субботу школа арендовала целый ночной клуб на дневное время, и к обеду перед ним собиралась толпа школьников, бодро галдящих в предвкушении веселья и танцев до упаду «как у взрослых». Сначала на сцене проводилась тематическая викторина с вопросами о празднике, которая через полчаса плавно перетекала в обычную школьную дискотеку, дабы жаждущие выхода энергии подростки не заскучали. Каждые минут двадцать музыка прерывалась, и объявлялся веселый конкурс, вроде лопания воздушных шариков или забавы «кто последний сядет на стул». Иногда они имели отношение к знанию английского языка, иногда нет. Дети были в восторге от всего происходящего, они скакали под зажигательные хиты и веселились от души. Не до веселья было только преподавателям, которые с натужной улыбкой подпирали стены или патрулировали танцпол, в глубине души скорбя о потерянном выходном.
Каждый раз примерно за неделю до такого торжества, директор наделяла пять-шесть педагогов почетным правом провести практически весь субботний день в роли клубных охранников. Они следили за порядком, присматривали за слишком уж расшалившимися детьми, а особо везучие получали право проводить конкурсы, крича в микрофон со сцены, как заправский ди-джей.
Устав дефилировать мимо рядов тинэйджеров, усердно изображавших ковбоев под хит южнокорейского певца, я обычно пряталась за большую колонну, и утыкалась в телефон. Коллега, избранный вещать со сцены в свете софитов, был лишен и этих маленьких радостей.
Самое смешное, что для нас это не несло в себе ни малейшей материальной выгоды. В лексиконе нашего директора напрочь отсутствовало понятие «доплата за сверхурочные». Она отторгала доплату за любые переработки всем своим естеством, как организм аллергика отторгает ненавистный ему продукт.