– Мисс Острандер на экране, мистер Понд! – позвала Полли.
– Хорошо.
Он прошел в заднюю комнату и сел перед видеофоном. На экране были видны часть стола и лицо мисс Острандер.
– Привет, Джефф. Как дела? – поинтересовалась она.
– Думаю, хорошо. Хотелось бы поговорить с шефом, но прежде: вы получили еще что-нибудь об этом молодом недотепе?
Она глянула вниз, очевидно на какие-то донесения на столе.
– Да, предчувствие тебя не обмануло. Это Александр Сисакян, сын Ивана Петровича Сисакяна, который на сегодня в первой десятке. Обычно считают, что третий сверху.
Джефф удивился:
– Тогда, ради всего святого, скажи, почему он участвует во всей этой ахинее?
– По этому поводу у нас тоже кое-что есть, – сказала Ив. – Только что получили шифровку из Москвы. Его непосредственное начальство в КГБ, согласно указаниям сверху, очевидно, подыскивало ему задание полегче, где он мог бы быстро отличиться, чтобы, соблюдая приличия, продвинуться по службе и занять важный кабинетный пост.
Джефф Понд презрительно хмыкнул:
– Очевидно, непотизм теперь известен на Востоке не меньше, чем на Западе. Но я не могу понять, почему они подставляют его драгоценную шею, поручив ему работу в Америке?
– И по этому поводу мы кое-что имеем.
– Похоже, что Анатолий Менделеев – одна из шишек в Академии наук – сделал запрос в КГБ о выделении агента для совсекретной работы. Академия, ты знаешь, недостатком престижа не страдает.
– Ну и?…
– Я полагаю, начальство Сисакяна сочло, с одной стороны, что эта работа будет безопасной, а с другой – что за ее выполнение на шею новоиспеченного агента можно будет повесить несколько медалей. Как бы то ни было, они его послали, не зная сути задания.
– Ты хочешь сказать, что за этим фарсом стоит человек Анатолия Менделеева? – Джефф Понд все еще не мог поверить. Ведь он лауреат Нобелевской премии. Он у них виднейший гидробиолог и ко всему прочему является директором Института научной информации.
Скривив рот, Ив пояснила:
– И ему почти восемьдесят лет. А звание академика имеет свои особенности. Тебя выбирают пожизненно, и ты становишься членом узкого круга лиц научной элиты. А там ревностно следят друг за другом.
– Ты хочешь сказать…
– Одну минуту. С дешифратора пришло что-то еще. Думаю, дополнительные данные о Менделееве. Да, минуточку. Вот. По всей видимости, недавно он втайне вел работы над эликсиром жизни. Пытался продвинуть разработки румынской ученой, доктора Анны Аслан, и ее препарата НЗ.
– Эликсир жизни! Этот деревенский простачок совсем выжил из ума. Ладно, соединишь меня с шефом? Пожалуйста, Ив!
– Сделаем.
Изображение померкло. Через несколько мгновений появилось гораздо менее привлекательное лицо шефа.
– Ну, Джефферсон, – он был мрачен, – как идет разгадка шарады? Эти завихрения в твоей голове меня иногда удивляют.
– Мы заарканим его, как теленка, сэр. Оперативник Полли Магиверн сыграла роль Марты – якобы жены этого Перкинса. Я сыграл Тарка. Ребята из нью-йоркского отделения соорудили дом и псевдолабораторию. Войдя в дом, он был настроен весьма скептически, а по поводу этой переключары – более чем скептически. Впрочем, так вел бы себя каждый, чей разум находится по ею сторону здравого смысла. Однако я сделал вид, что и слышать о ней не желаю. Вместо этого я забавлялся с неподражаемой штуковиной, которую для меня сварганили ребята из Отдела гнусных шуток [5] . Основанная на старом балаганном трюке, она якобы превращала серебро в золото. Всего лишь небольшая подмена, конечно.
Шеф что-то недовольно проворчал.
– Он это проглотил, – продолжал Джефф Понд. – Он даже проглотил мое лицедейство, хотя, чтобы сыграть персонаж, подобный Тарку Перкинсу, в обычных условиях, возможно, понадобился бы Альфред Лант [6] .