Остановившись, я оглядела квадратное строение перед собой. Это было очень необычное место для возведения дома, но, несмотря на то, что он стоял посреди небольшой полянки с деревьями, старое здание выдержало стихию.
Внутри горел свет, трава у дома была невысокой, а окна не заколочены, как в большинстве жилых помещений у моста Наркузи. Очевидно, дом не заброшен, но не было ни машин, ни звуков, ни движения.
Сделав несколько шагов, резко остановилась.
Знаю, что ты следил за мной, так что можешь выходить.
В ответ на мои слова Тито протиснулся сквозь разросшийся кустарник и уставился своими большими карими глазами, словно раненый щенок.
Ты всегда дерьмово скрывался, заметила я, прервав все, что он хотел сказать.
Икроножные мышцы протестовали с каждым шагом, когда поднималась по ступенькам крыльца. Входная дверь была широко открыта, и я восприняла это как приглашение. Вошла внутрь, будто жила там.
Есть кто-нибудь дома?
В ответтягостное молчание.
Помещение не было слишком большим. На ум пришло словечко «уютно». Кроме кухни, служившей одновременно столовой, с отвратительными полосатыми обоями, остальные стены в доме были обшиты панелями из красного дерева, а полиз тусклого паркета.
Чувствовалось, что здесь что-то не так. Медленно пройдясь по обеим комнатам, подошла к столу и оглядела четыре сервировочных прибора. Там лежали наполовину съеденные бутерброды, которые все еще выглядели относительно свежими, пустой стакан на боку, а в розовой чашке с рисунком котенка, наполненной водой, плавала дохлая муха.
Вопрос на миллион долларов заключался в том, что произошло с людьми?
Закрой входную дверь и запри ее, обратилась к Тито, как только он переступил порог дома. Парень сделал то, что требовалось, без каких-либо возражений.
Пройдя в центральную часть кухни, порылась в ящиках и нашла большой разделочный нож.
Идешь? спросила его, возвращаясь в гостиную и медленно поднимаясь по лестнице, рассматривая фотографии семьи в золотых рамках, которые красовались на стенах. Ступени позади заскрипели от тяжести веса Тито.
На верхнем этаже осмотрела коридор. Здесь было две двери с одной стороны и пара с другой. Все четырезаперты.
Не думаю, что стоит подниматься сюда. Мы понятия не имеем, что или кто может быть в одной из этих комнат, прошептал Тито.
Тогда возвращайся вниз.
Этому парню необходим укол тестостерона в яйца. Его страх сводил меня с ума.
Даже не представляла, что он настолько кастрирован.
Двигаясь вперед, открыла первую дверь слева и обнаружила пустую комнату, которая явно принадлежала маленькой девочке. На лиловой стене красовались наклейки с единорогами.
Не увидев ничего необычного, отправилась дальше. Следующая комната была обычной, без каких-то особенностей. В центре на полу лежал старый баскетбольный мяч, а у окна стоял обветшалый письменный стол. За первой дверью в другом конце коридора, обнаружилась небольшая ванная комната. В последней спальне оказались тела.
Мужчина, женщина и мальчик-подросток лежали на полу. У всех троих во лбу были пулевые отверстия.
Маленькая девочка с фотографий отсутствовала. Я понимала, что в доме ее не было, а значит, скорее всего, она похищена или погибла где-то в лесу.
Как считаешь, кто это сделал? спросил Тито позади меня.
Присев, протянула руку и обмакнула два грязных пальца в кровь, чтобы оценить текстуру, не обращая внимания на звук, который Тито издал горлом. Затем, провела по лицу мужчины. Кожа была упругой, но трупное окоченение еще не наступило, а в комнате не было зловония, характерного для разлагающихся тел.
Это был не Ромеро и не его люди, если ты об этом подумал, они мертвы не так давно, ответила, вставая.
Откуда ты все это знаешь?
Потому что я эксперт, когда дело касается смерти, и здесь никого не пытали. Кроме того, нигде нет перевернутого креста или пентаграммы, а тебе известно, что Дикари всегда оставляют после себя очаровательный символ своего присутствия.
Шагнув назад, развернулась и вышла из комнаты, чтобы спуститься вниз.
А маленькая девочка? уточнил Тито, следуя за мной.
Очевидно, что ее здесь нет.
Хорошо, и что нам с этим делать?
Можешь делать все, что хочешь. Я собираюсь обшарить шкафы в поисках еды и выспаться на одной из тех кроватей.
Открыв воду в кухонной раковине, схватила мыло и начала отмывать руки, тщательно скребя под ногтями.
Ты это серьезно?
А что, по-твоему, я должна делать? Пойти разыскивать того, кто ее похитил, чтобы стать следующей, кто получит кусок металла в мозг?
Он ничего не ответил, я вытерла руки о тканевое полотенце, а затем принялась за поиски чего-нибудь съестного. В результате у меня оказалось два несчастных куска пшеничного хлеба, тарелка клубники из холодильника и вода из крана.
Послушай, я голодна и устала, как и ты. Тут есть еда и место для ночлега. По мне, так просто, как два плюс два.
Угу, а люди, которые здесь жили, находятся все еще наверху.
Ну, пока они не потребуют, чтобы мы ушли, уверена, не станут возражать, бросила через плечо, направляясь обратно на верхний этаж.
Сильное презрение, звучавшее каждый раз в его голосе, когда он заговаривал со мной, разрушало все то, что осталось от моей нервной системы, вплоть до костей, и сил на словесную баталию не осталось.
Войдя в комнату с письменным столом, уселась на кровать с жалкими объедками. Понадобилось меньше пяти минут, чтобы проглотить пищу и запить водой.
Поднявшись, чтобы закрыть дверь, услышала, как ворчал сам с собой Тито. Я оставила ему хлеб и клубнику, чтобы мог поесть; он вообще должен быть благодарен и целовать мою задницу за то, что не выпотрошила его кухонными ножами.
Схватив офисный стул, поставила его под ручку двери в спальню, когда обнаружила, что замка нет.
С тяжелым вздохом плюхнувшись на кровать, закрыла глаза, чтобы насладиться ощущением от матраца под спиной, а не грязи или бетона.
Душ в другом конце коридора манил, ноги кричали, чтобы освободиться от изношенных ботинок, но из-за тел в том конце коридора я чувствовала себя комфортнее, будучи полностью одетой. Ослабить бдительностьне самое мудрое решение. Если бы дерьмо попало на вентилятор, голая задница или босые ноги не принесли бы никакой пользы.
Я уставилась в белый фактурный потолок, а беспорядочные мысли метались во все стороны. Даже на грани истощения сон все еще ускользал, а бессонница изводила. Подобной проблемы не наблюдалось, когда спала с Ромеро.
Разочарованная, накрыла лицо рукой и попыталась заставить себя погрузиться в сон.
До сих пор ощущала на себе обескураженный взгляд Тито. Он решил, что я бессердечная сучка, раз не проявила беспокойства по поводу пропавшей девочки.
Дело было не в том, что мне безразлично, наоборот, в этой ситуации на поверхность пытались всплыть воспоминания из юности, которые изо всех сил старалась подавить.
Девочке было не больше десяти лет. Меня бесили все версии того, что с ней могло произойти. Даже мысль об этом уничтожала что-то внутри меня, потому что все равно ничего нельзя было сделать.
Невозможно помочь кому-то другому, не позаботившись в первую очередь о себе. Необходимо было сделать все возможное, чтобы потенциальная жизнь, растущая во мне, никогда не пережила то, что прошла я.
Глава 7
Калиста
Я собиралась проигнорировать его, но настоятельный тон, прозвучавший в шепоте, заставил меня вскочить с кровати.
Отодвинув стул от двери, распахнула ее и осеклась? нахмурившись, увидев Тито в еще большем замешательстве, чем был прежде.
Пойдем со мной, только и сказал он, прежде чем развернуться и стремительно ринуться вниз по лестнице.
С недовольным ворчанием в горле, чувствуя себя совсем не так бодро, как хотелось бы, проследовала за ним.
Что там такое? поинтересовалась, сойдя с последней ступеньки.
Он молча махнул мне рукой, не отрываясь от того, на что уставился. Я подкралась ближе к нему и толкнула бедром, чтобы не мешал заглянуть в штормовую дверь (прим.: наружная дверь, которая устанавливается в дополнение к входным дверям как для защиты от неблагоприятных погодных условий, так и для обеспечения постоянного потока вентиляции).