Честно признаться, кличка «принц-недотепа» звучала очень обидно, но справедливо. Я хоть и родился с Даром мага, но, к сожалению, с весьма и весьма скромным. О том, чтобы победить Мерзука в магическом поединке, не было и речи.
Он вытянул вперед правую руку и сделал то, что делал всегда: прошептал заклинание и направил на меня указательный палец. Послушные его колдовству, мои ноги оторвались от пола и, перевернувшись вверх тормашками, я повис в воздухе.
Мерзук довольно рассмеялся. Этот гнусный ритуал повторялся при каждой нашей встрече. Дальше должны были последовать унизительный обыск, конфискация монет, пощечина или подзатыльник (часто и то и другое) и позорное падение на ковер, покрывающий пол.
На этот раз на ковер упали свечи, огниво и небольшой шамшир, все то, что я захватил с собой в Город Мертвых. Клинок этот, в богато инкрустированных ножнах, выкованный в Дамаске специально для меня, отец подарил на день рождения. Я слишком дорожил им, чтобы носить каждый день, но сегодня он заменил кинжал, потерянный в камере Хакима.
Так-так-так! Наш принц-недотепа и полумаг собрался на войну? Или мои глаза мне врут?
С этими словами, продолжая удерживать меня в воздухе вниз головой, он поднял мой шамшир. Поиграв бликами светильников на инкрустации из драгоценных камней на его рукоятке, Мерзук удовлетворенно кивнул и заткнул мое оружие себе за пояс.
Отдай! выдавил я из себя.
Что? Я слышу писк блохи?
Он больно ударил меня носком сапога по затылку. Потом еще раз кулаком в живот. И еще сапогомв ухо.
И этотолько начало!
Я еле сдерживал слезы. Мерзук присел, оказавшись вровень с моим перевернутым лицом, и продолжил:
Ой-ой-ой! Да никак наша принцесса собирается расплакаться! Ну, тогда не лучше ли нарядить тебя в девчоночье платье? Я привяжу тебя верхом на осла задом наперед и отправлю покататься по улицам Самарканда! Завтра весь город узнает, что принц-неудачник Джахангир плакса и трус!
Чем больше я брыкался, тем больше раззадоривал моего мучителя и тем больше оплеух получал. Слезы душили меня. Волна негодования, нарастающая в моей груди, вдруг заставила выдохнуть то, что зрело долгие месяцы безмолвных унижений:
Амх-х-хаш-ш-шакка!
Все еще видя мир перевернутым, я ударил Мерзука в живот.
Грохот оглушил меня. Но землетрясения не последовало. Когда всколыхнувшиеся на стенах ковры вернулись на прежнее место, а я рухнул на пол, там, где только что была стена, между колонн чернело звездное небо.
Ой
«Я же сказал тебе, мелкий, учись соизмерять силу удара и цель!»
Я встал, потирая ушибленную макушку. Подошел к пробоине, боясь увидеть кровяную лепешку, подобную той, что осталась от Хакима. Но на счастье Мерзука, я, вися в перевернутом состоянии, плохо прицелился. С окровавленной головой и неестественно вывернутой ногой, он стонал на куче битого кирпича. Ему повезло, что мы находились на первом из четырех этажей Голубого дворца.
Я триумфально вскарабкался на развалины стены, наклонился и забрал у него из-за пояса свой шамшир.
А можно я ударю его еще раз? зачем-то спросил я у невидимого хранителя.
«Ябесплотный дух. А ты, Джахангирматериален. Я владею силой, но когда и как ею воспользоваться решаешь ты».
Значит, я могу расплющить голову Мерзука о камни?
При этих словах мой поверженный враг еще громче застонал и заголосил о помощи.
«Это твоя война, мелкий. Тебе решать!»
Это был первый урок Змееногого. Все решения принимаю я.
Я задумался.
И решил раз и навсегда покончить с унижениями. Я прицелился и громко сказал:
Не вздумай рассказывать, что это сделал я! А не то я пришлепну тебя как Как блоху! Амх-х-хаш-ш-шакка!
Я прицелился в обломок стены над головой Мерзука. Который, расколовшись, осыпался дождем осколков, похоронив моего врага под толстым слоем каменной крошки.
Когда подоспевшая стража и разбуженные придворные прибежали на место преступления, я уже успел улизнуть и спрятаться в своей комнате.
***
Позади глубоких защитных рвов и земляного вала прекрасный Самарканд окружен тенистыми предместьями, там сады и виноградники скрывают дома с голубыми фасадами, так что город подобен затерявшемуся в лесу призраку. Не знаю, какая частьвнутри городских стен или за их пределами населена гуще.
Плодородная земля по берегам реки Зарафшан обеспечивала горожанам такой урожай фруктов, что в те времена, о которых идет речь, даже беднякам их раздавали бесплатно!
Отец владел четырнадцатью загородными резиденциями с обширными погребами, прохладными дворцами, фруктовыми садами, бархатными лужайками, цветниками, фонтанами и журчащими ручьями. Летом, наслаждаясь редко выпадавшим на долю беспокойного полководца отдыхом, он проводил по несколько дней в каждой, фланируя между ними. Но все же предпочтение отец отдавал одному, Пленяющему Сердце Саду, затерянному в восточных лугах Кани-гиль. Посреди виноградников, где лоза ломилась от перезревших гроздьев, в тени ветвей персиковых и фиговых деревьев из знаменитого тебризского мрамора выстроили трехэтажный дворец. Сцены военных триумфов отца на стенах расписывали лучшие художники Персии, а великолепный купол сверкал, подобно второму солнцу. Дворец поражал размерами, и посреди его колонн легко было заблудиться. А от бирюзовых ворот Самарканда туда вела прямая аллея, обсаженная соснами.
Однако, даже до отдыхающего от столичной суеты Владыки Востока известия о происходящем в Самарканде долетали молниеносно. Ничто не укроется в Мавераннахре, как и в целом мире, от Великого Амира Тимура!
Через несколько дней я в сопровождении телохранителей, неотступно следовавших за мной на расстоянии нескольких шагов, был вызван на расправу к отцу.
Пройдя через высокие, украшенные синими изразцами и золотом ворота, мы миновали череду привратников с палицами и по петляющим между платанами мощеным дорожкам, углубились в сад. От наших глаз вход во дворец защищала пышная растительность, за ней скрывался внутренний дворик. Натянутый между деревьями вышитый шелковый навес обеспечивал в нем тень. Дворик защищали два сурового вида охранника в черном, они стояли, положив кисти рук на рукоятки мечей, справа и слева от прохода между двумя золотыми ширмами, по которым вился виноград. Сопровождающим приказали подождать снаружи.
Я остановился перед ширмой, чтобы набраться храбрости, и услышал приближающиеся плач и всхлипы. Из дворика вышла, пятясь и сгибаясь в почтительных поклонах, одетая в темное женщина с узкими щелочками монгольских глаз на скуластом лице. Следом за ней крепкий слуга нес на спине мальчишку, в котором я признал заплаканного Мерзука. Правая голень, по-видимому, раздробленная камнями во время падения, была ампутирована, нога заканчивалась в колене круглой культёй. Избегая встречи с ним взглядом, я отвернулся.
Желая провалиться сквозь землю на месте, я все же отважился посмотреть им вслед. Мне открылась печальная картина: под широкими кронами старых платанов медленно удалялись рыдающая, сгорбленная колдунья-мать и ее безногий калека-сын. Мне стало стыдно и неприятно. Несмотря на все зло, которое Мерзук мне причинил, он не заслуживал такой участи. И я искренне начал раскаиваться в содеянном.
Задержав дыханье, готовый получить по заслугам, я прошел между ширмами во внутренний дворик дворца.
Возле шумного фонтана, в котором плавали яблоки и специально принесенные с гор куски льда, перед входом в беломраморный дворец, на возвышении, в золотом кресле, восседал Сотрясатель Вселенной, Амир Тимур, мой отец. Двое черных мальчиков-рабов размахивали опахалами, обеспечивая прохладу. Слуги и виночерпий застыли позади, готовые сорваться в любое мгновенье, послушные легкому движению мизинца Владыки Востока. На золотом столике, рядом с инкрустированным бирюзой кувшином и кубком лежали спелая айва и инжир. По покрытому мраморной мозаикой полу важно прогуливался гордый павлин.
Отец устроился на шелковых вышитых подушках, наслаждаясь свежестью брызг от бьющей в небо струи фонтана. Его атласный халат с золотым шитьем в виде кругов любимого им голубого цвета ниспадал с кресла грациозными складками. В ушах позвякивали длинные драгоценные серьги.
На столике перед ним лежала одноцветная доска на сто двенадцать полей для игры в его собственный вариант шатранджа, куда отец добавил новые правила и фигуры: жирафов и верблюдов. Он, как водится, занимался любимым делом: обыгрывал самого себя в игру, им же самим и придуманную. Да и кто другой рискнет выиграть у Непобедимого Тимура?