Ты совершенно права, Роуз. Господа, он кивнул Алексу и Мартину. Прекрасные дамы, этот поклон адресовался только Шарлотте. Я был рад с вами познакомиться. Надеюсь скоро с вами увидеться, Шарлотта.
Неразговорчивая Розмари не проронила ни слова, и они вдвоём сели в «Ягуар». Судя по печальному лицу Алекса, он отчаянно переживал, что не может попроситься с ними. Утробно заурчал мотор Алекс вздохнул ещё печальнее и роскошный автомобиль неторопливо, словно перебирая колёсами, стал отъезжать. Я с удивлением отметила, что на водительском месте сидел сам сказочный принц. Значит, нелюбезная тётка не водитель. Тогда кто? Вооружённая до зубов личная королевская охрана?
Да, утро прошло весьма плодотворно, с глубоким удовлетворением сообщила Шарлотта, едва «Ягуар» скрылся из виду.
Ты бы поосторожнее, посоветовал Алекс, строго глядя на неё сверху вниз. Он, конечно, очень любезный и воспитанный, да ещё на такой тачке, но ты же, надеюсь, не поверила, что он влюбился в тебя с первого взгляда?
Пожалуй, я знала пару девиц, которых этот вопрос оскорбил бы до глубины души, да и, наверное, любая женщина почувствовала себя уязвлённой, если бы ей в лицо заявили, что в неё невозможно влюбиться с первого взгляда. Но Шарлотта совсем не обиделась.
Ну конечно нет! спокойно отозвалась она. Даже если бы и влюбился, мне пришлось бы его разочаровать, поскольку для меня любовь понятие очень эфемерное, я в неё почти не верю. Но он очень образованный собеседник, и его заинтересовало моё видение мира как фотографа. В частности, всего этого, она махнула рукой в сторону низины, где остались камни.
Вы с ним договорились снова встретиться? спросила я.
Да. Мы хотим сегодня вечером созвониться.
А как же Том или Роб?
Одно другому не мешает, с глубокой убеждённостью отозвалась она. И с тем, и с другим я только познакомилась. Теперь надо пообщаться с обоими и решить, кто из них мне больше нравится.
В целом за Шарлотту можно было быть спокойной она не потеряла голову, и новый знакомый явно не завладел всеми её мыслями. Но мне не давало покоя увиденное. Было что-то неестественное в поведении этого Фостера незадолго до прощания, словно фальшивая нота в хорошо исполненной арии. Одно дело, если он был просто красивым богатым мужиком, которому прекрасно известно, какое впечатление он производит на женщин, и беззастенчиво этим пользуется, от души наслаждаясь происходящим. И совсем другое если он тщательно играет какую-то роль
И, вероятнее всего, у меня началась паранойя. Может, я просто завидую, что ему так сильно понравилась Шарлотта, а не я?
Поедем? предложил Алекс, и я потрясла головой, возвращаясь в реальность. Полагаю, прямо сейчас ехать к Патрику смысла нет, поскольку Мартину нужно изучить краску, Шарлотте отобрать фотографии, а Джейн перевести надпись. Я могу позвонить Патрику и сказать, что мы приедем к нему часов в шесть вечера. Он, конечно, за это время с ума от нетерпения сойдёт, но тут ничего не поделаешь. Все согласны?
Вполне, рассеянно отозвался Мартин.
Я только кивнула. Шарлотта несколько секунд напряжённо поразмышляла, прикидывая в уме, успеет ли она до шести и съездить на свидание, и поработать, и наконец, со вздохом согласилась:
Ну, хорошо.
Тогда всем до вечера.
Глава 3
Домой я вернулась часам к двенадцати. День был в разгаре, и к этому времени немного распогодилось ветер стих, а сквозь тучи осторожно проглядывало солнце. Выйдя из своего «Гольфа», я вежливо поздоровалась с пожилым соседом, который был занят тем, что подстригал лужайку перед домом. Вопреки ожиданиям, машина Теи была припаркована у дома, а квартира встретила меня не тишиной, а бодро играющей в отдалении песней современной попсовой группы.
Привет! прокричала я вглубь квартиры, сняла куртку и принялась стягивать грязные кроссовки. Я вернулась!
Музыка смолкла, и некоторое время царила тишина словно Тея пыталась понять, правда ли кто-то пришёл, или ей послышалось. Затем дверь открылась, и в коридор выглянула моя младшая сестра. Из одежды на ней были только трусы и лифчик, а в руках она держала какую-то майку и телефон, и я поняла, что попала домой в самый судьбоносный момент выбор одежды для выхода.
Привет.
Ты не на работе? удивилась я.
Пациентов утром не было. Я сейчас иду гулять с девчонками и тут она взглянула на дисплей телефона и охнула, и я уже опаздываю на пятнадцать минут! Ты не обижайся, что я пока не расспрашиваю, как ты съездила, хорошо?
Окей, согласилась я, подхватила свою сумку и пошла к себе. Тея скрылась в комнате, откуда теперь доносилась странная возня, словно кто-то штурмовал шкаф с одеждой, а тот героически сопротивлялся.
Тее было двадцать два. Она училась на дантиста, уже заканчивала обучение и подрабатывала ассистенткой в частной стоматологической клинике. Пока наши родители находились на материке, мы вместе снимали квартиру и вели наше общее хозяйство. Жили мы с ней вполне мирно, хотя, признаться, в мире было бы трудно найти более непохожих друг на друга людей, чем мы двое. Нас невозможно было принять за родных сестёр внешне, и характеры у нас были диаметрально противоположные. Тея была общительной, подвижной, разбиралась в моде, увлекалась фотографией, обожала всё связанное с одеждой, и начинала отчаянно скучать, когда сидела дома больше одного дня. Я же была нелюдима, совершенно равнодушна к моде и оставалась убеждённой домоседкой. При таком несходстве характеров ужиться нам было сложно, и мы могли ругаться по пять раз на дню из-за всякой ерунды, но в то же время оставались очень близки.
Вытряхнув из сумки телефон и блокнот, я вместе с ними отправилась на кухню, чтобы чего-нибудь поесть. В холодильнике первой бросилась в глаза полка, где был расставлен рацион Теи кастрюлька с овсянкой, баночки с обезжиренным творогом, лотки с тушёными овощами и варёной курицей. Будучи сторонницей здорового образа жизни, сестра не допускала в своём меню ничего, что было бы вредным или, упаси боже, калорийным. Идеалом красоты для неё оставались анорексичные модели из модных журналов те самые, у которых из-под кожи выступают острые кости, а фигуру можно принять за доску ввиду полного отсутствия груди и попы. Сама Тея, оставаясь стройной и высокой, ужасно страдала из-за собственного несовершенства, сетовала на наличие каких-никаких форм и всё время старалась похудеть. Я совершенно искренне считала, что она занимается ерундой, а один вид всей этой диетической пищи у нас в холодильнике вгонял меня в глубокое уныние. Нет, я сама была вполне стройной, просто я считала, что для этого достаточно не объедаться, а не вести образ жизни монаха-аскета с горы Афон. Так что, решительно отвернувшись от творога и овсянки, я достала оставшуюся со вчерашнего дня картофельную запеканку.
Пока она грелась в микроволновке, я поставила чайник и достала блокнот с рунической надписью. Тут в кухню вошла Тея, на этот раз уже одетая.
Как я выгляжу?
Я посмотрела.
Отлично.
А мне не нравится! расстроено заявила она. Ты посмотри, какая в этой юбке у меня огромная задница!
Нормальная задница, довольно вяло возразила я. Здесь уже было совершенно неважно, что я скажу и какие доводы приведу Тея всё равно пойдёт переодеваться.
Сестра убежала. Микроволновка приятно звякнула, по кухне поплыл вкусный запах. Чайник на плите шумел ровно и успокаивающе, и настроение само собой начало подниматься. А в столе у меня ещё была припасена шоколадка к чаю, которую я не клала в кухонный ящик по той простой причине, что соблюдать диету при всём стремлении к красоте было не так легко. Изнывающая без сладкого Тея мгновенно смолотит её целиком, а потом будет мучиться, громко переживать и обвинять меня во всех смертных грехах. Плавали, знаем.
Не успела я накрыть на стол и сесть, занеся вилку над запеканкой, как Тея прибежала обратно.
А теперь как?
Прекрасно, заверила её я, мельком оценив новый наряд. Цвета сочетались нормально, ничто не выглядело инородным элементом, а вглядываться подробнее было бессмысленно. Сестра всегда всё делала по-своему, спрашивая моё мнение только для того, чтобы удостовериться, что я с ней полностью согласна. Лишь родители ещё имели на неё какое-то влияние, да и то с переменным успехом.