Это не значит, что Райли и его отдел работают плохо, просто им поручено невыполнимое задание.
Когда они прибывают на место преступления, виртуоза уже и след простыл, а пострадавший простофиля и сам не понимает, что случилось. И Райли сотоварищи ничего не могут сделать, разве что взять у жертвы отпечатки пальцев.
Он заставил меня продиктовать полные имена моих собратьев по несчастью, вновь заверил, что наша жалоба будет передана в управление и приобщена к толстеющему делу Клиффорда, а потом спросил:
– Что еще?
– Ну... – промямлил я, немного смущаясь присутствием соседей. Нынче утром какой‑то однорукий в парикмахерской на Западной...
– Поддельные лотерейные билеты, – перебил меня Райли.
– Слушай, – возмутился я, – как так получается: ты знаешь всех этих людей, а поймать ни одного не можешь?
– Мы что, не выловили «Мальчика с Пальчиками»? Или Тощего Джима Фостера? Или Толкового Толкача Толкина?
– Ну ладно, ладно, – я немного успокоился.
– Этот твой однорукий – Крылатый Святой Карл, – сообщил мне Райли.
– Почему ты так быстро обнаружил обман?
– Просто нынче пополудни почуял неладное. Как всегда, с пятичасовым опозданием, ты же меня знаешь.
– Знаю, знаю. Господи, как не знать.
– Ну вот, короче, пошел я в ирландское турбюро на Восточной пятидесятой, и там работник сказал мне, что билет поддельный.
– А купил ты его сегодня утром. Где?
– На Западной двадцать третьей, в парикмахерской.
– Хорошо, что быстро спохватился. Возможно, он все еще орудует в тех местах. Шанс у нас есть. Не ахти какой, но все же. Что еще стряслось?
– Когда я вернулся домой, – отвечал я, – в квартире заливался телефон. Звонил человек, назвавшийся стряпчим по имени Добрьяк, у него контора на Восточной тридцать восьмой улице. Сказал, что я унаследовал триста семнадцать тысяч после смерти моего дяди Мэтта.
– Ты спрашивал родственников? Дядя Мэтт действительно умер?
– У меня нет никакого дяди Мэтта.
– Хорошо, – сказал Райли. – Этого мы уж наверняка прищучим. Когда ты должен прибыть в его контору?
– Завтра в десять утра.
– Отлично. Мы нагрянем спустя пять минут. Давай адрес.
Я продиктовал адрес, Райли пообещал встретиться со мной утром, и мы положили трубки.
Мои гости стояли и таращились на меня. Мистер Грант – изумленно, а Уилкинс – свирепо. Наконец Уилкинс сказал:
– Да, деньги немалые.
– Какие деньги?
– Триста тысяч долларов, – он кивнул на телефон, – которые вы получите.
– Я не получу никаких трехсот тысяч, – ответил я. – Это просто очередной мошенник, вроде Клиффорда.
Уилкинс прищурился.
– Да? Как это так?
– Но если вам передадут деньги... – начал мистер Грант.
– Все дело в том, что никаких денег нет, – объяснил я. – Это своего рода вымогательство.
Уилкинс склонил голову набок.
– Не понимаю, как они надеются извлечь выгоду, – сказал он.
– Существуют тысячи способов, – ответил я. – К примеру, они могут уговорить меня вложить деньги в какое‑нибудь дело, в которое вкладывал мой так называемый дядюшка Мэтт. Но, увы, возникли некоторые затруднения с налогами, или перевод денег требует издержек, а они не могут трогать капитал, не рискуя всей суммой вклада, и поэтому я должен достать две‑три тысячи наличными где‑нибудь еще и оплатить эти издержки из своего кармана.