Но много крови вышло!
Ну не столько, чтобы умереть. Крупные сосуды не затронуты Странно все. Очень странно! Надо отправлять на судмедэкспертизу, сообщать в следственные органы
У Анны начиналась тихая истерика.
Отчего? Отчего он умер?
Фельдшерица содрала перчатки и достала бумаги.
От чего, не знаю, вскрытие покажет И успокойтесь! Вы кем приходитесь усопшему? Дочь?
Анна вдруг схватила зеркало, поднесла к устам Сударева и долго так держала, вглядываясь, не замутнело ли стекло. Не замутнело, и голос ее обвял, сознание запуталось.
Я его женщина То есть, супруга, гражданская жена. Или даже служанка В общем, аспирантка.
Не теряй времени, гражданская жена. цинично проговорила фельдшерица, наблюдая за манипуляции с зеркалом. Если умная такая! Мы все служанки. Сейчас выпишу заключение. Вызывай труповозку, вот телефон.
Кого вызывать? судя по голосу, Анна пришла в ужас.
Мы мертвых не возим. был ответ. Есть специальные службы доставки в морг Услуга платная, да и у вас тут ужасные дороги! Так что поторопитесь, пока приедет Иначе придется ночевать с покойником. И дай мне паспорт умершего!
Анна не реагировала, исступленно повторяя, как мантру:
Нет, ну отчего он мог умереть? От чего? От чего?
Фельдшерица заготовила тампон с нашатырем.
Надо было дедушке соразмерять свои силы! прошипела она, тыча тампоном в нос Анне. Нахватают молодых девок, кобели старые! И коньки отбрасывают Скажи честно, секс был?
Точно так бы сказала сестрица Лида, окажись на ее месте! Анна вдруг выгнулась как кошка перед опасностью.
Секс? Был! Я вон три машины перегладила! И еще гора!
И свалила стопу белья со стола. Фельдшерица несколько сдобрилась.
Завешай зеркала. посоветовала она. И часы останови.
Зачем? Анну знобило.
Так положено.
Судареву захотелось погладить свою верную аспирантку. Он все это слышал, поэтому думал, что все-таки жив, коль его не пустили за приютские ворота, в пространство учительского домика, где пребывает Марина Морена так про себя Сударев звал свою учительницу. И сейчас происходит забавное недоразумение, так напугавшее Анну. Он внутренне порывался успокоить ее, а вместе с тем выразить несогласие со своей смертью, например, голосом из потустороннего мира спросить, цел ли учительский домик на берегу карьера? Или даже приколоться, например, резко вскочить, рассмеяться, только Сударев пошевелиться и сказать ничего не мог.
Ко всему прочему, перед взором, в неком подвешенном состоянии, вновь замерцало пространство за монастырскими воротами. Сквозь приоткрытую калитку высвечивалась другая комната, уже в леспромхозном бараке. И теперь там возлежала не учительница русского языка, а стриженная девица, дочь соседки тети Вали, причем уже не живописная, как на полотне, а тоже плотская, своим видом никак не похожая ни на ангела, ни на икону разве что на образ Венеры, богини любви. И не смотря ни на что, притягивала воображение так же, как в детстве, отвлекая от реальности, происходившей на этом свете.
Сударев еще мысленно порывался вернуться в оставленный мир. Однако женщина подняла левую руку, бесстыдно оголив сакральный треугольник, и поманила к себе. И он мысленно согласился с фельдшерицей со «скорой» было, от чего умереть шестилетнему мальчишке, если перешагнуть порог и войти. Сейчас он узнал манящую, точнее, вспомнил та самая женщина, красоту которой узрел в шесть лет от роду и получил втык от сестрицы Лиды! Узнал и умом уже не детским зрелым, матерым, однако изумленным, отметил, что она ничуть не изменилась, не постарела за последние полвека. Возможно потому, что не дождавшись, когда ее возьмут замуж, эта пьющая и распутная молодая женщина повесилась в этом же бараке. А мертвые не стареют. Или все-таки была живописью, искусством, будучи нарисованной дядей Сережей Трухиным, и потому способной пережить вечность. Картина на обратной стороне клеенки получилась неказистой, похожей на коврик с лебедями, но голая дева была очень похожа на живую. Сударев увидел это полотно, когда уезжал обратно в приют и пришел в барак, чтоб попрощаться с бывшими соседями. Убитая горем тетя Валя и показала ему клеенку.
Вот она какая была, лебедица моя белая И зачем же с собой сотворила такое?
Сударев смотрел на клеенку, стоял и плакал.
Но тогда, в детстве, эта лебедица не подманивала к себе, была реальной, во плоти и просто спала в душной барачной комнате, откинув жаркое шерстяное одеяло. И даже не проснулась напротив, похмельная, так облегченно задышала, ощутив во сне прохладный сквознячок из приоткрытой двери. И все же накрыла узенькой ладонью волнующий островок растительности. Тогда Сударев задохнулся от неведомых, никогда не испытанных чувств страха, восхищения и проснувшегося желания. Он еще не понимал, отчего замирает и сотрясается его природа, но прибежавшая Лида узрела его состояние.