Я не убийца вдруг заговорил каторжник и поднял голову. Голос его был молодым и, несмотря на слабость, выражал упрямство. Я никого не убивал! Это ошибка!
В его тоне промелькнули гнев и отчаяние, к бледному лицу вдруг прилила кровь.
О, да! захохотал надзиратель. Все вы так говорите, я за десять лет службы всяких тут видел! Вставай, сволочь, прекрати валяться!
И он снова замахнулся плетью.
Не надо! взмолилась Аврелия, просительно поднимая руку, и опустилась на колени перед арестантом. Не надо его бить, пожалуйста, она достала свой носовой платок и попыталась вытереть заключенному серое от пыли лицо. Ему надо воды
Мадемуазель Я свою фляжку на это пушечное мясо тратить должен? поморщился надзиратель.
Да неопределенно выдала девушка. Она выпрямилась, две секунды сжимала губы молча, затем стянула с мизинца кольцо. Возьмите. Этого, надеюсь, хватит за воду? Как его зовут? вдруг спросила она.
Почесав рукояткой плетки свой тугой живот, надзиратель тюрьмы повертел в пальцах тоненькое колечко с белым камнем, отстегнул от пояса фляжку и протянул её девушке, усмехаясь.
Зовут? Мадемуазель, у них нет имен! Только номера! Этот триста шестнадцатый!
Ничего не сказав, Аврелия, снова опустилась на колени перед арестантом и поднесла фляжку к его губам. Вода полилась по подбородку номера триста шестнадцатого, и девушка вытирала её своим платком. На неё взглянули чуть сощуренные карие глаза.
Как тебя зовут? спросила Аврелия приглушенным шепотом.
Пьер Дюбарри ответил тот после паузы и снова отчаянно воскликнул. Я никого не убивал!!!
Честный и упрямый взгляд его скользнул куда-то за спину девушки. В нем прочиталась тревога.
Аврелия, ты с ума сошла! внезапно прогремел над девушкой голос брата. Что ты делаешь?! Это же мерзкий каторжник! Отъявленный злодей! Филипп схватил сестру за локоть и оттащил в сторону. Они все наверняка заразные! Немедленно поехали домой, слышишь?! Сию секунду!
Тюремный надзиратель, подняв с земли пустую фляжку, молча провожал взглядом эту картину, с улыбкой наблюдая, как худой джентльмен в сюртуке тащит за руку по кочкам и камням эту странную добросердечную девушку, а она все время оборачивается назад, пытаясь увидеть, что происходит.
* * * *Затянувшийся на два дня дождь наконец-то стих. Запах морской воды смешался с ароматом сандала, деревья которого росли на Новых Гебридах в большом количестве, и запах этот концентрацией своей мог вызвать у непривычного европейца головную боль. Пышные облака плотного серого цвета расползались по небу в разные стороны, словно подчиняясь чьему-то приказу. Часть острова выдавалась в море большой скалистой грядой, на которой приютилась скромная гостиница. С берега могло казаться, что её может снести оттуда любым порывом ветра, однако двухэтажное здание хорошо пряталось за выступами скал, а росшие вокруг деревья закрывали его от стихии с подветренной стороны. От порта было далеко. До ближайшей деревни немногим ближе. Когда-то «Серебряный лев» а это название красовалось на вывеске было популярным местом для всех кораблей, следующих курсом в сторону Фиджи и Австралии, но с переносом порта на более южный остров, заведение потеряло былую популярность. Легкий ветер бил подвижную вывеску, но хорошо смазанная та даже не скрипела.
В этот день ничто не обещало изменений. В зале первого этажа стоял полумрак. Три круглых столика блестели своей пустотой, в окно билась какая-то мелкая птица. На повышенных тонах шел разговор содержателей заведения.
Ты прекрасно знаешь, почему я не соглашусь продать гостиницу, Марта! мужчина с широкими бакенбардами одернул полосатый жилет и развел руками. Потому что мой отец, приехав
Всего лишь потому, что сейчас её никто не купит. Даже даром не возьмет! пронзительный голос супруги оборвал его на полуслове. Я прекрасно помню, что и как было каких-то пять лет назад, Леандр. Не тебе мне говорить об этом
Она вышла из-за стойки портье и глубоко вздохнула, откинув голову назад. С первого взгляда на эту женщину было понятно, что она способна заставить уважать свой авторитет не только семью и прислугу, но ещё и полный набор постояльцев гостиницы одним только появлением. Высокая, полногрудая дама с волевым подбородком и орлиным взором. Сейчас она, как никогда, хотела отдавать распоряжения и встречать гостей своей фигурой, но, за неимением такой возможности, завела перед мужем давно болезненную тему о продаже убыточного заведения.