То место, где, как он всегда полагал, у него находится сердце, крепко сдавило. Он попытался нащупать у нее пульс, уже зная, что ничего не найдет.
Взяв ее за подбородок, он приник к ее рту и выдохнул, потом положил ей ладони на грудь и надавил. Еще раз выдохнул и нажал. Снова выдохнул и нажал, а ребенок тем временем слабо шевелился.
Пот катился с него градом.
– Ну давай же, Эйприл.
– Роман? – раздался в наушниках голос Насти. – Нам пора выбираться отсюда.
Роман откинулся назад.
– Да. – Она была мертва. – Да, я иду. – Крошечные ручки и ножки шевелились у него под рубашкой. Маленькое личико с широко раскрытым, ищущим ртом ударилось о его грудь. Ребенок заплакал.
– Роман! Поторопись, дружок!
– Да, Насти. – Он накрыл брезентом лежавшее рядом с ним обмякшее тело.
– Я уже иду.
Глава 1
– Друзья зовут меня Феникс.
А если бы кто-нибудь из них ее сейчас видел, то непременно назвал бы ее дурочкой с наклонностями самоубийцы. Она тихо закрыла дверь офиса и ждала ответа от его хозяйки.
Та величественно поднялась со стула, напоминавшего по форме кожаного ската светло-коричневого цвета. Взирая на Феникс, как на надувную змею в бассейне, она медленно вышла из-за письменного стола, которым ей служило толстое стекло, положенное на подставку.
Высокая, очень высокая и, определенно, очень женственная. Ее длинные черные волосы, гладкие и блестящие, были разделены пробором. В слегка поднятых к вискам глазах, казалось, не было зрачков. Тщательно нанесенная красная помада не скрывала тонких губ. Она придавала белой коже женщины некоторую прозрачность.
Феникс на мгновение увидела перед собой копию Мотрисии Адамс и отвернулась, чтобы скрыть нервную усмешку.
– Как ты сюда попала… Феникс?
Вот оно. Сейчас ее или вышвырнут отсюда, или, если очень не повезет, закуют в цепи и бросят в подземелье.
– Я слышала о вашем клубе, – бодрым голосом произнесла Феникс. – Ну, вроде того. Дело в том, что я… ну, мне здесь нравится и я хочу остаться в штате Вашингтон. Но в такой дыре, как Паст-Пик, для массажистки не очень-то много работы.
Ноги женщины, двигаясь под узкой юбкой серого шелкового костюма, издали легкий шелест.
– Тебе известно, кто я? – Она неторопливо обошла вокруг Феникс.
Тут уж ей надо было врать.
– Нет, – призналась Феникс.
– Я так и думала. Я графиня фон Лейден.
Феникс взглянула на нее с усилившимся интересом. Как там говорят – «Привет, графиня, какой на вас чудесный жемчуг», или надо сделать реверанс? или отдать честь? Феникс приосанилась:
– Приятно с вами познакомиться, сударыня.
– Графиня.
Ну что ж, на один вопрос ответ есть.
– Приятно с вами познакомиться, графиня.
– А мне будет очень приятно, если я пойму, зачем ты сюда явилась. Мы не берем на работу людей с улицы.
– Я услышала про клуб и попыталась позвонить. В телефонной книге вашего номера нет. Тогда я поехала по дороге и…
– По этой дороге просто так не проехать. Там ворота и охрана с собаками.
– Я это заметила. Наверное, очень неприятно, что приходится принимать такие предосторожности из-за всяких подонков? И правда, в наше время никому нельзя доверять. На моей последней квартире…
– Как ты проникла в ворота?
Феникс переступила с ноги на ногу на кусочке серого мраморного пола величиной с акр. Несколько миль простой серой драпировки заслоняло великолепный вид на подножие Каскадовых гор. Графиня ранней весной явно была минималисткой.
– В ворота? – повторила она, вплотную приблизившись к Феникс.
– Какой-то парень как раз оказался у ворот. – Он появился там по истечении почти двух часов, которые Феникс провела, напряженно ожидая кого-нибудь, кто проведет ее в ворота. – Я просто последовала за ним.
– Вас должны были остановить. Это непростительная небрежность.