Как чудесно у тебя пахнет! заметила Роуз, заглянув в мою комнату по какой-то мелкой надобности.
Еще бы, хмыкнула я. Мистер Джоунс расстарался. Взгляни-ка.
Я отдернула кружевную занавеску. На клумбе под окном бурно цвели и благоухали алиссум, резеда и маттиола. Последняя, правда, пахла только вечерами.
Ой, всполошилась Роуз. Сколько пчел! Закрывай скорей.
Я захлопнула окно и сказала весело:
Надо поблагодарить мистера Джоунса за дивный запах, как думаешь? И заодно намекнуть ему, что я не боюсь пчел. Они меня не кусают.
Чистая правда. Пчелы, комары и прочий гнус меня избегали. В тропиках это очень пригодилось.
Роуз широко распахнула глаза и прыснула.
Тетя Мэри!
Что, дорогая? Я улыбнулась. Интересно, что будет следующим?
Следующей была компостная куча в саду неподалеку от моей комнаты. С этим справилась кухарка, которая тотчас принялась распекать садовника за вонючую яму рядом с домом. Чего доброго, крысы заведутся!
Мистер Джоунс, я вас не узнаю! выговаривала она. Вы как будто ума лишились. Чем вам, скажите пожалуйста, так досадила мисс Райт? Такая приятная леди!
Садовник угрюмо молчал, комкая в руках грубые рукавицы. Выглядел он каким-то скособоченным, морщился, словно от боли, и потирал поясницу.
Я постояла с минуту и тихонько прокралась в свою комнату. Вернулась как раз к окончанию воспитательной беседы.
Возьмите, мистер Джоунс. Я протянула ему пузырек. Это настойка с перцем и чабрецом, натирайте больное место перед сном.
Я встретилась взглядом с его мутными от боли глазами.
Ваш ход, мистер Джоунс. Примете руку дружбы?
Спасибо, мисс Райт, пробурчал он, пряча взгляд, и добавил с натугой: Я очень ценю, вот.
Пожалуйста, улыбнулась я, мысленно потирая руки.
Могу поспорить: готов!
И впрямь, вылечив с моей помощью свой прострел, мистер Джоунс стал кротким, как овечка. Разговаривал почтительно и бросался выполнять любой приказ.
Леди Присцилла посмеивалась.
Не ведьма ли вы, моя милая?
Разве что по характеру, отвечала я, улыбаясь.
Вечерами мы с ней повадились играть в криббедж. Роуз к картам не прикасалась, так что тихая игра для двоих оказалась кстати.
Зато леди Присцилла оказалась азартна.
Милая моя, сказала она, когда мы впервые сели за игорный стол, на что будем играть? Согласитесь, без ставок скучно.
Боюсь, я потерла переносицу и отодвинула колоду, мне не по средствам играть на деньги.
Глупости! отрезала леди Присцилла, принимаясь тасовать. Пальцы у нее оказались ловкие, хоть и узловатые. Карты в них так и мелькали. Об этом не может быть и речи. Как вы смотрите на шоколад?
Рот у меня наполнился слюной. Шоколад был из прошлых, хороших времен.
Леди Присцилла позвонила и велела горничной принести коробку из спальни. Конфеты оказались дорогими, из лучшей столичной кондитерской, в гладкой деревянной коробочке, перевязанной шелковой лентой.
Обожаю сладости, созналась старая леди, понизив голос. Хотя доктор меня за них ругает.
Поэтому леди Присцилла лакомится шоколадом тайком? Ну и ну.
Пренебрегаете советами врача? хмыкнула я.
В моем возрасте маленькие радости важнее. Она подмигнула. Между нами говоря, моя милая, я вполне здорова, не считая обычных для стариков недугов. Три месяца назад у меня было воспаление легких, но теперь я полностью оправилась. Я не стала возражать против медсестры лишь потому, что наша милая Роуз меня развлекает.
Мне нечего поставить взамен.
Тут вполне хватит на двоих. И она недрогнувшей рукой разделила конфеты на две горки в разноцветных фантиках.
Грех было от такого отказываться!
Первую же партию я выиграла.
Хм, сказала леди Присцилла, пододвигая мне конфету. Будем считать, новичкам везет.
Однако я выиграла и вторую. И третью.
Леди Присцилла прикусила губу и увеличила ставку.
На кону три конфеты! провозгласила она торжественно. Надеюсь разом отыграться. Только не вздумайте поддаваться, моя милая.
Что вы такое говорите, леди Присцилла, пробормотала я, хотя как раз обдумывала, как бы половчее проиграть.
Не стоит лишать леди маленьких слабостей. Это может плохо кончиться!
Впрочем, поддаваться не пришлось. Леди Присцилла, устрашенная перспективой столь крупного фиаско, играла с блеском. Поздним вечером мы разошлись, вполне довольные друг другом. А потом я ела в темноте шоколад и жмурилась от удовольствия
Так и коротали мы вечера день за днем, целых две недели. Дни я проводила в саду, заглядывая в дом лишь на ленч. Подошло время высаживать рассаду из оранжереи, и мы с мистером Джоунсом трудились не покладая рук. Яркие георгины, пророщенные гладиолусы, нежные лобелии, задорные астры все это богатство должно было занять место на клумбах. Кроме того, следовало подкормить отцветшие тюльпаны, нарциссы и примулы, подвязать к опорам лилии, соорудить шпалеры для душистого горошка Всего и не перечесть!
В первый же день садовник чуть не довел меня до сердечного приступа.
Мистер Джоунс, это что же вредительство? вопросила я, застав его на месте преступления с ведром в руке.
От мутноватого раствора знакомо попахивало.
Скорее недомыслие, конечно. Как он только весь сад не загубил? Хотя леди Присцилла говорила, что Джоунс работает у нее только несколько месяцев.