Значит, продали, улыбнулся Юпп.
Я поеду сейчас обедать, сказал я. Но горе тебе, если ты скажешь им хоть слово до моего возвращения.
Господин Локамп, заверил он меня, подкидывая монету в воздух, я нем как могила.
Так я тебе и поверил, сказал я и дал газ. Когда я вернулся во двор мастерской, Юпп сделал мне знак.
Что случилось? спросил я. Ты проболтался?
Что вы, господин Локамп! Могила! Он улыбнулся. Только Пришел этот тип Насчет «форда».
Я оставил «кадиллак» во дворе и пошел в мастерскую. Там я увидел булочника, который склонился над альбомом с образцами красок. На нем было клетчатое пальто с поясом и траурным крепом на рукаве. Рядом стояла хорошенькая особа с черными бойкими глазками, в распахнутом пальтишке, отороченном поредевшим кроличьим мехом, и в лаковых туфельках, которые ей были явно малы. Черноглазая дамочка облюбовала яркий сурик, но булочник еще носил траур и красный цвет вызывал у него сомнение. Он предложил блеклую желтовато-серую краску.
Тоже выдумал! зашипела она. «Форд» должен быть отлакирован броско, иначе он ни на что не будет похож.
Когда булочник углублялся в альбом, она посылала нам заговорщические взгляды, поводила плечами, кривила рот и подмигивала. В общем, она вела себя довольно резво. Наконец они сошлись на зеленоватом оттенке, напоминающем цвет резеды. К такому кузову дамочке нужен был светлый откидной верх. Но тут булочник показал характер: его траур должен был как-то прорваться, и он твердо настоял на черном кожаном верхе. При этом он оказался в выигрыше: верх мы ставили ему бесплатно, а кожа стоила дороже брезента.
Они вышли из мастерской, но задержались во дворе: едва заметив «кадиллак», черноглазая пулей устремилась к нему:
Погляди-ка, пупсик, вот так машина! Просто прелесть! Очень мне нравится!
В следующее мгновение она открыла дверцу и шмыгнула на сиденье, щурясь от восторга:
Вот это сиденье! Колоссально! Настоящее кресло. Не то что твой «форд»!
Ладно, пойдем, недовольно пробормотал пупсик.
Ленц толкнул меня дескать, вперед на врага, и попытайся навязать булочнику машину. Я смерил Готтфрида презрительным взглядом и промолчал. Он толкнул меня сильнее. Я отвернулся.
Булочник с трудом извлек свою черную жемчужину из машины и ушел с ней, чуть сгорбившись и явно расстроенный.
Мы смотрели им вслед.
Человек быстрых решений! сказал я. Машину отремонтировал, завел новую женщину Молодец!
Да, заметил Кестер. Она его еще порадует.
Только они скрылись за углом, как Готтфрид напустился на меня:
Ты что же, Робби, совсем рехнулся? Упустить такой случай! Ведь это была задача для школьника первого класса.
Унтер-офицер Ленц! ответил я. Стоять смирно, когда разговариваете со старшим! По-вашему, я сторонник двоеженства и дважды выдам машину замуж?
Стоило видеть Готтфрида в эту великую минуту. От удивления его глаза стали большими, как тарелки.
Стоило видеть Готтфрида в эту великую минуту. От удивления его глаза стали большими, как тарелки.
Не шути святыми вещами, сказал он, заикаясь.
Я даже не посмотрел на него и обратился к Кестеру:
Отто, простись с «кадиллаком», с нашим детищем! Он больше не принадлежит нам. Отныне он будет сверкать во славу фабриканта кальсон! Надеюсь, у него там будет неплохая жизнь! Правда, не такая героическая, как у нас, но зато более надежная.
Я вытащил чек. Ленц чуть не раскололся надвое.
Но ведь он не оплачен. Денег-то пока нет?.. хрипло прошептал он.
А вы лучше угадайте, желторотые птенцы, сказал я, размахивая чеком, сколько мы получим?
Четыре! крикнул Ленц с закрытыми глазами.
Четыре пятьсот! сказал Кестер.
Пять, донесся возглас Юппа, стоявшего у бензоколонки.
Пять пятьсот! прогремел я.
Ленц выхватил у меня чек:
Это невозможно! Чек наверняка останется неоплаченным!
Господин Ленц, сказал я с достоинством, этот чек столь же надежен, сколь ненадежны вы! Мой друг Блюменталь в состоянии уплатить в двадцать раз больше. Мой друг, понимаете ли, у которого я завтра вечером буду есть фаршированную щуку. Пусть это послужит вам примером! Завязать дружбу, получить задаток и быть приглашенным на ужин вот что значит уметь продать! Так, а теперь вольно!
Готтфрид с трудом овладел собой. Он сделал последнюю попытку:
А мое объявление в газете! А мой амулет!
Я сунул ему медаль:
На, возьми свой собачий жетончик. Совсем забыл о нем.
Робби, ты продал машину безупречно, сказал Кестер. Слава Богу, что мы избавились от этой колымаги. Выручка нам очень пригодится.
Дашь мне пятьдесят марок авансом? спросил я.
Сто! Заслужил!
Может быть, заодно ты возьмешь в счет аванса и мое серое пальто? спросил Готтфрид, прищурив глаза.
Может быть, ты хочешь угодить в больницу, жалкий бестактный ублюдок? спросил я его в свою очередь.
Ребята, шабаш! На сегодня хватит! предложил Кестер. Достаточно заработали за один день! Нельзя испытывать Бога. Возьмем «Карла» и поедем тренироваться. Гонки на носу.
Юпп давно позабыл о своей бензопомпе. Он был взволнован и потирал руки:
Господин Кестер, значит, пока я тут остаюсь за хозяина?
Нет, Юпп, сказал Отто, смеясь, поедешь с нами!
Сперва мы поехали в банк и сдали чек. Ленц не мог успокоиться, пока не убедился, что чек настоящий. А потом мы понеслись, да так, что из выхлопа посыпались искры.