Вы живете на Вест-Эгг, надменно произнесла она. Я там кое-кого знаю.
А я так ни единого человека
Ну, Гэтсби-то вы знать должны.
Гэтсби? переспросила Дэйзи. Какого Гэтсби?
Прежде чем я успел сообщить, что так зовут моего соседа, нас позвали к столу; Том Бьюкенен, властно просунув свою мускулистую руку под мою, повлек меня из комнаты, словно переставляя шашку с одной клетки на другую.
Стройные, неторопливые молодые женщины вышли, слегка подбоченившись, опережая нас, на розовых тонов веранду, глядевшую в сторону заката, подступили к столу, на котором подрагивало под стихавшим ветром пламя четырех свечей.
А свечи-то к чему? неодобрительно нахмурилась Дэйзи. И погасила их щелчками пальцев. Через две недели самый длинный в году день.
Она обратила к нам вдруг просиявшее лицо.
Вы тоже всегда ждете самого длинного дня в году, а потом пропускаете? Я вечно жду, а потом пропускаю.
Нужно будет что-нибудь на него придумать, предложила, зевнув, мисс Бейкер и присела за стол так, словно в постель улеглась.
Ладно, сказала Дэйзи. А что?
Она беспомощно взглянула на меня:
Что обычно придумывают люди?
Я еще не успел ответить, как она, с испугом уставившись на свой мизинец, пожаловалась:
Смотрите! Я поранилась.
Мы посмотрели костяшка мизинца отливала темной синевой.
Это твоя работа, Том, укоризненно сказала Дэйзи. Я знаю, ты не нарочно, но ты это сделал. Вот что я получила, выйдя замуж за такое животное, за огромный, громоздкий, нескладный образчик
Мне не нравится слово «нескладный», сварливо перебил ее Том, даже в шутку.
Нескладный, упрямо повторила Дэйзи.
Время от времени она и мисс Бейкер заговаривали вместе, с шутливой бессвязностью, однако назвать эти речи пустой болтовней было нельзя, в словах двух женщин неизменно присутствовало то же спокойствие, что и в их белых платьях, в безразличных, лишенных любых желаний глазах. Они были здесь, рядом, они принимали наше с Томом присутствие, они прилагали приятные, учтивые усилия к тому, чтобы развлечь нас или развлечься самим. Обе знали, что обед в скором будущем завершится, а несколько позже завершится и вечер и о нем можно будет забыть. Все это сильно отличалось от запада страны, где вечера торопливо переходят из одной стадии в другую, близясь к концу в сопровождении нервной боязни финала или неизменно обманчивых предвкушений.
Рядом с тобой, Дэйзи, я начинаю чувствовать себя человеком нецивилизованным, признался я под второй бокал отдававшего пробкой, бойкого, хоть и впечатляющего кларета. Ты не могла бы порассуждать о видах на урожай или о чем-то еще в таком роде?
Я и сам не взялся бы объяснить, что хотел этим сказать, однако прием мои слова получили неожиданный.
Цивилизация гибнет, вдруг резко выпалил Том. Я на этот счет большой пессимист. Ты читал «Возвышение цветных империй» Годдара?
Нет, а что? ответил я, немного дивясь его тону.
Да ничего, просто хорошая книга, каждому стоит прочесть. Идея ее в том, что если мы не будем начеку, белую расу ну, оттеснят на второй план. Книга научная, в ней все доказано.
Том обращается в необычайно вдумчивого человека, сказала Дэйзи, состроив гримаску беспечной печали. Читает серьезные книги, в которых много длинных слов. Какое это слово мы
Я читаю научные книги, заявил Том, бросив на нее раздраженный взгляд. Этот малый все просчитал. Нам, господствующей расе, следует сохранять бдительность, иначе власть над миром захватят другие расы.
Перебить их всех, и дело с концом, прошептала Дэйзи, свирепо подмигивая жаркому солнцу.
Тебе следовало поселиться в Калифорнии начала мисс Бейкер, но Том, грузно сместившись в кресле, не дал ей закончить.
Мысль его в том, что мы люди нордической расы. Я, ты, и ты, и после кратчайшего колебания он легко кивнул Дэйзи, включив в нашу компанию и ее, и она снова мне подмигнула. Это мы создали все, из чего состоит цивилизация ну, там, науку, искусство и прочее. Понимаешь?
Что-то жалкое присутствовало в озабоченности Тома казалось, ему уже не хватало самодовольства, хоть и усилившегося против прежнего. Когда же почти сразу вслед за его вопросом в доме затрезвонил телефон и дворецкий покинул веранду, Дэйзи, воспользовавшись заминкой в разговоре, склонилась ко мне.
Я хочу открыть тебе семейную тайну, воодушевленно прошептала она. Насчет носа дворецкого. Хочешь узнать про нос дворецкого?
Ради этого я к вам и приехал.
Так вот, он не всегда был дворецким. Раньше он служил у одних людей в Нью-Йорке, отчищал их столовое серебро, а у них человек двести за стол садилось. Чистил он его, чистил с утра и до ночи, и, наконец, это занятие стало вредить его носу
А там и пошло от плохого к худшему, вставила мисс Бейкер.
Да. Все пошло от плохого к худшему и кончилось тем, что ему пришлось отказаться от места.
На мгновение последний свет солнца с романтической нежностью коснулся ее просиявшего лица; голос Дэйзи словно притянул меня, я слушал его, затаив дыхание, но тут сияние стало меркнуть, каждый луч покидал ее лицо с медлящим сожалением, как ребенок, уходящий при наступлении сумерек с милой ему улицы.
Дворецкий вернулся и что-то пробормотал Тому на ухо, Том нахмурился, отодвинул свое кресло от стола и, не промолвив ни слова, ушел в дом. Его отсутствие словно подстегнуло какие-то мысли Дэйзи, она снова подалась вперед и заговорила, пылко и певуче: