Когда ужин был подан, Эмма что-то прошептала на ухо Алексу. Он поднялся и предложил ей руку.
— Прошу прощения за прерванный разговор, но я намерен отвести жену к ужину, — с довольной улыбкой заявил он. — Белл, мы приказали накрыть стол в маленькой столовой — Эмма сочла, что там будет уютнее.
Джон поднялся и предложил руку Белл, когда супруги вышли из комнаты.
— Похоже; мы остались вдвоем.
— И по-моему, это было сделано намеренно.
— Вы так думаете?
Белл приняла руку Джона и поднялась.
— Эмме, значит, вы понравились.
— А вам я нравлюсь, Белл?
После длинной паузы прозвучало решительное «нет».
— Полагаю, лучшего я и не заслуживаю, — Джон отпустил ее руку.
Белл яростно обернулась.
— Да, не заслуживаете! Я не могла поверить своим глазам, увидев, что вы осмелились сегодня же явиться сюда.
— Если помните, я был приглашен.
— Вам следовало отклонить приглашение. Вы могли прислать записку, что вам нездоровится или вашей собачке, лошади, в общем, выдумать любой предлог, лишь бы отказаться от приглашения.
Джону оставалось лишь подтвердить:
— Вы, разумеется, правы.
— И не смейте больше целовать дам, чтобы тут же наговорить им грубостей. Это невежливо, некрасиво, и…
— А вы всегда поступаете красиво?
В его голосе не чувствовалось насмешки, и Белл сконфузилась.
— Я пытаюсь поступать так. Бог свидетель, с вами я старалась вести себя достойно.
Он склонил голову.
— И это вам удалось.
— Мне… — она оборвала себя и взглянула на Джона. — Разве вы не собираетесь возражать?
— Какой в этом смысл? Вы совершенно правы, а я, как всегда, не прав. Белл удивленно посмотрела на него.
— Боюсь, я вас не понимаю.
— Вероятно, вам будет лучше даже не пытаться меня понять. Разумеется, я извиняюсь за сегодняшнюю выходку. Она была непростительна.
— Какая именно — поцелуй или отвратительные слова после него? — Этот вопрос сорвался с языка Белл прежде, чем она успела подумать.
— И то, и другое.
— Прощаю вам нанесенное оскорбление.
— А поцелуй?
Белл не отводила глаз от месяца в верхнем углу окна.
— За поцелуй извиняться незачем.
Сердце Джона дрогнуло и застучало быстрее.
— Не знаю, правильно ли я вас понял, миледи… — осторожно начал он.
— Я хочу задать вам всего один вопрос. — Белл оторвала взгляд от месяца и заставила себя повернуться к Джону. — В чем я провинилась? Чем оскорбила вас?
Джон издал хриплый смешок, не в силах поверить собственным ушам.
— О Господи, Белл, если бы вы только знали! — воскликнул Джон. — Вы не могли бы оскорбить меня, даже если бы захотели.
Сотни противоречивых чувств охватили Белл. Непроизвольно она коснулась руки Джона.
— Тогда что же произошло? Мне необходимо знать.
Джон прерывисто вздохнул, прежде чем взглянуть на нее.
— Вы действительно хотите знать правду?
Она кивнула.
Джон помолчал, стараясь подобрать нужные слова.
— Я совсем не тот мужчина, каким вам представляюсь. Я столько повидал… — Щека его судорожно дернулась от усилий сдержать нахлынувшие чувства. — И немало натворил вот этими руками. — Он глядел на свои руки так, словно увидел их впервые. Джон запнулся, но тут же продолжил шепотом: — Я подлый негодяй, Белл, я не смею не только целовать вас, но не достоин даже стоять с вами рядом.
Белл ужаснулась при виде муки, отразившейся на его лице. Ей казалось, она ясно видит его мятущуюся нежную душу. В этом человеке было что-то хорошее, казалось, его душа рвется наружу. Но почему он считал себя недостойным? Что побуждало его так думать? Не понимая, что делает, она шагнула к нему.
— Вы ошибаетесь.
— Белл, — прошептал он, — как вы наивны…
Она молча покачала головой.
Джон заглянул в глубину ее глаз, отчаянно пытаясь остановиться, но губы их неотвратимо сближались.