В маленьких городках, джентльмены, сказала она, мало кто даже грамоте обучен. Поэтому чаще всего надписать конверт просят почтовых служащих. А уж они-то не преминут заляпаться.
Гарпаст хлопнул себя по лбу.
Конечно же, Джонатан!
Он сел, прихватив конверт. Понюхал его, покрутил перед сощуренными глазами, наконец, попробовал на зуб.
Итак, сказал я, подвигая к нему стул, наш инкогнито малообразованный человек?
Возможно, уклончиво ответил Родерик. Или же он не хотел, чтобы я узнал о нем по почерку. Кстати, Джонатан, Шорсфилд-таун ни о чем вам не говорит?
Я задумался.
Нет, как-то ничего.
Вот-вот, мой друг принял от предусмотрительной миссис Терриберри тонкий нож для разрезания бумаги. Помните, позавчера мы с вами читали избранные некрологи по Королевству за прошлую неделю? Никаких загадочных смертей утоплений, удушений или самоубийств. Ничего! Из других примечательных новостей одно банкротство и одно принудительное помещение в психиатрическую клинику. А уж в Шорсфилд-тауне
Он качнул головой.
В этом прибежище меланхолии
Нож чиркнул, как рыбине вспарывая конверту брюхо. Добычей Родерика стал небольшого размера вдвое сложенный листок.
На обед будет мясо с овощами, удаляясь, сказала миссис Терриберри.
Да, кивнул Гарпаст, вряд ли понимая, о чем ему только что сообщили. Он расправил листок, являя свету неровные буквенные ряды, и подвинул его ко мне. Читайте, Джонатан.
Я отставил в сторону вазочку с джемом.
Слова выгибались и пестрели чернильными наплывами, кое-где вместо букв была просто процарапана бумага.
«Дорогой Роди! начал я, вздохнув. Надеюсь, ты еще помнишь свою тетушку. Помнишь наш старый дом, кота Ливера, помнишь воскресную школу»
Стоп! Гарпаст накрыл письмо ладонью. Мой друг, что вы можете сказать по первым строчкам?
Э-э Вам пишет ваша тетушка.
Прекрасно.
Похоже, она соскучилась.
Превосходно!
И судя по особенностям письма, она страдает подагрой.
Да? Родерик, наклонившись, заинтересованно пробежал глазами не накрытый ладонью текст. Вы делаете успехи, Джонатан. Действительно, ваша версия подагры вполне правдоподобна. Но! Вы как всегда спешите. Что мы видим даже по первым строчкам? Роди. Буква «о» прочерчена сухим пером и затем не обведена. Между прочим, буква в имени. Человек, долго меня не видевший, постарался бы четко написать имя, как бы там ни слушались его пальцы. Тем более, письмо хоть и не ровное, но достаточно быстрое. Следовательно
Гарпаст посмотрел на меня.
Мимо окон прогремел кэб. Грязная вода плеснула из-под колес.
Волнение?
Именно! Тетушка Ида не на шутку взволнована. Что-то у нее случилось. Хотя я Родерик сосредоточенно ушел взглядом в молочник и замолчал.
Он замер скособоченный, с неловко подвернутой ногой. Полотенце поползло с плеча.
Смотреть на него было больно. Боюсь, однажды усиленные мозговые процессы включатся в Родерике в самый неподходящий момент.
Кхм, кашлянул я.
Мой друг, вздрогнув, поднял голову.
Да, так вот, как ни в чем не бывало продолжил он. Ни в «Таймс», ни в «Обсервер», насколько я знаю, о каком-либо происшествии в Шорсфилд-тауне или его окрестностях не сообщалось. Из чего можно сделать вывод, что происшествие либо прошло незамеченным, либо его старательно скрывают от общественности.
Вы правы, сказал я.
Еще бы! всплеснул руками Гарпаст. Читайте дальше.
Читаю, сказал я. «Наверное, ты помнишь и о приближающемся юбилее твоего дяди. В конце марта ему исполнится шестьдесят. И заранее прошу прощения, Роди, за стиль своего письма в лавке мистера Дженнистона мне продали дрянные перья, дешевые, но совершенно никчемные, они, извини, то пишут, то пачкают, а то и вовсе де».
Черт!
Мой друг Родерик Гарпаст отправил нож для разрезания бумаги в этажерку. Ни в чем не повинный «Топографический атлас Королевства» лишился клочка темной кожи на переплете.
Будь Родерик в халате, с непременным «бульдогом» в кармане, атлас мог и не пережить сегодняшнего утра. Простреленная фотография мистера Терриберри, присутствующего на конном поло, тому пример.
рут, закончил я, переждав звон упавшего на пол ножа.
Да! Родерик развел руками. Да, мы оба ошиблись, Джонатан. Это, конечно, ни в коем разе не умаляет моей квалификации, а лишь говорит о том, что я пошел у вас на поводу раздраженный, он встал, повесил полотенце на спинку стула, разгладил его и шагнул к лестнице, ведущей в комнаты наверху. Я с самого начала подумал про перья, с самого начала! Но эта ваша подагра Вам нужно в дальнейшем крайне осторожно высказывать свое мнение.
Хорошо, сказал я.
Чтобы не сбивать
Гарпаст поднялся по ступенькам, бросил на меня укоризненный взгляд и исчез за дверью.
Отложив письмо, я занялся окончанием завтрака. Кофе с молоком, булочка с маслом и джемом, тепло, исходящее от камина что может быть лучше ранним весенним утром?
Обвинения Родерика на меня подействовали мало.
Я привык быть при нем, привык к его капризам и эксцентрике, молчаливым извинениям, внезапному дикому хохоту, неопрятности в одежде и долгим сплинам.
Привык к тому, что он тренирует на мне свое детективное мастерство, привык следовать за ним, исполнять его поручения, слушать нотации и сносить издевки.