– Не говори ерунду, – неуверенно произнесла она. Ей даже не нужно было слышать презрительное фырканье Фенте, чтобы понять: столь слабое возражение никого не впечатлило.
Отвернувшись от всех, Синтара гордо направилась назад к лесу, под прикрытие редких деревьев. Ей все равно. Ее не волнуют ни наглость Меркора, ни насмешки Фенте. Сегодня там не произошло ничего стоящего ее внимания.
– Вряд ли это можно назвать славным сражением. – Она тихонько усмехнулась.
– Славное сражение – это то, чего ты пыталась добиться? – Тимара, эта бесцеремонная маленькая хранительница, внезапно догнала Синтару и побежала рядом.
Ее темные волосы свисали в беспорядке, в растрепанных косичках кое-где еще остались деревянные амулеты. Скатываясь с холма, она перемазала свой потрепанный плащ травой; на ногах у девчонки были самодельные ботинки из темной, плохо обработанной оленьей кожи, а вместо носков – какие-то разноцветные тряпки. За последнее время Тимара стала выше и тоньше, кости ее лица обозначились более четко. Крылья, которыми одарила свою хранительницу Синтара, слегка подрагивали под плащом на бегу. Несмотря на явную бестактность первого вопроса, голос девушки прозвучал озабоченно, когда она сказала:
– Остановись ненадолго и нагнись! Надо осмотреть твою шею в том месте, где Кало укусил тебя.
– Он не поранил меня. – Синтара и сама удивилась, что обсуждает такие вещи с простой смертной.
– Я хочу взглянуть: похоже, несколько чешуек вот-вот отвалятся.
– Я ничего не сделала, чтобы вызвать эту глупую склоку. – Синтара резко остановилась, опустила голову так, чтобы Тимара могла осмотреть ее шею, и разозлилась на себя: не хватало еще подчиняться воле человека. Ярость буквально клокотала внутри драконицы. Она даже хотела было, резко повернув голову, сбить Тимару с ног – якобы случайно, – но, чувствуя, как сильные руки девушки нежно расправляют растрепанные чешуйки, смягчилась. От хранительницы тоже есть польза.
– Ни одна из чешуек не оторвана до конца, но рано или поздно ты можешь их потерять.
Синтара ощутила огорчение хранительницы, пока та приводила ее в порядок. Хотя Тимара частенько грубила Синтаре, драконица знала, что девушка искренне беспокоится о ее здоровье и внешности. Любое оскорбление Синтары она принимала близко к сердцу. И настроение драконицы она тоже чувствовала.
Сосредоточившись на переживаниях девчонки, Синтара поняла, что их объединяет не только раздражение, но и обида.
– Ох уж эти мужчины! – неожиданно воскликнула Тимара. – Похоже, спровоцировать дракона на глупость не сложнее, чем человеческого самца.
Подобное замечание заинтересовало Синтару, хотя она и не подала виду. Вспомнив все, что знала о переживаниях девушки, драконица догадалась, по какой причине та не в духе, и заметила:
– Ну и глупо же ты себя ведешь! Решать тебе, а не им. Совокупись с обоими или вообще ни с кем. Покажи им, что ты королева, а не корова, ждущая, пока бык покроет ее.
– Я не выбрала ни одного из них, – ответила Тимара на вопрос, которого драконица ей не задавала.
Чешуя была разглажена, и Синтара продолжила свой путь к кромке леса. Тимара прибавила скорости, чтобы держаться рядом, размышляя на бегу:
– Я совершенно не хочу ничего менять; по мне, так пусть бы лучше все оставалось как раньше. Но, похоже, оба парня настроены решительно. – Тимара встряхнула головой, и ее косички взлетели вверх. – Татс – мой самый старый друг, я знала его еще в Трехоге, до того как мы стали хранителями. Он часть моего прошлого, воспоминаний о доме. И когда Татс настаивает на том, чтобы мы переспали, я не знаю, по какой причине он это делает: оттого, что любит меня, или просто потому, что я ему отказала. Я боюсь потерять его окончательно, если мы станем любовниками, – но у нас не сладится.
– Тогда спарься с Рапскалем, да и делу конец, – посоветовала драконица.
Тимара навевала на нее скуку. Неужели люди всерьез полагают, что драконам могут быть интересны подробности их жалких жизней? Да это все равно что беспокоиться о мошках или рыбах.
Но хранительница восприняла ее реплику как приглашение продолжить разговор.
– С Рапскалем? Нет, это невозможно. Я знаю, что, если выберу его себе в пару, это разрушит мою дружбу с Татсом. Рапскаль красивый и забавный… и немного странный. Но мне нравятся его странности. И мне кажется, что я ему и правда не безразлична. Когда он уговаривает меня переспать с ним, это не только ради мимолетного удовольствия. – Она встряхнула головой. – Но я не хочу совокупляться ни с кем из них. Вернее, не совсем так. Вообще-то, я была бы не против попробовать плотские утехи, но ведь нельзя же действовать бездумно, надо принимать в расчет, насколько это может все осложнить. Я боюсь забеременеть и не хочу принимать необдуманных решений. Если я выберу одного парня, то потеряю при этом второго? Я не знаю, как поступить…
– Ты мне наскучила, – остановила ее Синтара. – Есть гораздо более важные дела, которыми ты должна заняться. Ты сегодня охотилась? У тебя есть для меня мясо?
От внезапной перемены темы разговора Тимара опешила.
– Нет еще. Я пойду попозже, когда дождь закончится, сейчас нет смысла отправляться в лес, – ответила она неохотно. Последовала пауза, и затем девушка коснулась еще одной опасной темы: – Меркор сказал, что ты обязательно полетишь. Ты пробовала? Ты тренировала крылья сегодня, Синтара? Надо разрабатывать мышцы, это единственное, что может…
– Я не собираюсь скакать по пляжу, как чайка с перебитым крылом. У меня нет желания выставлять себя на посмешище. – А еще меньше ей хотелось потерпеть неудачу, упасть в ледяную реку и утонуть. Или, как это однажды произошло с Балипером, переоценить свои возможности и рухнуть на кроны деревьев. Он в тот раз так сильно повредил крылья, что не мог сложить их, да еще вдобавок сломал коготь на левой передней лапе.
– Никто не смеется над тобой! Упражнения необходимы, Синтара. Тебе обязательно надо научиться летать, все драконы должны это уметь. Вы все выросли за время пути из Кассарика, и скоро я не смогу приносить достаточно дичи, чтобы прокормить тебя, даже несмотря на то, что ее здесь много. Тебе придется охотиться самой, а для этого нужно овладеть искусством полета. Разве ты не хочешь стать одним из первых драконов, который покинет землю? Или ты предпочитаешь оказаться последней?
Эти слова задели Синтару. Мысль о том, что более мелкие самки, Верас и Фенте, поднимутся в воздух раньше ее, была нестерпима. Вообще-то, этим чахлым тощим созданиям, возможно, даже будет легче взлететь. Гнев воспламенил кровь Синтары, а ее медные глаза – драконица знала это – от переполнявших ее чувств превратились в яростные водовороты. Она должна убить их, только и всего. Убить еще до того, как они унизят ее.
– Или ты можешь взлететь раньше их обеих, – успокаивающе заметила Тимара.
Синтара резко обернулась и уставилась на хранительницу. Иногда той удавалось услышать мысли драконицы, а порой даже хватало наглости отвечать на них.
– Мне надоел дождь. Я хочу уйти под деревья.
Тимара кивнула, и, когда Синтара двинулась прочь, девушка покорно последовала за ней. Драконица обернулась только раз.
Ниже, у реки, остальные хранители горячо обсуждали, кто из драконов первым начал потасовку. Охотник Карсон, упрямо скрестив руки на груди, продолжал спорить с Кало. С темного самца стекала вода, он уже смыл с горла кислоту Меркора. Плевок, маленький серебряный дракон Карсона, угрюмо наблюдал за ними с безопасного расстояния. Синтара удивилась про себя, до чего же глуп Карсон. Большой сине-черный самец не слишком жаловал людей и, если его разозлить, мог разорвать охотника пополам.