А вот и он, как раз выходит из подворотни. Надо же, получается, услышала его шаги чуть ли не с улицы? Локаторы, а не уши! Присмотревшись внимательнее, я узнала в прохожем дядю Витю с четвёртого этажа. В детстве я часто играла во дворе с его сыном Алексом, который сейчас призвался в армию. Мы из одного подъезда, его квартира прямо над нашей, а значит, дядя Витя сейчас откроет нужную мне дверь! Я вжалась в стенку в нескольких шагах от двери, изо всех сил стараясь казаться как можно более незаметной. Не хватало ещё, чтобы дядя Витя заметил меня и оттолкнул ногой, не пуская в подъезд. К счастью, ему явно было не до меня. Он был полностью сосредоточен на том, чтобы не упасть. Внимательно и очень аккуратно переставляя ноги, слегка покачиваясь при этом, сосед поднялся по ступенькам крыльца и подошёл к двери. Занёс руку над панелью домофона, медленно дотронулся до первой кнопки. «Пик!» – сказала кнопка. Правильно, это четвёрка. Теперь тройка, семёрка и девятка. Ну, дядя Витя, что же ты медлишь, живее, нажимай! От нетерпения у меня стали подрагивать лапы. Наконец все кнопки были нажаты, замок щёлкнул, и сосед потянул дверь на себя. Я изготовилась к прыжку и, едва показалась небольшая щёлочка, юркнула в темноту подъезда. За спиной тихо выругался дядя Витя.
Первый этаж, второй, третий. Вот и заветная дверь моей квартиры – закрытая дверь. Я с разбегу ударилась в неё и откатилась назад. А чего я ожидала? Что меня с оркестром встречать будут? Но это же мой дом! Я начала кричать, царапать дверь. Плевать на боль, отдающуюся в когтях – я хочу домой! Дверь напротив открылась, из неё выглянула соседка, тётя Света, в халате и с тапком в руках.
– Убирайся, гадость! Брысь! Пошла вон! Собаку спущу!
С этими словами она швырнула в меня тапок, от которого я с лёгкостью увернулась, продолжая орать во весь голос. Мне всё равно, разбужу весь дом, да хоть весь город, это я, Майя! Я человек и здесь живу!
Внезапно наша дверь распахнулась, и на пороге показался отец. В пальто и ботинках. За ним стояла мама, тоже одетая так, будто собиралась на улицу. Я взвизгнула и бросилась в ноги к отцу, но он лишь брезгливо отдёрнул ботинок.
– Это ваша кошка? Вот дикая какая! Заткните её, она весь подъезд разбудит! – закричала тётя Света.
– Это не наша! – отрезала моя мама и коротко бросила отцу: – Закрывай скорее дверь, а то эта кошка уличная внутрь забежит!
Я в шоке отринула от родителей, а потом рванула со всех лап вперёд, в квартиру. Но отец вовремя сориентировался, подставил ногу, и я попала, как мяч, в ноги вратаря. Это было больно, даже искры из глаз посыпались.
– Пошла отсюда! – прошипел отец и отшвырнул меня ногой к лифту.
Я взвизгнула и лишь в последний момент успела встать на лапы. Папа, что же ты делаешь?
– Быстрее, пошли по лестнице! – скомандовала мама, отец захлопнул дверь, повернул ключ в замке и начал спускаться за ней.
– А вы куда на ночь глядя собрались-то? – вдогонку спросила тётя Света.
– Дочь пропала! Нигде нет, и подруги ничего не знают! Я вам завтра расскажу, Светлана Михайловна, мы торопимся! – ответила мама, скрываясь за поворотом лестницы.
Соседка задумчиво посмотрела вслед моим родителям и пожала плечами. Потом снова взглянула на меня:
– Вот расплодилось этого кошачьего отродья! Надо в домоуправление звонить! – желчно высказалась она и, забрав тапок, захлопнула дверь.
Я снова оказалась одна, в угрюмом сером сумраке ночного подъезда. Так куда родители ночью собрались? Лапы сами понесли меня за ними.
Глава седьмая.
Надо как-то
жить
Выскочив из подъезда одновременно с отцом, я сразу отпрыгнула в сторону, чтобы не путаться у него под ногами. Летать второй раз от папиного ботинка мне совсем не хотелось. Родители быстрым шагом прошли к машине, уселись внутрь. Вспыхнули фары, заурчал мотор, и наш трёхлетний «Фиат», взвизгнув шинами, тронулся с места. Мне ничего не оставалось, как нестись за ним вслед. Из подворотни в переулок, а потом прыжками за улепётывающей машиной по проспекту. При всей своей скорости я всё же быстро отстала: отец гнал по пустынному ночному городу, выжимая полный газ. К счастью, цель поездки оказалась не слишком далеко: уже через несколько километров они снова свернули в переулок, скрипнули тормоза и машина приткнулась к обочине. Отец с матерью быстро вышли из автомобиля и направились к соседнему зданию. Что им там нужно? Я подбежала ближе и рассмотрела над небольшим крыльцом светящуюся надпись «Полиция». Мама поднялась по ступенькам и решительно открыла дверь. Отец зашёл внутрь вслед за ней.
Вот и всё. На меня внезапно навалилось со всей ясностью осознание ужаса происходящего. Родители сейчас заполнят протокол, или как там полагается оформлять пропажу детей. А потом меня объявят в розыск. Полицейские будут опрашивать свидетелей, развешивать фотографии. В газетах объявления появятся, может, даже по телевидению. Но найти меня невозможно, я ведь не терялась! Вот она я! Тут, перед входом в полицейский участок! Силы вдруг покинули меня. Неудержимо захотелось забиться куда-нибудь в тёплый угол, свернуться там клубочком и выплакаться. Зачем я пошла в клуб? Зачем подсела к волшебнику, нет, к колдуну? Зачем разговаривала с ним, провоцировала? Почему не остаться было дома, почитать книгу или поторчать в интернете, а завтра, как все приличные люди, пойти в школу? А зачем он всё-таки меня превратил? Что я такого ему сделала? И как мне стать прежней? Что сделать? Тоже мне, «добрый волшебник»! Видали мы таких! Тебя бы самого в эту шкуру засунуть, или дочку твою, приятно тебе было бы? «Учитель»…
Но что значит: «Спрячу заклинание в недрах души… Только ты сможешь пробить блокаду…» Что это за бред вообще? Что конкретно я должна сделать, чтобы стать человеком? «Познай себя!» Легко сказать! Я отошла подальше от проезжей части, присела и уставилась на небо. Дождь закончился, в просветах облаков показались далёкие звёзды. Я долго и внимательно смотрела на них, а потом отчётливо произнесла: «Хочу стать человеком!» Ну же, волшебник сказал, что спрятал возможность исполнить одно желание в моей душе! Главное, сильно захотеть! Я изо всех сил снова вперилась в небо и буквально взвыла: «Хочу стать человеком!» Эхо моего крика долго ещё металось по микрорайону, но больше ничего так и не произошло. От бессилия захотелось заплакать – но разве кошачьи глаза способны на такое? Мне показалось, что глаза немного увлажнились, может, не всё ещё потеряно? Не всё человеческое у меня колдун отнял!