– А как же моя машина?
– Машина, я думаю, в хороших руках, и беспокоиться о ней дело зряшное.
– Не найдут? – вздохнула я.
– Сашка способен найти только бутылку, и то при условии, что она под столом стоит. Анфиса, отнесись к происшедшему философски, ты же автор детективных произведений, вот тебе сюжет из жизни.
– Барахло жалко, – заметила я, и Женька согласно кивнула:
– Жалко.
Мы присели на корточки и опять закурили, Женька обнаружила в сумке бутерброды, и мы поужинали, угостив кота, который сразу же подобрел и позволил себя погладить.
Дождь шел не переставая, стемнело, мы так успели привыкнуть к подворотне, что покидать ее не хотелось.
– Хорошо хоть документы и бабки в сумке, а ты хотела их в чемодан засунуть, – заметила подружка.
– В чемодане безопаснее, – вяло возразила я, – сумку потерять можно.
– Ага. Ну что, потопали на вокзал? – предложила Женька, поднимаясь. Дождь наконец‑то стих, и этим обстоятельством следовало воспользоваться. Не успели мы покинуть подворотню, как услышали знакомый голос:
– Девчонки! – Обернулись и увидели Сашку, который весело шлепал по лужам. – Вы чего здесь, от дождя прячетесь?
– Прячемся. Зонты в машине остались.
– А я свой где‑то потерял… Куда намылились? – поинтересовался он.
– На вокзал, конечно.
– Ага… Пожили бы пару деньков, вдруг повезет и тачка отыщется. Остановиться есть где? А то ко мне можно. Тут недалеко, на Короленко, живу в коммуналке, но как‑нибудь разместимся.
– Ничего вы не найдете, – неожиданно зло заявила Женька, разглядывая помятую физиономию Сашки.
– В принципе можно, – вяло возразил он, – но это не к нам надо, а к братишкам, однако стоить будет штуку баксов, никак не меньше.
– А где их взять? – рассвирепела Женька, Сашка пожал плечами и миролюбиво предложил:
– Здесь в трех шагах кафешка дешевая, посидим, согреемся и в спокойной обстановке все решим. Поезда на Москву каждые два часа отправляются, так что уехать всегда успеете. Потопали?
– Потопали, – согласно кивнули мы и зашагали по узкому тротуару.
Но нашему намерению культурно провести досуг не суждено было сбыться. Не успели мы пройти и сотню метров, как из‑за угла дома вывернул мужчина в ветровке, задел плечом идущего с краю Сашку, извинился и торопливо зашагал прочь. Казалось бы, пустяковый инцидент исчерпал себя на этом, но Сашка вдруг повел себя неадекватно: замер посреди тротуара, морща лоб, обернулся, и мы обернулись вслед за ним. Парень в ветровке к тому моменту испарился, наверное, исчез в ближайшей подворотне. Сашка продолжал стоять на месте, тараща глаза, а мы недоумевали, отчего его так разбирает.
– Вот что, – заявил он, – вы идите, а я вас догоню.
– Куда идти? – не поняла Женька.
– Прямо. Кафешка вон там, вывеску видите? Я мигом. – И Сашка бросился в подворотню, куда, должно быть, свернул парень.
– Ну и что? – спросила Женька, хмуро глядя на меня.
– Откуда я знаю? Может, он в туалет захотел?
– Может, – пожала плечами подружка. – Идем, что ли?
Но вместо того чтобы отправиться в кафе, мы продолжали стоять на месте.
Прошло минут пять, так что, если Сашка покинул нас по нужде, пора ему было бы вернуться. Выходило: либо нужда у него большая, либо вовсе не за тем он в подворотню бросился. А зачем тогда? Мы переглянулись и, резво потрусили в том направлении и через минуту опасливо заглядывали в эту самую подворотню.