Розмэри нежилась в ней, барахталась,кружиласьна
месте. Наконец, запыхавшаяся от этой возни, онадобраласьдоплота,но
какая-то дочерна загорелая женщина соченьбелымизубамивстретилаее
любопытным взглядом,иРозмэри,внезапноосознавсобственнуюбелесую
наготу, перевернулась на спину, и волны понесли ее кберегу.Кактолько
она вышла из воды, с ней сейчас же заговорил волосатый мужчина с фляжкой.
- Имейте в виду, дальше плота заплывать нельзя - там могут бытьакулы.
- Национальность его трудно было определить, но по-английскионговорил,
слегка растягивая слова на оксфордский манер. - Вчера толькоонисожрали
двух моряков с флотилии, которая стоит в Гольф-Жуан.
- Боже мой! - воскликнула Розмэри.
- Они охотятся за отбросами, знают, что вокруг флотилии всегда есть чем
поживиться.
Сделав стеклянные глаза в доказательство того, чтозаговориллишьиз
желания предостеречь ее, он отступил на два крошечных шажка иналилсебе
еще стаканчик.
Приятно смущенная приливом общеговнимания,которыйонаощутилаво
время этого разговора, Розмэри оглянулась впоискахместа.По-видимому,
каждое семейство считало своей собственностью клочок пляжавокругзонта,
под которым онорасположилось;крометого,отзонтакзонтулетели
замечания, шутки, времяотвременикто-нибудьвставалипереходилк
соседям - словом, тутцарилдухзамкнутогосообщества,вторгнутьсяв
которое было бы неделикатно. Чутьподальше,там,гдеберегусеянбыл
галькой и обрывками засохших водорослей, Розмэри заметила группулюдейс
кожей, еще не тронутой загаром, как у нее самой. Вместоогромныхпляжных
зонтов они укрывались под обыкновенными зонтиками и выглядели новичками на
этомберегу.Розмэриотыскаласвободноеместечкопосерединемежду
темнокожими и светлокожими, разостлала на песке свой халат и улеглась.
Сперва она только улавливала неясный гул голосов, слышала скрипшагов,
огибавших ее распростертое тело, да по мельканиютенейугадывала,когда
кто-то, проходя, на миг загораживал солнце. Какой-то любопытный песобдал
ей шею теплым, частым дыханием; от горячего солнца уже саднило кожу, а над
ухом звучало тихое, утомленное "оххх" отползающихволн.Мало-помалуона
стала различать отдельные голоса и даже выслушала целую историю о том, как
некто, презрительно названный "этот тип Норт", вчера похитилофициантав
одном каннском кафе, чтобы распилить его надвое.Рассказчицабыласедая
особа ввечернемтуалете;она,видимо,неуспелапереодетьсяпосле
вчерашнего вечера: волосы ее украшала диадема, а с плеча унылосвешивался
увядший цветок. Охваченная безотчетной антипатией к нейиееспутникам,
Розмэри повернулась к ним спиной.
С другой стороны, совсем неподалеку, лежала под зонтом молодая женщина,
что-то выписывавшая из раскрытой на песке книги. Она спустила с плеч лямки
купального костюма, иееобнаженнаяспинаблестеланасолнце;нитка
матового жемчуга оттеняла ровный апельсинно-коричневый загар.