– Ну что опять не слава богу?
– А поклониться? – удивился Мастер, как будто это само собой разумеется. С этими словами он сложил ладони у груди и поклонился с величайшим почтением, как будто перед ним и правда стоял один из великих Просветленных. Потом медленно опустился на газон.
Я повторил требуемое упражнение и тоже уселся было на траву, но тут он опять вскочил на ноги и запрыгал вокруг меня, как резиновый мячик. К тому времени он уже так достал меня, что я думал только о том, как много времени мы потеряли, и, не обращая внимания на его прыжки, сердито уставился куда-то вдаль.
– Где твое сиденье? У тебя что, нет подушки для медитаций? Спина ведь должна быть приподнята! – Он схватил меня за плечо, потянул вперед и засунул мне под копчик комок какого-то тряпья, которое чудесным – а каким же еще? – образом появилось из-под его монашеской одежды.
В следующий момент он уже хватал меня за лодыжку левой ноги, крича:
– Положи пятку на правое бедро! Сядь ровно! – И шлепками ладоней выпрямляя мне спину. – Опусти правое плечо вниз, оно должно быть на одном уровне с левым. – А так он выравнивал мои плечи. – Голову ровно! И чему вас только в Академии учат?
Я уже был готов придушить этого жизнерадостного великого магистра.
– Не наклоняй ее вниз, не задирай ее вверх, просто держи ровно, и перестань уже заваливать ее влево! – Его руки лежали у меня на висках, словно зажав мою голову в тиски. – Где твой язык?
– Язык во рту, где ж ему еще быть? – сострил я. Индиец, казалось, шутки не услышал, во всяком случае не засмеялся.
– Легко коснись им нёба сразу над передними зубами. Челюсти расслабь, все должно быть естественно, как обычно, – с энтузиазмом продолжал он. – Мы ведь не сможем медитировать, если всю ночь будем пускать слюни и сглатывать их, верно? И перестань ты уже дышать ртом! А то во рту пересохнет! – Наконец он привел мою позу в полный порядок, после чего, должен признаться, я почувствовал себя совсем неплохо.
– А разве я не должен скрестить обе ноги, положив пятки на бедра, как на всех этих ваших картинках? – спросил я.
– Хочешь сесть в «полный лотос»? Было бы неплохо, но сразу это вряд ли получится, вот когда ты попрактикуешь побольше… Ну и потом, здесь ведь что главное? Главное, чтобы тебе удобно было. Чтобы ты мог концентрировать ум, не отвлекаясь на боль в коленях. Если хочешь, мы вообще можем сесть вон на ту скамейку. – С этими словами он уселся рядом со мной, сразу одним ловким движением приняв позу полного лотоса.
Я закрыл глаза и вошел в состояние покоя. Здесь, в этом тихом Саду, здесь, в Саду моей златовласой богини, я наконец… снова услыхал его жизнерадостный голос.
– Спокойной ночи! Ты зачем глаза-то закрыл, а?! – прямо мне на ухо гаркнул этот… великий Мастер медитации.
Я открыл глаза и сфокусировал взор на каменном узоре стены, что была прямо перед нами.
– Ну вы, ребята, даете! Вы вообще чем тут медитируете – умом или глазами? – спросил надоедливый Мастер.
Я злобно взглянул на него:
– Давай уже разберемся раз и навсегда: с закрытыми нельзя, с открытыми нельзя, с какими же тогда можно?
– Учись, студент, – ответил он и сел, держа голову прямо. Его глаза были наполовину прикрыты, а взгляд направлен вперед и слегка вниз. Я понял, что все дело было именно в том, что этот взгляд ни на чем не фокусировался, как будто Мастер был погружен в мечтательную задумчивость. – Если будешь слишком сильно отвлекаться, то глаза лучше закрыть, но помни, что твой ум привык засыпать именно в таком их положении, поэтому так медитировать очень непросто. Постарайся все же не открывать глаза слишком широко, иначе начнешь таращиться вокруг, считать ворон и все такое. И позаботься о том, чтобы перед тобой была простая стена, или ткань в один цвет без узоров, или что-нибудь еще в этом роде, чтобы ничего не двигалось и чтобы взгляду не за что было зацепиться, – короче, чтобы ум ни на что не отвлекался.
Я сделал все, как он сказал, и почувствовал, как мой ум входит в чистое состояние сосредоточения. Я совсем уже приготовился очистить ум от мыслей, сделать его пустым…
Однако Камалашила уже снова был на ногах и бегал взад-вперед.
Надежда когда-нибудь помедитировать с этим величайшим Мастером медитации окончательно покинула меня.
– Ну что еще тебе надобно, старче? – Я все еще пытался шутить.
– Что это? Ты ничего не слышишь? – спросил он тревожным голосом.
Я снова прикрыл глаза и прислушался, но ничего не было слышно, кроме такого знакомого робкого журчания фонтана.
– Это всего лишь фонтан, вон там, у стены, – ответил я.
– Я пошел! – воскликнул он, наклонился над скамьей и принялся собирать чашечки.
– Что?! – вскочил я на ноги. – Потратить столько времени на подготовку, а теперь просто взять и уйти? Останься хоть на пару минут, дозволь мне помедитировать рядом с тобой, раз уж пришел!
– Невозможно, – заявил он. – Шумно, слишком шумно. Не годится для медитации. И как это я раньше не заметил? Невозможно медитировать под этот грохот. – Он указал на раздражавший его фонтан.
– Да не так уж он и шумит, – сказал я. – Давай хоть попробуем.