– Да он мокрый!
– Сок! – продолжал требовать Натан.
– Ты можешь идти, – предложил Гаррисон. – Натана я и сам переодену.
– Ну что ж, желаю удачи.
Джон многозначительно поднял брови, и Гаррисону показалось, что брат желает ему удачи не только в обращении с детьми. Спустя минуту, он остался наедине с полуодетой Кэрри. Впро-чем, не совсем наедине.
– Па-па! – завопил Натан.
Мэтью забеспокоился тоже.
– Он, по-моему, хочет есть. Можно я покормлю его из бутылочки?
Из бутылочки? Прекрасно.
Между тем Натан выбежал из кухни на лестничную площадку и – еще немного – побежал бы вниз по ступенькам. Гаррисон едва успел его перехватить.
– Па-па! – взвыл Натан, прижимаясь к двери.
Гаррисон потащил Натана обратно в гостиную. Кэрри стояла у окна и кормила Мэтью из бутылочки. От прежней ее угрюмости не осталось и следа – она безмятежно улыбнулась Гарри-сону.
– Сразу видно, что вы этим уже занимались, – улыбнулся он в ответ.
– Вовсе нет, – возразила она. – Но это не такая уж большая премудрость.
Гаррисону хотелось верить ей.
– Па-па! – напомнил о себе Натан.
– Папа скоро придет, – пообещал Гаррисон. – Потерпи немного.
– Зачем вы ему лжете? – нахмурилась Кэрри.
– Я уже и сам не знаю, что говорю.
– Да говорите что угодно, Гарри, только не лгите ему.
Гаррисон взял сумку с пеленками.
– Пожалуйста, не называйте меня Гарри! – он недовольно фыркнул.
– Как же прикажете вас называть?
– Гаррисон.
Под пристальным взглядом Кэрри, наблюдавшей его первую попытку переодеть сопротив-ляющегося Натана, Гаррисон провозился намного дольше, чем ему хотелось бы. Обуть племян-ника так и не удалось, и Гаррисон махнул рукой – пусть бегает босой.
А Натан именно бегал. Гаррисон, зная пристрастие мальчика к розеткам, бегал следом за ним. Натан был в восторге от этой игры. Кэрри тоже весело смеялась.
Ах, ей смешно! Тогда пусть сама побегает за мальчонкой! И Гаррисон пошел в спальню распаковывать чемодан.
– Сможешь отнести этот сверток дяде Гарри? – донеслось вскоре из гостиной.
– Гави?
– Да. Такой высокий, хмурый дядя в спальне.
Натан принес пеленки.
– Гави?
Понимая, что отныне он навсегда останется для мальчика «Гави», Гаррисон рассыпался в благодарностях:
– Спасибо, Натан! Вот это помощник!
Малыш осторожно положил пеленки и улыбнулся дяде.
Гаррисон не мог не признать, что эта улыбка многого стоила.
– Ах ты, маленький злодей, – проговорил он, склоняясь к мальчугану, – улыбаешься в точ-ности, как все Ротвеллы.
Натан захихикал и улыбнулся еще шире.
– Улыбка Ротвеллов?
В дверном проеме стояла Кэрри.
– Да, да, теперь вижу, – медленно произнесла она, вглядываясь. – У вас одинаковая улыбка. Да и вообще вы очень похожи друг на друга. Даже волосы почти одинакового оттенка, с пятнышками… – Она подошла ближе. – Да ведь это же хлопья!
Гаррисон поневоле рассмеялся.
– Ах, Гарри, – грустно произнесла Кэрри, – я так давно не видела вас улыбающимся…
Гаррисон выпрямился. Натан побежал обратно в гостиную.
– По-видимому, бессмысленно просить вас называть меня Гаррисоном? – поинтересовался он.
Несколько долгих секунд она, молча, смотрела на него.
– Хорошо, буду звать вас Гаррисоном.
– Благодарю вас.
– Гави! – продолжая игру, Натан втащил в спальню следующий сверток пеленок.
– Мне пора идти, Гаррисон.
Кэрри направилась к выходу.
– Спасибо за все.