Обе внесли вклад в развитие романа Викторианской эпохи и, придерживаясь традиционных религиозно-моральных принципов, отстаивали право женщин на творчество и самореализацию вне круга традиционных семейных обязанностей. Отличия же заключались в том, что Элизабет Гаскелл состоялась также как жена и мать многочисленного семейства (она вырастила четырех дочерей, потеряв сына в раннем возрасте, – именно после этой трагедии муж уговорил ее обратиться к литературному творчеству, результатом чего и стал ее первый роман). Если Шарлотта по натуре была затворницей, то Гаскелл часто проводила время в светском обществе и путешествиях. Но главное заключается в том, что в конечном счете определило гораздо более высокое положение Бронте в иерархии английских писателей XIX века – в отличие от Гаскелл она всегда отстаивала приоритет воображения и придавала актуальным социальным вопросам общечеловеческое и вневременное звучание.
Какой же образ Шарлотты создан на страницах этой биографии? Трудно не заметить, что Гаскелл вновь и вновь подчеркивает разнообразные добродетели Бронте, ее глубокую религиозность, скромность, требовательность к себе, приоритет дочернего и семейного долга над стремлениями к личной свободе. Эта жертвенность, вкупе с постоянными физическими и душевными терзаниями, превращает Бронте едва ли не в хрестоматийную христианскую мученицу. Именно так пыталась представить свою подругу Эллен Насси, чьи письма и рассказы были для Гаскелл основным источником информации. Шарлотта училась с Эллен в пансионе мисс Маргарэт Вулер, и они на всю жизнь сохранили близкие отношения. Семья Насси жила недалеко от Хауорта, и Шарлотта с детства периодически гостила у них, хорошо знала всех членов семьи, а в марте 1839 года даже получила предложение от брата Эллен. Генри Насси служил викарием в Сассексе и аргументировал свои матримониальные чаяния в письме к своей избраннице необходимостью для него как священника «со временем обзавестись женой, которая заботилась бы о его учениках». (Это было одно из трех предложений руки и сердца, отклоненных Шарлоттой, о которых упоминает Гаскелл.) Шарлотта, впрочем, с детства утверждала, что замужество не входит в ее жизненные планы. Эллен Насси, которая сама так и не вышла замуж, вначале не одобряла ее неожиданную помолвку с Артуром, затем девушки помирились благодаря посредничеству мисс Вулер, и Эллен присутствовала на свадьбе в качестве подружки невесты. Последний раз они виделись в Хауорте в сентябре 1854 года. Месяц спустя муж Шарлотты неодобрительно отозвался об их якобы слишком вольной переписке. Эллен пообещала уничтожить письма Шарлотты, но не выполнила свое обещание. Когда Элизабет Гаскелл согласилась написать биографию Бронте, сам Артур Николлс посоветовал ей обратиться к Эллен. В результате в распоряжении Гаскелл оказалось около трехсот писем Шарлотты. Сама Насси посвятила всю последующую жизнь сохранению памяти о своей знаменитой подруге, она сотрудничала также с другими биографами и даже сама писала заметки о семье Бронте. В конце жизни письма Шарлотты приобрел у нее обманным путем Томас Вайз, заверив ее, что передаст их в Британский музей или в музей Виктории и Альберта, однако вместо этого они были просто выгодно проданы.
Кроме Эллен Насси, в письмах Шарлотты часто идет речь о ее второй подруге детства – Мери Тэйлор (1817–1893). Она была гораздо более независимой и темпераментной, чем довольно заурядная и ограниченная Эллен. Мери выступала за женскую эмансипацию и писала статьи феминистского содержания. Вслед за своим братом она направилась в Новую Зеландию, где вначале поддерживала себя уроками, а затем основала магазин в Веллингтоне и занялась сельским хозяйством. Со временем она также передала Элизабет Гаскелл письма Шарлотты, которые вошли в последующие издания книги.
Несмотря на столь обширный документальный материал, Гаскелл не считала нужным вдаваться в некоторые более интимные подробности жизни своей подруги, и в этом она оставалась верной как памяти Шарлотты, так и пуританскому духу Викторианской эпохи.