Паранойя – это массовое зерефное заболевание.
Они все друг за другом следят. Чтобы их заметили и подкормили. Чтобы так попасть наверх, если понравятся хозяину сверх бдительностью и сверх настороженностью. Или не понравятся, если попадут на заметку. Но этого не должно произойти. Потому что воспитание здесь правильное. Потому нужно бросить камень в еретика заранее. Хотя камень уже бросило его подсознание.
Итак, зереф, чтобы любить власть, должен понимать, что такое власть. Хотя каждый неподготовленный зереф видит во власти только сладкие ягоды. Когда вольнодумец, бунтарь, социалист ему говорит про власть, он не говорит им про ответственность. Ответственность вызовет еще больший страх. Это умные люд знают про ответственность. А всем отвечать необязательно. При феодализме отвечают только избранные.
А феодалы знают, что такое честь.
Что ее нужно отстаивать на дуэли. Дуэль – это микро борьба за первое место, локальное и в данное время. Если власти на всех не хватает, то дворяне выясняют, кто из них знать на месте дуэли. Для зерефов, кто из них сильнее, имеет не меньшее значение, чем родовой герб рыцарей. Потому когда дворяне стреляются или фехтуют на шпагах, зерефы решают свои проблемы увесистыми кулаками. Еще для зерефов придумали или они сами придумали сублимацию их ничтожества – массовые драки. Там они дают друг другу, пинают жестоко. Хотя это они сами придумали себе массовые драки как развлечение, в современном мире разные единоборства и шоу также являются зрелищем. Хотя они про это не знают. Даже на таком мероприятии как футбол, команды выясняющие, кто из них чемпион, выясняют чемпионство со своими стадионами. Спортивное первенство – это также завуалированное массовое желание толпы сесть на полку выше (как на голову человека) Хотя все вроде бы в порядке – культурно, есть ряды, кресла, выходы между рядами.
Глава III
Зероты
Традиционная элита. Хранители табу.
О возможности эволюции традиционных вождей. Могли ли традиционные лидеры, а значит их народы войти в цивилизацию в том значении в каком мы это понимаем или не могли?
Кто они, традиционная элита с позиции ревкона – зерефы или ремиды?
Если мы говорим о традиции, о лидерах традиционного мира, то это конечно зерефы или лидеры зерефов. С другой стороны они как лидеры, как элита, как авторитеты и учителя зерефов вроде бы похожие на ремидов. Ведь в ревконе ремиды – это традиционная элита, элитарии и все зерефы хотят превратиться в лидеров, хотя бы учителей своего народа. Чем выше, тем лучше.
Но если мы говорим о традиции и ее задачах, то традиционные лидеры, вожди племен – это учителя или наставники в первую очередь молодых членов племени. Авторитет лидеров, вождей направлен на одну единственную цель – это сохранение племени. Если рядовой зереф живет инстинктами, как удовлетворить жажду или голод. Затем он должен дать потомство, сохранить свой род, в данном случае практикой копулирования. Если зереф это не делает, то старик или старейшина должен ему сделать внушение. Каждый должен иметь семью, чтобы приумножить родню. Чтобы народа было много. Чтобы никто не мешал размножению со стороны враждебных соседей – незваных врагов. Кроме того, чтобы секс был традиционным, в смысле гомосексуальные связи считались порочными. Чтобы не было кровосмесительных союзов. Тогда рождается здоровое потомство, народ избегает вырождения. То есть каждый старейшина отвечает за чистоту крови, за здоровье, значит за силу своего народа. Чтобы люди рода не превратились в дикое первобытное стадо, жрецы стоят на страже неписанных законов брака. Оттого то и ценен опыт стариков. И, как правило, вождь должен быть мудрым, а этому способствуют прожитые года, так и быть физически здоровым. Если вождь и его люди сохранят порядок в племени, то род гарантировано выживет среди себе подобных племен и родов. То есть у традиционных вождей, традиционной элиты не государственные задачи, а племенные. Отсюда они больше зерефы, чем ремиды. С другой стороны, они все же лучшие зерефы, лучшие из лучших, выделившиеся естественным отбором и первобытной меритократией. Здесь они зелоты или зерефо -зелоты. Ремидами они никак не могут быть. Потому что ремиды – это чиновники и учителя государства. Здесь нет городов. Традиционная община живет вне города. Значит зероты (зереф+зелот) никогда не дадут, не превратятся в горожан второго поколения города (да даже и первого, хотя все таки в первом поколении они могут появиться. Это важно для понимания проблемы. Смогли бы, например, индейские вожди дать патетичных горожан, патриотов своего народа? Это вряд ли. Ни рода, заметим, ни племена это сделать не могут – Ревкон). Сразу становится ясно, что никак и никогда. Зерот сын напоминает зерота отца. Зерот сын не напоминал бы отца, если бы у данного народа были города. Не стоянки и не стойбища первобытные: не стоянки и не сараи для каравана (караван сараи) на Великом шелковом пути. Нет города, нет ремида. Это надо усвоить раз и навсегда. А вот как бы произошла встреча кочевых зерефов, если бы к ним пришли не ремиды, а рефаги, то есть сразу люди совершенно циничные и расчетливые. Для начала надо взглянуть на североамериканских индейцев. На их горькую судьбу. Почему они никак не могли прижиться в соседстве с бледнолицыми.
П. С.
Для раскрытия проблемы возьмем самые яркие примеры.
Мы сопоставим судьбу североамериканских индейцев, почему им так не повезло в свое время с шейхами везунчиками с Аравийского полуострова настоящего времени. Кроме того мы рассмотрим банкротство и исчезновение испанских грандов в конце 17 и всего 18 века и как это повлияло на судьбу Пиренеев, почему Испания отстала в развитии от Англии, Франции и Германии. Почему большевики помимо дел Сталина уничтожили всю дворянскую элиту под корень (вместе с традиционной элитой кочевников и не кочевников на местах). А, кроме того, почему зеремиды СССР перебили свою революционную интеллигенцию в 30 -х годах XX века и тут же создали (наштамповали) свою «вшивую». Как потомки «вшивых» разобрали потом на запчасти СССР.
Глава IV
Какое твое имя
Хотя интеллигенцию упоминают в самых разных тонах – от уважительного до презрительного до и по каждому поводу, когда его вроде был мало. Но чаще всего употребляется ленинское «говно» в адрес последней римской когорты. Говно и герои – это как то шокирует. А толкователи с разных строн как бы играют на контрастах
Так что же такое – интеллигенция?
И почему последняя когорта римских легионеров превратилась в выбросы человеческой жизнедеятельности?
Вождь пролетариата бичевал интеллигенцию за ее упрямство и эгоцентризм, часто неуместные, отвлекающие в нужные моменты массы на себя. Если римские герои представляли собой военное упрямство, не отходили от того места, на котором держали оборону, то «говно» интеллигенция «держало» оборону, просто напоминая перекормленных цирковых ослов. Все что не говорила и говорит сейчас это говно интеллигенция – это прежде всего нытье и экзальтация. Нытье и реклама самих себя. Они не за кого и не держат оборону. А представляют только свой эгоизм. Потому для окружающих они действительно могут напоминать людей просто вонючих. Пни их, они развалятся.
И сдадутся.
А между тем, интеллигенция кого то сильно напоминает. О ком никогда не говорили плохое. Разве что обнаглевшие плебеи и маргиналы.
После катастрофы детища революционеров разряда Ленина, так и его последователей – вождей и представителей самой невежественной касты – председателей ЦК партии и генеральных секретарей – СССР, единственно на ком держалась более-менее человеческая мораль были советские интеллигенты. Это они, голодные и бесправные держали оборону и мораль в области интернационализма и справедливости, – все как их учили старшие наставники и высокая человеческая мораль, написанная мудрыми классиками. Это они гордо держали голову наподобие обнищавших испанских грандов, когда все так называемые проходимцы прогибались и унижались. Это они, интеллигенты самые настоящие своим существованием мешали слабым товарищам терять лицо. Это они мешали ненавидеть принципиальных героев, если все вокруг продались и прогнулись. Как ничтожества с современным регалиями и ученными степенями, провластное и амебное существо, принимающие форму окружающей действительности могли назваться последней когортой? Потому что от советской интеллигенции осталось только имя.