Упоминание о суровой «наседке», честно говоря, напрягло мошонку. Дед Матвей порылся в личном деле товарища по службе… связей-то у него, ясен пень, хватит, но — зачем? И зачем сливать информацию какому-то чудику, пусть даже тот из родственного ведомства… если, конечно, про медкарту не враньё… Что за подстава?
Неживой встряхнул руками, сбрасывая напряжение в плечевом поясе, а также в кистях, готовых сжаться в кулаки. Сказал, стараясь не выпустить чувства на волю:
— Пройдёмте к нам, чего здесь светиться.
— Виктор Антоныч! — воскликнул капитан ФСБ с интонацией «Семён Семёныч!» из старого фильма. Возможно, хотел ещё добавить, мол, если человек идиот, то это надолго, но сдержался. — Нельзя к вам, Виктор Антоныч. И возле Дворца, вы правы, мы слишком заметны.
Он нервно поглядывал по сторонам, чуть ли не озирался.
— И ещё, извините, напомню, что разговор у нас получится только без свидетелей. Если вы понимаете, о чём я.
Мужчины посмотрели на девицу. Та помалкивала себе, разглядывая лепнину на фасадах.
— Что вы предлагаете? — спросил Неживой.
— Вон моя машина. В салоне, я надеюсь, удобно.
Чёрная «Волга» стояла на другой стороне улицы.
— Удобно — сомнительный аргумент. Я сейчас отлучусь ненадолго…
— Время припекает, — возразил капитан. Спазмы страха на миг сделали его лицо жалким. — За РУОПом, я думаю, пока нет слежки, но это вопрос ближайшего часа.
— Вы параноик, уважаемый?
— Нет, просто у меня большие планы на будущее, если вы понимаете, о чём я.
— А у меня планы маленькие. Отконвоирую девочку и вернусь.
Он завёл свою спутницу во Дворец.
— Давай сюда паспорт.
Это хорошо, что она предпочитала помалкивать, отдав право голоса мужчине, потому что в приемной было пусто и гулко, и любая бабская глупость донеслась бы до дежурной части, вызвав нездоровый интерес личного состава. Вечер все-таки, без малого девять. А хотелось бы обойтись без обычного в таких случаях шепотка, мол, «опять Неживой блядину на веревочке тащит».
Сержант, дежуривший на вахте, сочувственно произнес:
— Никак вам домой не уйти, Виктор Антоныч.
— Так назначено судьбой для нас с тобой, служба дня и ночи, — меланхолично ответил Неживой, доставая из бумажника бланк разового пропуска. Он заполнил документ тут же, присев на корточки. Данные списал из дамского паспорта, вспомнив кстати, как даму зовут. Выяснил заодно, сколько ей лет (оказалось — не так уж мало). Потом шлепнул на бумажку печать со своим личным номером, которую постоянно носил с собой в специальном мешочке.
Его личный номер состоял из шести цифр, как у всякого порядочного офицера. Сержант на вахте тоже имел личный номер, но всего-навсего пятизначный. Неравенство в мелочах — основа субординационной системы отношений.
Он отвёл гостью к скамейке.
— Жди тут, я быстро.
Паспорт оставил у себя, а то ещё вздумает удрать. На всякий случай сказал охраннику:
— Проследи, чтоб никто моего человечка не трогал. Это наш консультант. Если что, пропуск у неё в порядке.
Сержант раскатисто пукнул в ответ и засмеялся.
— Вы, вообще, откуда?
— Управление «М» в составе Научно-исследовательского центра.
— Не слышал, что в НИЦ есть такое подразделение.
— На афишах, знаете ли, про нас не пишут.
— И чем занимаетесь?
— Курируем кое-какие специальные прикладные исследования, а также, по мере сил, отслеживаем изобретательскую деятельность в России на стадии патентования.