– Может быть, ты получишь тортиковую зайчиху, как у бабушки, – сказала мама.
– Бабушкина тортиковая зайчиха скучная, – нахмурилась Эмми.
– Зато еë творожный пудинг – настоящая бомба, – пробормотал Хэнк.
– Или сидячего лягуха, как у дедушки, – предположил папа.
Эмми посмотрела на своих родных. Неужели они не понимают, насколько важно еë желание?
– Мне нужен единорог, – сказала она. – В школе единорогов любят больше всего. А значит…
– …Значит, и тебя тоже полюбят, – договорила за неë мама. – Думаешь, тогда тебя перестанут травить? – Она и еë цветочный воробышек с тревогой смотрели на Эмми.
– Не произноси это дурацкое слово! – возмутилась Эмми. Мама порой его употребляла, как и учительница, но Эмми этого терпеть не могла. Оно было таким… плохим. И таким жалким.
Папа обнял Эмми:
– Я понимаю тебя, милая. Но единорог – это нечто особенное. А мы обычная семья. У нас не бывает особенных волшебных существ.
– И меня вы особенной не считаете? – гневно спросила Эмми.
Родители принялись наперебой твердить, что Эмми, конечно, особенная и неповторимая. Перегрин де Пеллегрин возвестил, что каждое живое существо – особенное, и принялся, по своему обыкновению, разглагольствовать о любви во всём мире. При этом он каждому воткнул в волосы по цветку подсолнуха, что на папе и Хэнке смотрелось особенно комично.
– И всë-таки, – сказала мама. – Единорога ты не получишь.
Эмми больше не могла находиться в этой семье, которая никак не хотела ей поверить. Она вскочила с места.
– Но мне приснился единорог! – воскликнула она.
В комнатушке повисла гробовая тишина.
– Когда? – с трудом выдавила мама.
– Сегодня ночью.
– Классно! – воскликнула Майке. – То, что снится за три дня до Дня Чудес, непременно исполнится.
Эмми начала пересказывать свой сон, и все, не отрываясь, смотрели на неë. Она упомянула о роге, сияющем и витом. О добрых глазах. И о голосе, который пообещал ей во сне: «Эмми, скоро я буду у тебя».
– Ну, если так… – заикаясь и качая головой, проговорил папа. – Тогда наша Эмми действительно получит единорога.
Фите принялся восторженно скакать на кровати. Мекси сочинила песню под названием «У единорога Эмми рог не сзади, а спереди».
Мама вскочила на ноги.
– Единорог огромный! Где он будет жить? – с паникой в голосе спросила она.
Об этом Эмми уже размышляла и знала, что для единорога еë комната слишком мала. Точнее говоря, это была самая маленькая комната в квартире. Эмми она нравилась: здесь были обои в цветочек и двухъярусная кровать. Но где, простите, будет спать единорог? На книжной полке? В кроватке для кукол?
– Возможно, нам придëтся переехать, – осторожно произнесла она.
– Но не завтра, – сказал Фите. – Завтра у меня гандбол. И у моего гнома тоже. Вот послезавтра у меня время найдëтся.
Мама рассмеялась.
– Переезжать мы не будем, – сказала она и погладила Эмми по голове. – Мы просто немного потеснимся. Что-нибудь придумаем.
Мама и Эмми в мгновение ока навели порядок на письменном столе Эмми и разобрали игрушки. Фите приволок одеяла и постельное бельë. И они, насколько позволяла маленькая комнатка, соорудили спальное место для единорога.
После школы Эмми купила упаковку карамельных кексов, потому что предполагала, что единороги любят именно такие кексы. Она положила их в миску и поставила еë возле спального места. Эмми была довольна. Здесь единорогу будет уютно.
Глава, в которой Хэнк хотел как лучше
На следующий день была пятница. После уроков ученики начальной школы имени Любознательного Карлика Хайно сбросили курточки и принялись носиться по школьному двору. В школе имелась взлëтно-посадочная полоса для летающих волшебных существ, и возле неë Эмми поджидала Хэнка. Он опять опаздывал. К сожалению, драконы известны проблемами с пунктуальностью.
Школа носила имя знаменитого любознательного карлика Хайно, жившего двести лет назад. Не было в мире существа любопытнее Хайно, и никто не сочинил столько мнемонических фраз для запоминания. Здание школы было очень большим, ведь ему полагалось вмещать в себя всех волшебных существ, включая упитанного сфинкса директора и великана завхоза. Школьный двор также был приспособлен для волшебных существ, и в нëм имелся обнесëнный забором участок для более мелких созданий, в котором они могли спокойно играть. Там были деревья, цветы и развалины крепости, высокая лесенка и пруд.
Уголком глаза Эмми наблюдала за группой детей возле пруда, в самом центре которой стояла Антония. У неë были светлые волосы, и она так высоко задирала голову, что напоминала цаплю. По крайней мере, так говорила Майке.
Антония считалась в классе самой главной. Она решала, какие брюки носить, какие фильмы смотреть и какими должны быть волшебные существа. А ещё – какие ребята клёвые, а какие нет. Вероятно, она бы с радостью установила и какой формы должны быть морковки, но морковки наделены удивительной силой духа и не позволяют собой повелевать.
Только что Антония определила, кому из ребят сегодня будет позволено пойти с ней в драконью пещеру, где находился огромный скелет дракона. По пятницам дети, которых выбрала Антония, отправлялись в тайную пещеру, адрес которой был известен лишь посвящëнным. Тем, кто там побывал, выдавалась цепочка, с которой свисал крошечный фрагмент драконьей кости. Ребята, носившие такую цепочку с косточкой, составляли группу самых популярных учеников.
Эмми от всей души хотела тоже когда-нибудь получить разрешение попасть в драконью пещеру. Но она знала наверняка: Антония этого никогда не допустит.
Она напряжённо всматривалась в небо, но Хэнка всë не было. Она поставила портфель и открыла его, чтобы достать мобильный телефон и спросить у папы, где задерживается дракон. И тогда увидела это. Кто-то выбросил в еë ранец стружку из точилки для карандашей прямо на книги и тетради. Но ведь еë портфель – не мусорное ведро! Кто же это в очередной раз сделал?!
Но потом Эмми подумала о единороге, который в понедельник придëт с ней в школу. Эта мысль еë успокоила, и она проглотила неприятное чувство вместе со слезинкой. Или двумя.
Она часто спрашивала себя, как и когда всë началось. Может быть, с той медали на церемонии вручения дипломов? Это была медаль за лучшие достижения в классе, и Антония получала награду каждый год. Но в тот раз еë получила Эмми.
Или всë началось с той дурацкой юбки? Однажды они с Антонией пришли в школу в одинаковых синих юбках. Антония заставила Эмми снять юбку и надеть вместо неë тренировочные штаны. На перемене все стали смеяться, и Антония смеялась громче всех. И Пиа-Малу, с которой Эмми дружила в детском саду, тоже смеялась.
Однажды Антония предложила запереть Эмми в классе. Большинство еë поддержали. С тех пор Эмми постоянно боялась что-то сказать или сделать, чтобы не испортить всë ещë больше. Она пыталась вести себя максимально мило и вежливо, а чаще всего стояла в сторонке, как сегодня, и ждала, когда закончится школьный день.
Наблюдая за облаками, она представила, как в понедельник войдëт в школьный двор с единорогом. Как еë окружат дети, как они будут удивляться и наперебой что-то говорить. Всем захочется погладить еë единорога, а Эмми будет улыбаться и всем разрешать. У кого единорог – тот и любимчик.
– Эмми! – раздался нежный голосок.
Эмми обернулась и увидела, что рядом с ней в воздухе висит улыбающаяся Альва. Альва была крошечной речной русалкой – не просто редким, но и самым красивым и грациозным волшебным существом в классе. Она выглядела как морская русалка, только размером была не больше банана. Рыбий хвост переливался всеми цветами радуги, и она плескалась в серебристом облаке из воды. Над еë головой раскинулась крошечная радуга. Своему водяному облаку она умела придавать разные формы, например сооружать из него крошечные замки, или кареты, или котят. Короче говоря, она была звездой – и волшебным существом Антонии. У обеих были одинаковые футболки и причëски. Сегодня в их светлых кудряшках красовались голубые ленточки.