Памяти моей матери
___
Дуб -- дерево. Роза -- цветок. Олень -- животное. Воробей -- птица. Россия -- наше отечество. Смерть неизбежна.
П. Смирновский.
Учебник русской грамматики.
Глава первая
Облачным, но светлым днем,висходе четвертогочаса, первогоапреля
192... года (иностранный критикзаметил как-то, что хотя многие романы, все
немецкиенапример,начинаютсяс даты,толькорусские авторы--в силу
оригинальной честности нашей литературы-- недоговаривают единиц), у дома
номер семьпо Танненбергской улице, в западной частиБерлина,остановился
мебельныйфургон,очень длинныйиоченьжелтый,запряженныйжелтым-же
трактором с гипертрофией заднихколес и более чем откровенной анатомией. На
лбу у фургона виднелась звезда вентилятора, а по всему его боку шло название
перевозчичьей фирмысиними аршинными литерами, каждая изкоих(включаяи
квадратнуюточку)быласлева оттененачернойкраской:недобросовестная
попыткапролезть в следующеепо классуизмерение. Тутже перед домом(в
которомясамбуду жить), явно выйдя навстречусвоей мебели (ау меня в
чемодане большечерновиков чем белья) стояли две особы. Мужчина, облаченный
взелено-буроевойлочноепальто,слегка оживляемое ветром,был высокий,
густобровый старикссединой в бородеиусах, переходящей врыжеватость
околорта,вкоторомонбесчувственно держалхолодный,полуоблетевший
сигарныйокурок. Женщина,коренастаяинемолодая,скривыминогамии
довольно красивым,лже-китайским лицом,одета былавкаракулевыйжакет;
ветер, обогнув ее, пахнул неплохими, но затхловатыми духами. Оба, неподвижно
и пристально,с таким вниманием точно их собирались обвесить, наблюдализа
тем,кактроекрасновыйныхмолодцоввсинихфартукаходолевалиих
обстановку.
"Воттакбыпостаринкеначатькогда-нибудьтолстуюштуку",--
подумалось мельком сбеспечнойиронией-- совершенно,впрочем, излишнею,
потому чтокто-то внутринего, за него,помимо него, всёэто уже принял,
записал и припрятал. Сам только что переселившись, он в первый раз теперь, в
ещенепривычном чине здешнегообитателя, выбежал налегке, кое-чего купить.
Улицу он знал,как зналвесьокруг: пансион,откуда он съехал, находился
невдалеке;но до сих пор эта улицавращаласьи скользила, ничем сним не
связанная,а сегодня остановилась вдруг,уже застывая в виде проекцииего
нового жилища.
Обсаженная среднего роста липами с каплями дождя, расположенными наих
частыхчерных сучках по схемебудущих листьев (завтра в каждой капле будет
позеленомузрачку), снабженная смоляной гладью саженейв пять ширинойи
пестроватыми, ручнойработы(лестной для ног) тротуарами,онашла с едва
заметным наклоном, начинаясь почтамтом и кончаясь церковью, как эпистолярный
роман.