Кроме Нюрнберга и Аугсбурга, крупными центрами производства медных изделий были Гослар, Ульм, Брауншвейг, Бреслау, Кенигсберг81 и др. Уже с XVII века в немецком ремесле началась острая конкуренция между мастерами и мануфактурами. Первые в ее результате были постепенно вытеснены с широкого рынка.
Использование клейм на немецких медных и латунных изделиях на сегодняшний день мало исследовано. Маркировка продукции была необходима, ведь последняя предназначалась чаще всего для экспорта. К тому же во многих центрах существовали строгие предписания касательно клеймения изделий. Однако клейм сохранилось не очень много. Известно, что всеобщая и обязательная маркировка изделий из латуни предписывалась в Нюрнберге. Жестяной лист с образцами клейм местных мастеров воспроизводит в своей книге немецкая исследовательница Мechthild Wiswe82. Однако медные вещи часто оставались без клейм. Подобная ситуация была характерна и для других земель Германии, в частности, севера страны.
Искусство медников в целом покоилось на двух основополагающих принципах: ковке и литье по заранее изготовленным моделям. Мастера знали различные приемы и техники: гравировку, чеканку, точение, вытягивание, осаживание, клепку, просечную работу, золочение, лакирование, травление и проч.83 Для изменения естественного цвета меди и латуни медники использовали различные смеси и растворы. Считается, что именно немецкие медники научили ремесленников из других стран Европы делать посуду и хозяйственную утварь84.
Набор инструментов в то время был ограничен. Мастера работали молотками с длинными деревянными ручками, имеющими ударные поверхности различной формы, напильниками, ножницами, использовали наковальни. Форма предмету придавалась деревянными молотками, окончательный облик он получал с помощью металлических. Существовал специальный молоток для полировки. Не всегда вещи делались из одного куска металла, зачастую отдельные части скреплялись с помощью пайки и клепки. Причем последняя становилась не только элементом конструкции, но и способом украшения. Работа многочисленными молотками занимала очень много времени и сил, поэтому уже со времен Средневековья немецкие медники пытались облегчить ее с помощью различных прессов. Кроме того, для дальнейшей обработки отлитых из латуни предметов служил токарный станок. Долгое время его использование было тайной нюрнбергских мастеров, которую они тщательно оберегали.
Мастера производили неисчислимое количество изделий различных форм, находивших широкое применение в домашнем хозяйстве. Даже внутри одного вида формы были крайне разнообразны. Например, кружки и кувшины, одни из самых популярных видов продукции немецких мастеров, могли быть простыми сосудами для воды и богато орнаментированными подарочными произведениями, предназначенными для использования на пирах в домах дворян и богатых бюргеров85.
Большинство видов медной продукции делалось и в других материалах: в фарфоре, фаянсе, олове86. Особенно это касалось серебра. Медные и латунные произведения по старой европейской традиции часто повторяли серебряные. По мнению M. Wiswe, в Средней Европе уже в эпоху Средневековья на основе техник литья и ковки сложились общие виды и формы медных изделий, на отдельных из которых со временем начали специализироваться различные города и местности87. Причиной такой унификации в европейской науке называется подобие культурной ситуации в соседних странах. Формы вещей, выполненных в XVIII веке, четко подразделяются на унифицированные и локальные. При этом со временем количество первых все более увеличивалось за счет вторых88.
Германские мастера уделяли форме изделия большое внимание. Последняя часто зависела от предназначения вещи. Например, чайники были приземисты в отличие от изящных кувшинов. Helmut Fränzel подчеркивает, что особенностью немецких медных изделий были простота форм и пропорций, соответствие формы материалу, связь между формой и целесообразностью, а также крепкая связь с народными традициями89. Это прекрасно иллюстрируется тем фактом, что подавляющее число форм медных изделий имеют свои прообразы в старинной крестьянской посуде и утвари из глины и дерева. Как справедливо отмечает немецкий исследователь Walter Dexel, в отличие от более раннего времени в XVII – XVIII веках крестьянское искусство и «большие стили» так тесно переплелись, что в отдельных случаях вряд ли возможно сказать, «форма «большого стиля» покоится на крестьянской или же крестьянская покоится на форме «большого стиля»…. Одни из самых важных и прекраснейших барочных форм часто представляют не что иное как древние формы крестьянского искусства90. Этот же исследователь разделил всю территорию Германии на четыре области с присущими каждой конкретными видами и формами изделий. Особым совершенством, по его мнению, отличались формы юга страны91.
Мастера ценили красоту меди как материала. При изготовлении посуды они весьма сдержанно использовали орнамент. Чаще украшались крышки и низ тулова сосудов. Хозяйственная утварь орнаментировалась гораздо богаче. Особое распространение в Германии получили формы для различных кулинарных изделий. На них был не только растительный и геометрический орнамент, но и изображения львов, поросят, рыб, зайцев и других животных. Использовались гравировка и чеканка. К числу богато украшавшихся видов медной продукции относятся также сосуды для хранения различных напитков и съестных припасов. Обычными элементами их орнаментации были растительные завитки, геометрические фигуры, «ложки», иногда мастера гравировали изображения птиц и охоты на оленей. Внимание медников к декорированию таких сосудов объясняется тем, что они часто использовались как настольные украшения. Широкую известность приобрели нюрнбергские изделия. Считается, что юг Германии был гораздо более склонен к богатой орнаментации медных и латунных изделий, чем север.
1.2.3. Социально – экономические и культурные связи России с государствами Средней Азии. Медное дело в странах Средней Азии в XVII – XVIII веках
Крепкие связи России со странами Средней Азии упрочились после присоединения Казани и Астрахани. К Московскому государству отошли древние торговые пути, связывавшие Азию и Восточную Европу. Московия и ее соседи были заинтересованы в товарах друг друга.
Во II половине XVII – XVIII веке отношения еще более активизировались. В то время страны особенно часто обменивались посольствами. Известно, что только из Хивы в период с 1616 по 1744 год в Россию прибыло 27 посольств, не считая дополнительных92. Не меньше посольств отправлялось из Бухары. После основания Оренбурга (1743) послов принимали в этом южноуральском городе. Россия также отправляла посольства в среднеазиатские ханства. Их задачей было по преимуществу решение проблем, связанных с коммерцией. Зачастую послов в Среднюю Азию подбирали, учитывая именно торговые интересы. По словам М. В. Фехнер, «дипломатия и внешняя торговля – эти две формы связи с иностранными государствами, в ту эпоху были фактически почти неотделимы друг от друга: посол нередко являлся купцом, а купец часто выполнял обязанности посла»93.
Торговля существовала в трех формах: «повольная» (обычная), «любительские поминки» (обмен дарами между царями и шахами), торговые операции царских и среднеазиатских купцов, приезжавших с посольствами. Значительными центрами русско-азиатской торговли были Астрахань, Казань и Нижний Новгород. Из уральских городов в XVIII веке особенно тесные связи со Средней Азией были у Оренбурга. Там существовала ярмарка, на которую собирались купцы из различных государств. Ярмарка имела большое значение для культурного развития Южного Урала. По словам Г. А. Михалевой, «ярмарочная торговля в Оренбурге… являлась важным фактором в экономическом развитии края… объективно способствовала развитию его производительных сил, особенно ремесел, созданию условий для взаимовлияния культур…»94. Кроме Оренбурга, крупным центром русско-азиатской торговли была Троицкая крепость. Выходцы из Средней Азии были частыми гостями не только на Оренбургской и Троицкой ярмарках, но и на Ирбитской. Известно, что в 1737 году там побывало 16 человек, в 1740 – 64, в 1745—17095. Не только азиатские купцы торговали в России, но и русские также были частыми гостями в Средней Азии. «Не единицами, а целыми десятками…, человек по 40—50 ездили они со своими товарами вглубь Средней Азии, направляясь туда из Астрахани и проживая там за своими торговыми делами по два, по три года…»96.