Сент-Ив - Стивенсон Роберт Льюис

ГЛАВА I. РАССКАЗ О ЛЬВЕ, СТОЯЩЕМ НА ЗАДНИХ ЛАПАХ

Вмае 1813годасчастьеизменило мне,иявсе-таки попалв руки

неприятеля. Язналанглийскийязык, и это определило родмоихзанятий в

армии. Хотя у меня, конечно, и в мыслях не было, чтобы солдат мог отказаться

от опасного предприятия, однако быть повешенным как шпиону -- что может быть

ужаснее! Поэтому, когдаменя объявили военнопленным, надуше у менясразу

полегчало. В Эдинбургский замок, стоящийпосреди города на вершине огромной

скалы, меня бросили вместе с несколькими сотнями товарищей по несчастью; все

они, как и я, были рядовые и волею случая почти все -- невежественныепарни

из простонародья. Знание английского языка, которое ввергло меня в эту беду,

теперь весьма ощутимо мне помогало. Оно давало множество преимуществ.Часто

яисполнял роль толмача: попросьбеоднихпереводил приказы, попросьбе

других" --жалобы, перезнакомилсясофицерамиохраны,икое-кто из них

относился ко мне вполне благожелательно, иныеже едва ли не по-приятельски.

Один молодой лейтенантохотно сражался со мноюв шахматы-- а игрок я был

весьма искусный-- и внаграду заэто,митыугощалменяпревосходными

сигарами. Майорукрепостногобатальоная давалвовремя завтракауроки

французского языка, и в благодарность он иной раз приглашал меня разделить с

ним трапезу. Звали его Шевеникс. Он был важен, как тамбурмажор, и себялюбив,

как истый англичанин, но ученик ввысшей степени добросовестный и человек в

высшей степени честный.

Мог ли я предположить в тупору, что этот прямой,как палка, офицер с

непроницаемым лицомстанет в дальнейшем между мною и самыми заветными моими

мечтами,чтопомилости этогоаккуратного,педантичного,невозмутимого

офицера корабль судьбы моей едва не потерпит крушение! Нельзя сказать, чтобы

од пришелсямне по сердцу,ноя относился к нему с доверием, ихотя это,

быть может,пустяк, однако мне приятно былополучить от неготабакерку, в

которой лежал золотой. Ибо, как нистранно,видавшие виды мужи, испытанные

солдатыспособныедвалине впастьв детство; проведя недолгийсрокв

тюрьме,а ведь этов последнем счетепочти все равно, что вдетской, они

погружаютсяв мир ничтожных ребяческих интересови мечтают и строят планы,

как бы разжиться сахарным печеньем или понюшкой табаку.

Мы, заключенные, являли собою жалкое зрелище.

Все офицеры обещали не участвовать более в военных действиях,и их под

честное слововыпустилиизкрепости.Почтивсеониснималикомнаты в

предместьяхЭдинбурга у небогатыхсемейств, наслаждались свободой ирьяно

поддерживали дурные вести об императоре, которые почти все время приходили в

Англию.Случилосьтак, что среди оставшихся в крепостивоеннопленных один

толькоябылблагородного происхождения.Меня окружалипо большей части

невежественные итальянцыиз полка,которому жестоко досталось в Каталонии,

даеще землекопы, давильщики виноградаи дровосеки, неожиданно, противих

волиприобщенныек славному племени солдат.