Пальцы сжались. Не все. Доктор Тадж хотел ту сестру, которой она была когда-то, восходящую звездочку, чьё сияние было равносильно его собственному. И разве кому-то интересно, что та звезда медленно умирала, отчаянно пытаясь удержаться на этом чуждом, непонятном ей, небосводе?
Горячая вода вырвала ее из бездны воспоминаний, когда кожа начала протестовать от такой терапии. Выключив воду с тихим удовлетворенным вздохом, она вытерлась пушистым полотенцем персикового цвета, идеально гармонировавшим с декором ванной. Было бы так естественно облачиться в халат, висевший на двери и отправиться в спальню, но среди охотников Гильдии паранойя была не просто делом обычным, она была необходимостью.
И не зря. Потому что, когда она вышла – босиком, но полностью одетая, пистолет спрятан под рубашкой на спине, – самое опасное существо в Атланте поджидало ее.
– Назарах, – вымолвила она, останавливаясь в дверях ванной. – Какой сюрприз.
Ангел шагнул на балкон.
– Идем.
Чувствуя, что отказ будет равносилен самоубийству, она последовала за ним на свежий воздух, в ночь, окутанную густым ароматов цветов поместья.
– А Жанвьер?
– Я хорошо знаю его вкусы.
Эшвини сжала пальцы на перилах – любезность для гостей, которой она не ожидала.
– Зачем я здесь? – И зачем вы здесь?
Назарах облокотился на перила, его крылья расслабленно повисли, ничуть не утратив своего великолепия.
– Я потребовал тебя для этой охоты. Знаешь, почему?
– У меня есть опыт возвращения заложников. – В основном, вампиры, похищенные группировками экстремистов, борющихся с «грехом» вампиризма. – Я собиралась сегодня вечером собрать некоторую информацию о Моник.
– Брось. Она будет жива и невредима, пока Кэллан получает, что хочет.
– Вы говорите так уверенно.
Ангел улыбнулся, никогда в жизни Эшвини не видела подобной улыбки, на ней лежала печать вечности и тень смерти, она словно вонзалась в мозг шипами острыми, как иглы.
– Кэллан, – заметил он, – не выжил бы при моем дворе, будучи лишен некоторого ума. Он знает, что, хотя Антуан и любит поиграть в политику, Бомон, не колеблясь, убьет его, если хоть что-то случится с Моник. Так что, пока Антуан жив, за Моник можно не волноваться.
– Вы могли бы прекратить эту вражду, – сказала она, сосредоточившись на дыхании, на том, чтобы остаться в живых. – Вам надо лишь поддержать одного из них.
– Каждый должен двигаться вперед, – холодное заявление, от которого повеяло ветром вечности. – Антуан становится слишком степенным. Возможно, пора передать мантию Кэллану.
– Я думала, вы благоволите к Антуану.
– Я – ангел, и мои предпочтения – всего лишь составляющая баланса сил. – Он повернул к ней голову, на его лице было беспощадное безразличие. – Я потребовал тебя, потому что год назад ты ранила ангела, который пытался тебя взять.
Глава 4
Ее сердце подскочило и застряло где-то в горле.
– Он оказался молод и глуп, его было легко отключить и удрать.
– Ты пришпилила его крылья к стене семью арбалетными стрелами.
Сглотнув комок в горле, она решила броситься в омут с головой.
– Он ваш родственник?
– Даже если бы и был им, я не выношу полного отсутствия интеллекта у окружающих. Иган понёс наказание за свой идиотизм.
На самом деле Эшвини совсем не хотелось знать, как Назарах покарал слабого ангела, который пытался с ней позабавиться. Но всё же один вопрос её интересовал:
– Потому что он напал на охотника?.