Огромными прыжками мы с Мией умчались в лес. На четырёх лапах бежать гораздо быстрее ведь нам предстоит ещё долгий путь к родителям, которых пару лет назад волчья стая прогнала с их территории в Йеллоустоне.
Отбежав на безопасное расстояние, мы сбавили ход.
Ты научился таким классным вещам в своей школе, сказал Мия, лизнув меня в мохнатое плечо. Этот охотник, когда разговаривал с тобой, даже не заметил, что ты не человек.
Верно, ответил я, шутливо толкнул её и легонько куснул за ухо. Тебе понравится у нас в школе: уроки там интересные, и большинство учеников отличные ребята. И если ты днём не пропускаешь занятий, можешь ночью гулять на свободе сколько хочешь. Так опуменно, что с осени мы будем учиться вместе!
Вообще-то Мия собиралась жить в обличье пумы, как и наши родители, но её очень заинтересовала моя школа, когда она увидела, как мне там нравится. И недавно она решила, что после каникул тоже рискнёт поучиться.
Тогда ты наконец получше познакомишься с Тикаани, продолжил я, и моё сердце снова наполнилось тоской по этой совершенно особенной арктической волчице.
А она твоя подружка по-настоящему? спросила Мия, взглянув на меня с любопытством.
Да, мы уже даже целовались, признался я, и моя сестра удивлённо распахнула глаза.
Когда же я снова увижу Тикаани? Очень надеюсь, что ещё в каникулы! Мне, конечно, очень хорошо с сестрой, но я ужасно скучаю по своей подруге.
Ну, тогда я непременно должна познакомиться с ней получше. Будет классно учиться в школе «Кристалл» всем вместе, сказала Мия, преодолевая вместе со мной вершину холма. Если мама с папой, конечно, разрешат.
Я замер, словно почуяв опасность:
В каком смысле? Я думал, ты с ними уже поговорила!
Поговорила. Но в последний раз они сказали, что есть ещё одно важное условие, Мия тоже остановилась.
Что ещё за условие? разволновался я. Ты ничего об этом не рассказывала!
Мия тоже забеспокоилась, но старалась не подать виду:
Не думаю, что они потребуют чего-то ужасного. Наверняка что-то вроде не есть мяса тех, кто давно умер, не пасовать перед другими хищниками, и всё такое. Ты же знаешь папу.
Но её доводы меня не успокоили:
Это наверняка что-то важное, иначе мама с папой не обговаривали бы это условие отдельно.
Я ужасно радовался тому, что моя сестрёнка будет учиться со мной в одной школе и неужели напрасно? А вдруг у нас ничего не получится? Это станет для меня тяжёлым ударом, ведь тогда мы с Мией не будем видеться месяцами, потому что теперешняя территория моих родителей в Национальном лесу Галлатин находится слишком далеко от школы «Кристалл».
Мы молча отправились дальше, прислушиваясь и принюхиваясь, чтобы не нарваться ненароком на туристов или на гризли. Я с беспокойством отметил, что автомобилей становится больше. Неужели мы приблизились к Гардинеру? Это был единственный населённый пункт в округе.
Нам нужно дождаться ночи и обойти город стороной, сказал я Мие, ожидая, что она тут же со мной согласится. Но её глаза подозрительно заблестели.
А там можно съесть блинчики с беконом такие, как в том городе, где находится твоя школа? Я проголодалась: в птице, которую мы задрали утром, мяса было совсем мало.
У нас нет с собой денег, возразил я, пытаясь отогнать от себя мысли о сочном дымящемся стейке, на который не нужно охотиться, а можно просто заказать.
А может, мы найдём деньги? весело предположила Мия. Ты же говорил, люди бывают рассеянными вдруг кто-то из них потерял пару монет?
Я зашипел на неё:
Мы не пойдём в город в зверином обличье. Нам не нужны проблемы.
Ха-ха-ха, Мия рассмеялась, увернувшись от моей лапы. Раньше всё было по-другому: ты постоянно хотел исследовать мир людей, а я просила тебя быть осторожным. А почему мы не можем отправиться в город в человеческом облике?
Потому что нам нечего надеть, глупая ты блохоловка, ответил я.
А, точно. Ну тогда просто наденем свои шкуры?
Старшие сёстры бывают порой ужасно упрямыми.
Несколько часов спустя по тёмному сонному городку Гардинер с населением не более тысячи человек пробирались две пумы. Мия с удовольствием выискивала потерянные монетки и купюры, а я только и делал, что беспокоился и постоянно оглядывался. Вон что-то движется! Я зашипел, пригнулся к земле и приготовился прыгать.
С каких это пор ты боишься эту штуку, на которой люди рисуют свои значки? Мия веселилась от души.
Ударом лапы я отбросил в сторону белый комок, который тут же был подхвачен ветром.
Это называется бумага, проворчал я и вдруг запнулся, услышав кое-что совершенно неожиданное.
В первый год обучения в нашей школе мы учились разговаривать друг с другом мысленно, и не только стоя рядом, но и на значительном расстоянии. Наш учитель мистер Элвуд так нас дрессировал, что теперь я мог отправлять свои мысли довольно далеко и сам умел принимать послания с расстояния больше чем в километр. И то, что я сейчас услышал, было, вне всякого сомнения, таким посланием. Но, разрази меня гром, кто с нами говорит?!
Ничего хорошего
Странная сложилась ситуация: мы в обличье пум стоим в тёмном ночном городке, ощущая лапами холодный жёсткий тротуар, и напряжённо прислушиваемся к чему-то, чего не услышит ни один человек. Но дело того стоило. Сосредоточившись, я наконец чётко расслышал мысленный голос и понял, что это не столько послание, сколько жалоба. Гневная и грустная одновременно, и уловить её был способен только оборотень.
Ненавижу сидеть взаперти: это как иметь шип в лапе! Почему люди решают, как нам жить? Надо бежать отсюда, я хочу бежать! Но как же мне выбраться?
Ты слышала? спросил я Мию, затаив дыхание, и она кивнула:
Только очень тихо, я ничего не поняла. Может, это домашнее животное?
Может. А может, и оборотень из дикой природы, которого поймали люди, сказал я и попытался ответить неизвестному, но так и не понял, услышал он моё сообщение или нет.
Меня страшно нервировало, что мы бесцельно стоим посреди города. Скоро рассвет, и оставаться здесь опасно. Жители Гардинера, может, и привыкли к диким зверям: в конце концов, они живут у северного края знаменитого заповедника Йеллоустонского национального парка. Но я понятия не имел, как они отреагируют на двух пум в центре города.
Мы медленно пробирались вдоль главной улицы, прячась за домами и припаркованными машинами, при этом чуть не запутались в низко натянутой бельевой верёвке и получили порцию лая от сторожевой собаки и всё время пытались вычислить, откуда доносится голос.
Может, он в этом доме? спросила Мия и, принюхиваясь, задрала морду перед большим зданием, на котором я расшифровал надпись «Булочная».
Эй, я думал, ты уже умеешь читать. Здесь только булочки, никаких оборотней, сказал я. Но мне кажется, что мы уже близко.
Жалобный плач как раз прекратился, и я не мог понять, откуда он шёл. Я предпринял ещё одну попытку установить контакт.
Привет, незнакомый оборотень! Можешь сказать, где тебя держат взаперти? Тогда мы попробуем тебе помочь.
Молчание. Потом удивлённый голос:
Кто вы? Я Терри. Если вы и правда можете мне помочь, тогда быстрее шевелите лапами, потому что здесь, в приюте, всё просто до ужаса по-кошачьи.
Мы с Мией ошарашенно переглянулись, а потом сообразили, что, скорее всего, имеем дело с оборотнем-собакой. И для него «по-кошачьи» самое страшное ругательство.
Я сказал ему, как нас зовут, но предпочёл утаить, что мы звери. Потом Терри описал мне, как выглядит приют для животных низкое светло-серое здание, расположенное несколько в стороне от главной улицы, и вскоре мы уже стояли перед ним.
И что теперь? Сможете вытащить меня отсюда? с надеждой спросил Терри.
Я надавил головой на входную дверь. Разумеется, она была заперта, и я понятия не имел, как её отпереть.