Нет. Тебя и немедленно. Он так и сказал.
Барсучонок огляделся и только сейчас заметил, что вокруг них собрался весь класс. Причем все хранили гробовое молчание, а выглядели так, как будто в раздевалке их атаковала монгольская конница.
Они не казались испуганными. Только удивленными. А вот одеты как попало. Кто-то в кроссовках, кто-то в спортивных штанах, кто-то захватил куртку и закутался в нее, как в скафандр. Одни с портфелями, другие без.
Не похоже, чтобы они могли чем-то помочь.
А вот страх был тут как тут. Секунда и он сжал лаборанта своими мерзкими холодными щупальцами.
Интересно, в чем же он провинился? На ребят в раздевалке он не нападал точно.
За ерунду к директору не вызывают. А тринадцатая гимназия устроена так, что не вызывают и за серьезные шалости. Барсучонок учился тут девятый год и так и не увидел ни одного хулигана, который бы удостоился такой чести. Чтобы тобой заинтересовался Андрей Данилович, нужно было как минимум развязать атомную войну.
А сам Барсучонок не был даже хулиганом. Учителя считали его вполне добропорядочным лентяем. Родители были довольны, что все проблемы сын ловит своей головой.
Сегодня вечером, похоже, их огорчат. А наш герой, несмотря ни на что, терпеть не мог, когда огорчают его родителей.
Барсучонок направился к лестнице. Ноги двигались, как деревянные. Класс за ним. Длинная сизо-серая змея растянулась по квадрату лестничной клетки.
На первом этаже, возле кабинета, он оглянулся еще раз. Класс стоял по-прежнему молча, словно глиняная армия китайского императора.
И только сейчас Барсучонок заметил, что новенькой среди них нет.
Куда она делась? Вопрос был хороший, над ним очень хотелось размышлять до самого звонка, а может, и до конца дня
Но главный монстр ждал в своем логове.
И Барсучонок вошел.
2. В кабинете директора
Насчет странности Тиглей еще можно поспорить. Говорят, в городе есть и другие странные районы.
Но нет сомнений, что тринадцатая гимназия самая странная школа в городе. А кабинет директора самое странное место во всей гимназии. Так что у любого, кто туда зайдет, первое время немного кружится голова.
Старая, тяжелая мебель. Книжный шкаф, угрюмый, как жук, а стол похож на огромную глыбу темного янтаря. Глобус стилизован под старинные карты, а над ним висит еще одна старинная карта, где на тех же материках расположены совсем другие государства. И другие картины с изломанными пустынными пейзажами, в духе позднего Рериха.
Да и сам Андрей Данилович казался элементом интерьера. Костлявый, уже лысеющий и близорукий, он сидел в углу и перебирал бумаги в какой-то синей папке.
«Интересно, подумал Барсучонок, из лаборантов меня тоже выгонят?»
Подойди и садись сюда, поближе, произнес директор, не отрываясь от бумаг.
Барсучонок подчинился.
Усевшись, он заметил, что на столе у директора лежат какие-то расписания и справки, а сверху, чтобы не разлетались, их накрыли листом прозрачного пластика. Причем тот край прозрачного листа, что был к ближе к Барсучонку, немного топорщился. Лаборант придавил его рукой и решил встретить свою участь стоически.
Хорошо, что ты один пришел. Директор отодвинулся и посмотрел на него, словно оценивая. Так проще будет. Сейчас отвечай честно. Потому что вопрос непростой, очень непростой. От него зависит очень многое.
И тут послышался треск.
Барсучонок дернулся и оглянулся на дверь. Дверь была на месте.
А вот по пластику на столе проползла длинная, от края до края, трещина. Как будто кто-то взял и перечеркнул все и справки, и документы.
Барсучонок сидел ни жив ни мертв. Казалось, пол сейчас распахнется, и он полетит вместе с креслом прямиком в ад.
Директор, однако, только поднял бровь.
Надо же, какая энергетика Он провел пальцем по трещине, словно оценивая ее мощь. Слушай, ты ничего такого в последнее время не делал? Ни в какие места не ходил? Церкви там, монастыри, заброшенные кладбища.
Нет Только дома, за компьютером.
Очень, очень сильная энергетика Знаешь, и не ходи лучше. Могут быть проблемы Сейчас сам знаешь, что творится купола искрят, мертвые встают, а живые пропадают. Да уж Ну ладно, с этим потом. Сначала надо разобраться с первым слоем Так вот, послушай у меня к тебе вопрос
Барсучонок сжал под столом кулаки.
У вас в классе новая девочка, Диана Кель, говорил директор. Мне сказали, что ты с ней дружишь. Так вот расскажи мне, пожалуйста, что она за человек.
***
Страх исчез. Так пропадает синий цветок газа, когда выключаешь плиту.
Я о ней почти ничего не знаю, начал Барсучонок. Увидел сегодня, когда шел на первый урок. Мы поговорили немного, совсем чуть-чуть
но почти подружились, ответил директор. Он явно думал какие-то свои мысли. А раньше ты ее нигде не видел?
Нет. Где я ее мог видеть?
Например, во сне.
Виктор задумался.
Нет. Не помню!
Очень странно, очень-очень странно.
А что случилось-то?
Глаза директора впились в лицо Барсучонка. Взгляд был такой, как будто Андрей Данилович собирался прочитать там разгадку.
Да, не все вопросы бывают удачными.
Эта Кель, директор говорил очень медленно, только что сорвала урок физкультуры. И так, как его еще никто не срывал за все двадцать лет моей педагогической практики!
Она что, подралась с кем-то?
Если бы подралась
***
Сама Диана даже и не думала делать что-то плохое. Как и все, она зашла в раздевалку, выбрала себе шкафчик, поставила туда портфель, положила на скамейку мешок с формой. Потом сняла пиджак и повесила его на крючок.
Тут-то все и обомлели.
Под пиджаком, поверх белого свитера, новенькая перевязь с кобурой веселенького оливкового цвета. Из кобуры торчала серебристая рукоятка, а рядом, в гнездах, лежали две дополнительные обоймы. И еще три гранаты на тот случай, если противник под парту спрячется.
В раздевалке сразу стало тихо. Будто огромная тяжелая волна молчания хлынула в комнату и затопила ее до самого потолка.
Первой захихикала Чиквина. Потом еще кто-то. Бухнулся на пол чей-то кроссовок. Заскрипели половицы Карпинская отступала к выходу, а Болтунович к окну.
***
С Болтунович все хорошо? спросил на этом месте Барсучонок.
Да, в этот раз обошлось без жертв Директор произнес это с такой гордостью, словно это было его заслугой. И если на то пошло откуда этот вопрос? Ты о ней беспокоишься?
Как не беспокоиться о человеке, который перед тобой в классном журнале стоит?
А, понятно.
***
Диана обернулась.
Почему все смеются?
Смех стих. И даже Болтунович замерла на одной ноге, как окаменевшая балерина.
Как скажете. Кель развернулась обратно, сняла перевязь и тоже повесила в шкафчик.
А оно настоящее? нарушила молчание Вьюн.
Конечно!
Можешь показать?
Сейчас, переоденусь и покажу. Но пострелять не дам, имейте в виду. Оружие все равно что музыкальный инструмент. Оно любит только одни руки.
Как и подобает женщине, она умела говорить и переодеваться одновременно. Вот и сейчас она успела достать кроссовки и сменить брюки на спортивные штаны.
Я в туалет, почти прошептала Карпинская. Можно?
Конечно! Ты что думаешь в заложники взяла?
Карпинская выскользнула. Кель надела кроссовки и с неодобрением оглядела остальных девочек.
Вы почему не переодеваетесь?
Нам интересно! ответила за всех Вьюн.
После урока посмотрите. Сколько сейчас на часах? Мы не опаздываем?
Опаздываем, наверное.
Так переодевайтесь! Или вы ждете кого-то?
Дверь распахнулась. На пороге стояли учитель физкультуры и Карпинская. Было заметно, что девочка готова в любой момент спрятаться за его спину.
Карпинская вытянула руку, ткнула пальцем в сторону шкафчика и так и замерла с открытым ртом.
Что это? спросил физрук.
Пистолет, ответила Диана.
Откуда?
Мой.
Потом пришли завуч и военрук. Завуч при виде оружия пробормотала: «Сейчас придет Андрей Данилович и все устроит», и так и осталась стоять.